Кэролайн Черри - Сайтин-1. Измена

— Как насчет проблем со здоровьем? — негромко полюбопытствовал Кореин, вспоминая изменение оттенка кожи и явную потерю в весе его давней оппонентки. Процесс омоложения занял больше времени, чем предполагалось. Но как только действие омоложения закончилось, начались проблемы. А увядание шагает бок о бок с мстительностью.

Уоррик отвел глаза. Еще не услышав ответа, Кореин понял, что правды от собеседника не дождаться. Михаил тотчас мысленно упрекнул себя за ненужную поспешность.

— Конечно, в ее возрасте страх смерти возрастает, — отозвался доктор Уоррик. — Это естественно. Но я уже обращал ваше внимание на то, что для осуществления любых проектов необходимо время.

— Как вы лично оцениваете данный проект? — поинтересовался Городин.

— Для нее он имеет исключительное значение. Поймите, в нем воплотились все ее прежние теории и работы. Исследования по эндокринологии, генетике, по психоструктурам — все сведено воедино.

— Она входит в группу Особых. И потому может позволить себе что угодно…

— Кроме, пожалуй, гарантированной защиты от того, что случилось с Бок. Я разделяю ее мнение насчет подключения к проекту кого-нибудь из посторонних — не из ресионцев. Двойник, впрочем, будет находиться в Ресионе. Почти наверняка это будет двойник Рубина. Он молод, а это, если хотите, своего рода предпосылка… Он одарен, родился на станции, и каждый его шаг, вплоть до покупки банки напитка в автомате, занесен в архив. Кроме того, он появился на свет с иммунной недостаточностью, и потому с момента его рождения велись обстоятельные медицинские наблюдения. А это чрезвычайно важно. Здесь Ариане не нужно одобрение Совета, в то же время она не сможет помешать правительству Фаргоны заниматься тем, что способно поставить под удар результаты ее работы.

— Рубин должен быть посвящен во все это?

— Он обязательно почувствует себя объектом эксперимента. Более того, двойник Рубина даже не будет знать о существовании прототипа до тех пор, пока ему не исполнится столько же лет, сколько Рубину сейчас.

— Вы считаете, проект имеет право на существование?

Уоррик выдержал короткую паузу, а потом буркнул:

— Не знаю, уравновешивает ли одно другое, но научная ценность затеи несомненна.

— Но вы как будто не слишком уверены, — вставил Лу.

— Я считаю, что вряд ли Рубину будет причинен большой вред. Он ведь ученый. Такого рода методы называются «слепым контролем», и Рубин наверняка отнесется к нему с пониманием. Я бы помешал их встрече в будущем, если хотите знать мое мнение. Свою точку зрения я буду отстаивать и дальше. Однако у меня нет возражений против проведения программы.

— Но ведь она не ваша.

— Лично я никак в ней не участвую.

— Зато ваш сын, — напомнил Кореин, — работает в тесном контакте с доктором Эмори.

— Мой сын — всего лишь студент, — равнодушно отозвался Уоррик. — Занимается разработкой обучающих лент. Привлекать его к проекту или нет — зависит от Арианы. Вообще-то грех упускать такую возможность, поскольку в случае успеха парень мог бы претендовать на руководство лабораторией на Фаргоне. Подобный ход событий меня бы устроил.

«Но почему?» — едва не вырвалось у Кореина. Однако, как известно, даже общение с дружелюбно настроенным осведомителем имеет предел. К тому же насчет Эмори ходили прелюбопытные слухи — впрочем, неподтвержденные…

— Студент в Ресионе, — обронил Лу, — намного больше, чем студент университета.

— Определенно да, — осторожно согласился Джордан. Но дружелюбие с его лица точно ветром сдуло; теперь перед Кореиным и его единомышленниками стоял насторожившийся человек, в любой момент ожидавший подвоха.

— Ваше отношение к проекту «Надежда»? — спросил Михаил.

— Ваш вопрос имеет политическую окраску?

— Политическую.

— Тогда позвольте ответить так: я избегаю политики во всем, за исключением науки. — Уоррик посмотрел в пол, потом поднял взгляд на Кореина. — Ресион больше не зависит от торговли ази. Мы в состоянии жить безбедно за счет одних лишь исследований. Нам теперь все равно, основываются новые колонии или нет. Но наступит день, и возникнет необходимость в результатах наших теперешних трудов. Заверяю, что остальные лаборатории все равно не смогут разорить нас, сколько ни понижай они расценки. Слишком грандиозен наш задел. Конечно, больших богатств мы не наживем, но и с голоду не помрем. Впрочем меня беспокоит не материальная сторона. Знаете, как-нибудь нам действительно следует встретиться и переговорить…

Кореин растерянно моргнул, ибо не ожидал, что ученый из Ресиона первым пустит пробный шар. Засунув руки глубоко в карманы, Михаил посмотрел на единомышленников:

— Возможно устроить встречу с доктором Уорриком так, чтобы ни одна живая душа не узнала?

— Без проблем, — заверил Лу и многозначительно добавил: — Если, конечно, доктор Уоррик захочет устроить ее.

Джордан вздохнул. Опустив кейс на пол, он рывком выдвинул из-под стола стул.

— У меня зреет такое желание, — бросил он и сел.

Кореин немедленно последовал его примеру. По другую сторону стола уселись Городин и Лу.

Лицо Уоррика по-прежнему оставалось бесстрастным.

— Я знаю этих господ, — пробормотал он, указывая взглядом на военных. — Советник Кореин, ваша репутация мне тоже хорошо известна. Знаю, вы — человек честный. То, о чем я собираюсь рассказать, может стоить мне… Словом, обойтись очень дорого. Надеюсь, вы воспользуетесь моей информацией ради дела, а не для сведения личных счетов. Да, между мною и доктором Эмори существуют разногласия. Сами понимаете: работая в Ресионе, в любом случае приходится принимать не устраивающие кого-то решения. Ведь мы работаем с особо деликатным материалом — с людьми. Иногда возникают ситуации поистине беспрецедентные — в смысле этики и прочего… Работаем, как считаем лучшим, по наитию. И оттого наши мнения не всегда совпадают.

У нас с доктором Эмори было достаточно столкновений — больше, чем положено в подобной ситуации. Я писал разного рода статьи и доклады, неугодные Ариане. Мы по-разному смотрим на… На отдельные аспекты ее деятельности. Так что если она пронюхает о нашей беседе, то наверняка решит, будто я пытался насолить ей. Но я молю Всевышнего, чтобы вы дали Ариане возможность заниматься ее программой. Ведь проект ничего не будет стоить правительству, кроме присуждения звания Особого еще одному человеку…

— Но такая мера создаст опасный прецедент: зачислить человека в разряд Особых в угоду разработчику проекта. И все ради того, чтобы удержать что-то такое под своим контролем…

— А мне нужно, чтобы меня и сына перевели из Ресиона, — отрезал Уоррик.

На мгновение Кореин даже затаил дыхание, а потом вкрадчиво произнес: