Борис Иванов - Джокер и Палач

Голос с противоположного конца канала заверил, что знает. И попытался вставить что-то еще, но его собеседник, не давая себе труда выслушивать вздорное блекотание, уже отключился от линии.

— Явно антиобщественные элементы сидят на том канале! — констатировал Енот. — Не дай бог, узнают, что какой-то Челлини прослушивает их разговорчики! Очень милую свинью ты мне подложил, Тим! И как я ни корячился, чтоб с этого канала убраться, — ни черта!

— Так, а ты инструкцию читал? — поинтересовался Гринни. — Там должен быть файлик с инструкцией... Может...

— А мне плевать, что там понаписано, в этой инструкции! — снова вскипел Енот. Если я включаю штуку, которая должна защищать разговор от прослушивания, и тут же впираюсь в чей-то — не для чужих ушей — разговор, то на кой она мне сдалась, хрень эта? Сделку аннулирую — и точка!

— Резонно, — согласился Тимоти и бросил дешифратор на стол. — Только...

— Слушай, Тим! — пришел на помощь другу Сян. — Пусть Енот у меня отобедает от пуза. В разумных пределах... И сочтем это компенсацией. А мы с тобой, — кивнул он Тимоти, — потом сочтемся...

Мысль о халявном обеде в неплохом китайском ресторанчике явно показалась Челлини привлекательной. Но так просто сдаваться было не в его привычках.

— Да мне теперь и сам товар тот на фиг не нужен! — возмущенно воскликнул он. — Куда я это счастье дену?

— Это почему же так? — вскинулся Тимоти. — Только-только знал, куда девать. И вот уже не знаешь? Как это?

— А так, что покупателя моего в Высокий дом взяли. Люди Байера. Так что мне этот трансформер ни к чему! — фыркнул Енот.

— Люди Байера? — поразился Сян. — Ну ты попал, Енот! Это не Родни Паркера, случайно?

— А ты уже знаешь? — огорченно воздел брови Челлини.

— Еще с утра, — пожал плечами Сян. — О таких вещах сразу узнают все Семь Городов — когда люди Байера берутся за дело, то...

Он выразительно скривил губы.

Орден «Своих», возглавляемый преславным Лео Байером — Страшным Коннетаблем, поставил своей задачей пресекать всяческие тайные проникновения Иного Разума в Закрытый Мир. То есть, по общему мнению, занимался охотой на ведьм. Никакой Магистрат Байеру со товарищи был не указ И хоть жертвы Ордена насчитывались единицами, вцепившись в какую-нибудь из них, Орден не ослаблял хватки и последствия для жертвы и для выявленных сообщников бывали самыми мрачными.

— Ну и что, что «люди Байера»! Да хоть черт с дьяволом! — высказался по существу дела Тимоти. — Я не то что на товар, я и на то, что с твоим покупателем ни черта не случится, гарантии не давал. Рыбка задом не плывет! Твой был риск — твои и проблемы. Или на халяву харчишься у Сяна, или — ариведерчи!

Теперь уже Енот вынужден был признать правоту оппонента.

— Но я пообедаю на пару! — сообщил он. — Скорее всего, завтра, около трех.

— Ладно, — махнул рукой Сян. — Приводите свою подругу, мистер Челлини. Будем вам рады...

— Отлично, — принял условия капитуляции Енот и уже в дверях обернулся, чтобы добавить: — Но, скорее всего, со мною будет не дама, а... э-э... деловой партнер. И старый друг молодости.

— Это уже трое, выходит! — возмутился было Сян. — А тетушку Сарру с внучатами ты ко мне не приведешь на дармовщинку?

— Я имел в виду одного и того же человека! — с достоинством пояснил Енот и убыл, оставив после себя аромат дешевого одеколона и чувство всеобщего облегчения.

— Уфф!! Запарил! — бросил Тимоти. — Спасибо, что выручил, Сянчик! За мной не станет. Только учти: у нашего Енотика неплохой аппетит. И, думаю, приятеля он приведет тоже не дистрофика... Хорошо еще, если тот будет не любитель станцевать на столе, покрушить мебель и пострелять в потолок... И по сторонам тоже...

Взяв снова дешифратор, он огляделся, словно ища урну для мусора.

— Чувствую, эту хрень мне не сбыть с рук до конца дней моих! Вроде партия была небракованная... Но ничего не поделаешь. Сперва полдюжины штук неведомо для кого прикупил Чувырла... Ты, кстати, его прелестный голосок в записи слушал.

— Чувырла? Макс Чумацки? — уточнил Гринни. — Этот ушлепок дорогую технику дюжинами покупает? Смешно.

Тимоти поморщился при каком-то воспоминании.

— Не для себя, ясен пень, берет. Для кого-то, Гринни, для кого-то... И то делает это по-уродски. Как и все, что он делает... На второй день приволок этот аппарат обратно и стал талдычить, что машинка не пашет. Я тогда подумал, что он просто в инструкции не разобрался. Но для понту тут же заменил ему аппарат и еще раз показал, что да как... А этот так без дела на полке и валялся, пока Енота ко мне не принесло. А теперь вот, гляжу, действительно: канал убрать иль заменить не получается. Придется в утиль отправить. Здесь кто такую вещь починит? А все равно досада берет, когда подумаешь, что там какой-нибудь вшивенький контакт отвалился... Но кто ж знает, что там Чувырла своими кривыми граблями понаворотил?..

— Слушай, — предложил Сян. — А может, сначала Мике вещь покажем? Раз уж к ней сейчас намылились. А что? У нее руки из нужного места растут... И разбирается во всем, что к магии относится. А к магии относится всё.

Тимоти скептически скосился на него.

— Если сама не сдюжит, — подкрепил свои слова Сян, — так кого-нибудь присоветует. Здесь, в Семи Городах, все, кто хоть на что-то путное способен, друг друга знают... А так тебе вдобавок и парный аппарат не продать.

— Ты иногда путные вещи советуешь, — признал Тимоти, сунул дешифратор в карман и кивнул приятелям, приглашая двигаться за собой.

— Я здесь останусь, — покачал головой Сян. — Сейчас клиент волной пойдет: обеденный перерыв в офисах. Все столики расписаны. Я после шести дела Вану сдаю...

Гринни понимающе кивнул.

— Ну вот, к двадцати ноль-ноль и подтягивайся ко мне или лучше сразу к тому пабу у Чоп-хауса... «Топор и плаха», одним словом...

— Ребята, вы забыли монеты, — напомнил развернувшимся к выходу друзьям Сян.

Мастерская Микаэллы Кортни (Мики — для друзей, Элли — для прочих) располагалась на «ничейной территории» — в лощине, разделявшей Грибные Места и Светлые холмы — земли весьма респектабельной застройки. В лощине же сейчас активно строились гаражи и ангары, за один из которых и можно было принять место работы и обитания Микаэллы.

Друзей своих она дожидалась, коротая время в рассматривании старых открыток, погруженная в воспоминания о родном мире. Терранова, бесспорно, была куда более богатым и цивилизованным миром, чем Зараза. Тут нельзя было и слова возразить. Но тоска по открыточно-синим небесам, по словно рекламными, дизайнерами вырисованным снежным горам и лазурным заливам была у Микаэллы замешена совсем не на сожалении о том, что она предпочла голодный и бурлящий мир сытому и застывшему.