Кэролайн Черри - Сайтин-1. Измена

— И какую же?

Руки Арианы сомкнулись вокруг гостя, а тот сделал еще глоток, стараясь подавить некстати возникшую тошноту.

— Тебе кажется, будто нежность — нечто похожее вот на это, — сказала Ариана. — Но ты заблуждаешься. Нежность не имеет с этим ничего общего. Секс — это то, чем ты занимаешься для себя по понятным тебе причинам. Потому, что это приятно. Вот и все. А когда по-настоящему сближаешься с кем-то и решаешь заняться этим от души, то в этом нет ничего предосудительного. Ты начинаешь доверять таким людям, но вот это уже лишнее. На самом деле доверять не стоит. Перво-наперво запомни: везде сразу не поспеешь. Во-вторых, это привязывает тебя к людям, которые не являются членами твоей семьи, и данное обстоятельство сильно искажает твое восприятие реальности — если не помнить первый принцип. Вот какую услугу я намерена оказать тебе, милый. И потому не путай это с тем, чем мы здесь занимаемся. Так тебе приятно?

У Джастина перехватило дыхание. Он не мог думать. Сердце паренька бешено билось, пока ловкие руки Ари делали странные движения, от которых кожа гостя обретала поразительную чувствительность, толкая его все дальше к краю наслаждения — или исключительного неудобства. Теперь юноша не знал, как точнее охарактеризовать положение, в котором оказался. Сделав большой глоток, Джастин попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом, ибо ему казалось, будто его все плотнее обволакивал странный туман, в котором невозможно было ориентироваться.

— Милый, как мы себя чувствуем?

«Неважно», — подумал Уоррик-младший. А еще он подумал, что напился вдрызг. Ощущения обострились до предела, и Джастин чувствовал двусмысленность своего положения, с трудом ориентировался в пространстве — ему казалось, будто голос Ари доносится с расстояния в тысячу миль, и не просто сзади, а еще и сбоку, проходя извилистый путь…

Ариана опоила его особым коктейлем, в который добавила вещество, применяемое при просмотре развивающих обучающих лент. Юношу охватила страшная паника, в голове то и дело приходили самые противоположные мысли, побуждения давали знать о себе в хаотическом беспорядке, пока тело томно покоилось в вязкой, как сироп, атмосфере. Кажется, доза оказалась не слишком велика, ведь Джастин не потерял способность видеть, чувствовать, как Ари задирает его рубашку, водит пальцами по его обнаженной груди. И даже когда ощущение равновесия покинуло Джастина, он все равно что-то чувствовал — на сей раз головокружение. Комната точно поплыла. Уронив бокал, юноша ощутил, как ледяная жидкость заструилась по бедру, затекая под ягодицы.

— Ах, Флориан! Ну что же ты?

Джастину казалось, будто он проваливается в бездонную пропасть, хотя сознание он пока не потерял. Юноша попытался шевельнуться, но был полностью подавлен непреодолимой смесью звуков и ощущений. В отчаянии Джастин попытался усомниться в реальности происходящего, но это оказалось самым трудным. Уоррик-младший видел, как Флориан убрал опрокинутый стакан, чувствовал, что его голова лежит у Арианы на коленях, в лощине между ее скрещенными ногами, и что он смотрит снизу вверх в глаза хозяйке, а та неторопливо расстегивает ему рубашку, чтобы снять ее окончательно.

Однако не одна она расстегивала на Джастине одежду. Неподалеку слышались еще голоса, хотя они нисколько не интересовали паренька. «Джастин!» — позвал кто-то, и Ари осторожно повернула его голову. «Можешь мигнуть, когда нужно, — прошептала она тоном, каким обычно говорили дикторы в развивающих обучающих лентах. — Тебе удобно?»

Джастин не знал. Ему было страшно и стыдно. Он ощущал множественные прикосновения к своему телу, потом его подняли и стащили на пол.

Теперь над ним возвышались Кетлин и Флориан. Оказалось, что его трогали именно ази, беспрестанно передвигая с места на место и делая с ним нечто такое, что ощущалось крайне смутно, хотя было ясно: творится нечто скверное и ужасное.

«Прекратите, — в панике подумал он, — прекратите, я не согласен. Я не хочу!»

Однако удовольствие все-таки было. Где-то в глубине души Джастин неожиданно ощутил настоящий взрыв наслаждения.

«Помогите! Мне это не нужно!»

Юноша впал в полубессознательное состояние, но тут Ари сказала:

— Ты не спишь, так ведь? Теперь ты понимаешь? Большего просто не может быть. Все отменно, как положено. Приятнее быть не может, с кем бы ты это ни пробовал. Обычная биологическая реакция. Вот теперь сразу первое и второе правила…

— Смотри же!

Началась обучающая лента — между прочим, эротическая. Постепенно действие на экране переросло в то, что происходило с ним самим. Джастину, хотя он всей душой не желал подобного удовольствия, было приятно, но в том была уже не его вина, да, не его вина…

— Кажется, он начинает приходить в себя…

— Ничего, дайте ему еще! Он сразу успокоится.

— Ничто не сможет так пробудить тебя, как обучающая лента. Правда, мальчик? И кто бы ни пытался. Что поделаешь — биологическая реакция. Повторяю, кто бы ни пробовал…

— Не двигайся…

— Боль и наслаждение, милый, идут рука об руку. За минуту они могут пересекаться дюжину раз, боль — переходить в удовольствие. Могу продемонстрировать. Ты еще вспомнишь, милый, на что я способна ради тебя. Ничто не сравнится с этим. Ты будешь вспоминать это всю жизнь… Но все будет уже не так…

Открыв глаза, Джастин увидел наклонившийся над ним силуэт. Сам он, обнаженный, лежал в незнакомой кровати, и чья-то рука успокаивающе трепала его по плечу, откидывала с глаз непослушные волосы. А Ари все повторяла: «Ну же, очнись!» Только теперь юноша понял, отчего так сильно прогибалась постель. Ари сидела одетой, а он…

Его сердце снова учащенно забилось.

— Милый, мне нужно на работу. Можешь спать дальше, если хочешь. Флориан приготовит тебе завтрак.

— Пойду домой, — пробормотал Джастин, откидывая простыню.

— Поступай как знаешь, — пожала плечами хозяйка, поднимаясь, отчего матрац перестал прогибаться так глубоко. Она подошла к зеркалу полюбоваться собственным отражением — демонстративно безразличная к тому, что глодало душу гостя. — Заходи, когда захочешь. Можешь поговорить с Джорданом.

— И что мне теперь делать?

— Что хочешь.

— Мне остаться здесь? — растеряно спросил юноша, осознавая, что, выдавая собственные опасения, он только усугублял свое положение, ибо Ари в будущем обязательно использовала бы его страх перед случившимся. Тем более, что в ее последней реплике проскользнула скрытая угроза — так, во всяком случае, показалось Джастину. Хотя голос женщины был лишен всяких эмоций. Голос Арианы на мгновение помог юноше забыть недавние злоключения с Грантом, который теперь прятался далеко отсюда. И потому Джастин бросил: