Фридрих Незнанский - Ледяные страсти

Денис взял у него мобилу. Первым делом взглянул на табло, там мигала надпись «номер не определен».

- Грязнов? - незнакомым, приятным баритоном заговорила трубка. - Твой Сева у нас. Отдай четыреста тысяч, и ему ничего не будет.

Денис не успел даже рта раскрыть, а из динамика уже посыпались короткие гудки.

- Георгий, вам голос знаком?

- Который звонил? Не знаком. А чего это он вообще на мой телефон вам звонит? - возмутился Сванидзе.

- Я сам бы хотел это знать.

Денис записал номер мобильного Сванидзе, запомнил время, в которое был звонок, и помчался в офис. Макс обязательно должен пробить, откуда звонили. Не может быть, чтобы это было невозможно.

Но не успел Денис войти в контору, как его мобильный ожил в кармане. Он опрометью бросился в кабинет, нашарил в ящике стола присоску, стремительно подключил диктофон и на пятом звонке, глубоко вдохнув, чтобы скрыть волнение, ответил.

Звонили не похитители. Звонила Инга.

- Денис, почему вы так долго не отвечали? Мне только что звонил Алексей, - затараторила она взволнованно. - У него что-то случилось, он сам не свой. Просил меня обязательно приехать на каток. Даже не просил, требовал. Кричал, что это вопрос жизни и смерти. Денис, вы меня слышите?

- Слышу.

- Денис, что случилось? Вы же все время рядом с ним, что произошло?

- Насколько мне известно - ничего. Во сколько он просил приехать?

- После одиннадцати. Точнее не сказал. Я, конечно, поеду, но боюсь. Я даже не знаю, что и думать.

- Хорошо, я тоже подъеду к одиннадцати.

- Вы? Но он же тогда узнает…

- Не факт. Я что-нибудь придумаю.

Никита Онисимов давно заметил странную закономерность. Впрочем, странной по давности лет ее уже можно было и не называть. Так вот, закономерность эта заключалась в том, что погода отражалась на его настроении. Другими словами, ненастье и дождь, как и прочая атмосферная мерзость, делали его унылым и разбитым, заметно снижая работоспособность. И наоборот, светлый, погожий день привносил радость и жажду действия, заряжал энергией и заставлял счастливо дышать полной грудью… Лучше не говорить, что можно глубоко дышать, находясь в переполненном транспортом городе.

Бот день, как и наступивший за ним вечер, был из тех, которые делают будни немножечко счастливее. И хотя дел было невпроворот и весь день Никита провел подобно белке в колесе, настроение у него сохранилось приподнятое, голова осталась светлой, а то, что шеф, Денис Грязнов, взял его с собой в качестве напарника, улучшало и без того отличное самочувствие. Сейчас они мчались в мощном фордовском джипе в сторону «Динамо», и Никита отмечал про себя, что шеф - отличный мужик и уж в машинах толк знает. «Форд» на зимней трассе играючи наказывал любой автомобиль, включая новенькие депутатские «мерседесы». Про сухую летнюю дорогу можно и не упоминать. Обойдет - и не спросит, как звали. Нет, определенно, когда каждый день может так сложиться, что придется удирать или догонять, преследовать или сматываться, машина должна быть зверь!

За окном привычно мелькали яркие витрины магазинов, занимавших первые этажи многоэтажек. Облаченные в костюмы манекены равнодушно провожали проносящийся мимо них поток машин. Светились рекламные щиты, приглашая отведать по бросовой цене гамбургер или приобрести ультрасовременный мобильник, утверждали, что косметика «L’Оreal» «за пределами ваших мечтаний» и «определенно не для скромниц». Никита не так часто ездил по Ленинградке, но по иронии судьбы почти всегда попадал на нее в вечерние часы. А потому пейзаж за окном джипа был для него, можно сказать, привычен.

- Я бы мог вот так часами ездить по вечерней Москве, - сказал он, непроизвольно улыбаясь. - И думаю, не надоело бы.

- И я такой же, - отозвался Денис, притормаживая у светофора. Но шеф, в отличие от Никиты, был мрачен, и огни за окном, казалось, совсем его не радовали.

Никита вдруг вспомнил, что сегодня двадцатый день его работы в «Глории» - маленький юбилей. А поездка на задание с шефом - это, видимо, подарок. Никита снова непроизвольно улыбнулся: крещение! Хорошо бы, конечно, боевое. Вот бы они сейчас нарвались на преступников, он бы первый их заметил и, конечно бы, не промахнулся. Но не убил бы. А качественно обездвижил, а потом они, истекая кровью, раскололись бы, кто послал их покушаться на Алексея Панова… Бо, конечно, мечты, будет обычный деловой разговор: Панов - заказчик, «Глория» делает для него работу. Но говорить с людьми тоже нужно учиться, и прочим мелочам, которым шеф может научить как никто другой…

Слева обрисовалось «Динамо», цель их поездки. Шеф перестроился в крайний правый ряд, выждал удобный момент и повернул джип к спорткомплексу. К счастью, движение в это время было не особо напряженным. Попади они сюда днем, пришлось бы маневрировать с полчаса, не меньше.

- Мы надолго? - поинтересовался Никита.

- Переговорим с Пановым, а там посмотрим, - ответил шеф серьезно, и Никита подумал: странный сегодня Денис Андреевич, он, конечно, особой словоохотливостью не отличается, но сегодня что-то слишком молчалив. Хотя болтливый сыщик - находка для преступника. - Пистолет на всякий случай переложи в карман, - добавил шеф. - И смотри в оба. Я буду разговаривать, а твое дело - наблюдать за обстановкой.

- А что, может быть жарко? - порозовел от удовольствия Никита. Неужели крещение все-таки выйдет боевое?!

- Не обещаю, - отмахнулся Денис Андреевич.

Денис был по-настоящему зол. Из-за того что Панов молчит, расследование буксует и вообще практически стоит на месте. А теперь еще похищение Севы Голованова. В том, что это как-то связано с Севиными изысканиями по Панову, Денис сомневался все меньше. И тут же звонок Инги.

Нет, определенно настало время фигуриста дожать. И ради этого Денис приехал немного раньше, чем обещал Инге, - в 22.50.

Панов и Рудина были на льду. В гулкой тишине слышен был только шелест коньков об лед. Они отрабатывали какие-то прыжки: разгонялись, делали два полных оборота в воздухе, приземлялись. Снова разгонялись - и так раз за разом. Костышин стоял у бортика. Трибуны пустовали, что вполне естественно: вечер плавно перешел в ночь, нормальные люди, включая спортсменов и болельщиков, давно отдыхают.

- Довольно! - Костышин хлопнул в ладоши, и звук заметался эхом в пустом, холодном зале.

Панов и Рудина разъехались и стали наматывать круги, то разбегаясь вприпрыжку, то разбрасывая в стороны руки и продолжая катиться на одной ноге, вытянув параллельно льду вторую.

Костышин оперся локтями о бортик и внимательно следил за своими воспитанниками, то и дело поглядывал на часы. Он первым заметил двух мужчин, появившихся на другом конце катка. Фигуристы самозабвенно раскатывались, оставляя на льду тонкие полосы.