Борис Иванов - Джокер и Палач

— Кладка? — коротко спросил Пудель.

— Они говорят, — кивнул «старший» на драконоводов, — что гады унесли ее. Всю.

— Это правда?!

Пудель резко повернулся к Шведу.

Тот развел руками:

— Правда. Мы ничего не могли поделать... Мы же не десантники...

— Деньги? — снова задал вопрос Лакост.

— И деньги они забрали тоже... — с тяжелым вздохом ответил Швед. — Я же говорю — мы ничего не смогли поделать...

— Еще как могли!!! — не своим голосом заорал Пудель. — Прежде всего, вы могли не открывать вашу чудесную бронированную дверь кому попало! Зачем у вас установлено это украшение? И решетка. А ко всему этому — камеры и сигнализация?

— Так мы же его считали за своего... — стал уныло оправдываться Швед. — Никому и в голову не приходило, что он наводчик. И вообще — бандит.

Пудель неприязненно поморщился.

— О ком это ты? — заинтересовался он. — Какой наводчик?

— О Чувырле! — с досадой в голосе объяснил Швед. — О Максе Чумацком!

Стоило ему чуть повысить голос, и голова у него снова начала раскалываться. Он мучительно скривился и обхватил ее руками.

На Пуделя это не произвело никакого впечатления. Он повернулся к своим подручным:

— Вы поняли, кого надо достать из-под земли в первую очередь?

Те — нестройным хором — заверили его в том, что тут и понимать нечего. Ясное дело — гада Чувырлу.

Не слушая их, Пудель резко повернулся снова к Шведу.

— Кончай кривляться! — прошипел он. — При чем здесь Макс? Какое он отношение к вам-то имел? Это же полное дерьмо! Он же «толкач». Пушер. Вы что, его сюда пускали? Наркотой баловались, идиоты?

— Я — никогда! — простонал мучимый головной болью Швед. — Ребята иногда смолили «грезничек». И ничего из «тяжелой артиллерии». А эта сволочь «грезник» сюда таскала чуть ли не задарма. То в долг, то в кредит, то по бросовой цене... Я чувствовал, что не так что-то, но уж больно безобидным он казался.

— Значит, он сюда, к вам, дверь пинком открывал? — ядовито умозаключил Пудель.

— Ну, в общем, был вхож, — определил Швед. — Ну и в этот раз он думал, что мы его «на раз» впустим. Но именно в этот раз открывать не стали, потому что и деньги и кладка у нас уже наготове были. К выносу. И мы не хотели впускать никого постороннего. Да и не впустили бы. Точно. Все же не полные мы идиоты.

— И как же тогда эти мрази сюда просочились? — задал вполне логичный вопрос мсье Лакост.

— Коста, расскажи! — попросил Швед. — У меня голова раскалывается!

Морщась от боли, он скорчился в кресле и, тихо постанывая, стал раскачиваться из стороны в сторону.

— Они пригрозили пристрелить Мутти, — пояснил Коста. — И нам пришлось отворить... Мутти... Он отправился поговорить с Чувырлой. Через решетку... Но...

— И что же? — резко оборвал его сбивчивые объяснения Пудель. — Этот ваш Мутти так и стоял, разинув варежку, и спокойно ждал, когда из него сделают решето?

— Да не стоял он! — тяжело вздохнул Коста. Говорил он, тоже морщась от усилия, которое приходилось для этого прилагать. — Не стоял, — продолжил он, с трудом ворочая языком. — А вовсе лежал. Без сознания. Он, наверное, повел себя неосторожно. Слишком близко к решетке подошел... Не знаю уж, что там вышло между ним и Чувырлой, но только Мутти был уже, как говорится, «вне игры». Но позвать на помощь он все-таки успел.

— И вы спокойно открыли двери этим мразям? Не догадались сразу же позвонить мне и потянуть время?

— У нас времени не было на размышления, — пожал плечами Коста. — Они начали Мутти разносить на части. Мы пытались отстреливаться.

Он кивнул на сваленные в углу арбалеты. Лицо Лакоста исказила мина глубочайшего презрения.

— Вы бы еще мухобойками с ними сражались! Ладно. Кого-нибудь кроме вашего дружка-пушера вы узнали?

— Так Янек одного из этих сволочей напрочь завалил, — почти огрызнулся Коста. — Из его же, сволочи этой, собственной пушки, кстати сказать. Так что не одними мухобойками мы воевали. Можете на него полюбоваться. — Он кивнул в сторону коридора. — Там... Может, вы или ваши люди и знают покойничка. Вы бы его, если не затруднит, забрали, что ли, от нас. А то не подарок все-таки..... А я, кроме Макса, лично никого из этой остальной тройки в глаза не видел. И даже запомнить их морды не успел. Все очень быстро разворачивалось.

Пудель задумчиво покачал курчавой головой. Потом скосил глаза на того из своих подручных, кто проходил в его отсутствие за старшего.

— Жозеф, ты посмотрел на того малого, которого прикончили наши животноводы? Судя по всему, идиот редкостный. Это ж надо — под собственные пули подставиться!

— Посмотрел, — буркнул Жозеф. — Это не материал для опознания. Это месиво какое-то. Родная мама и то не узнает. Какой-то «залетный», может быть... А может, и местный... А остальных эти друзья — сами слышали — даже запомнить не успели.

— Фигня! Полная! — определил Пудель. — Они из тех, кто здесь хорошо знает обстановку. И знает Макса Чумацки. Надо найти его — это я про Чувырлу — раньше, чем нам останется на память только его труп! Кстати, о трупах. Того, что завалили эти друзья... Его неплохо было бы все-таки опознать. С этим покойничком нужно деликатно подъехать к кому-то из наших людей в охранке. Ну там дактилоскопия, ДНК и все такое. Может, он у них в базе данных найдется?

— Это я беру на себя, — заверил шефа Жозеф. Лакост задумчиво взглянул на него и кивнул в знак согласия.

— Вот что, — продолжил он. — Ты, Жози, конечно, свяжись с нашими людьми в Городской Страже, и пусть они еще тебе дадут фотки всех здешних «авторитетов». Я почти всех их знаю мордально. Может, наши животноводы хоть кого-то все-таки опознают. А их самих...

Он кивнул в сторону инвалидной команды драконоводов и сделал выразительную паузу. Трое пребывавших в сознании пострадавших тревожно напряглись. Решение Пуделя вполне могло стать для них роковым.

— Этих чудаков свезите к доктору Фросту. Пусть подлатает их. Никто не должен засечь, что здесь был налет и смертоубийство. И вообще — никаких посторонних здесь быть не должно. Все помещения возьмите под замок и оставьте не менее двух парней, пусть здесь караулят.

Док Фрост был бессменным доверенным лицом половины криминальных сообществ Семи Городов. В тех случаях, когда не стоило ставить в известность Городскую Стражу о том, что кто-то обратился к профессиональному медику за помощью, обращаться следовало в первую очередь к людям дока. Если вам, конечно, был известен хоть один из них. Официально медицинскими учреждениями три клиники, оборудованные по всем критериям «Скорой помощи», принадлежавшие Алексису Фросту, не считались. Они были зарегистрированы всего лишь как «пансионы». Пансионы для уставших от жизни и желающих немного отдохнуть деловых людей. Только и всего. Ни Городской Страже, ни Доблестным Орденам на их территории делать было абсолютно нечего. Люди устали и хорошо заплатили за свой отдых. Ну при чем тут криминал?