Тимоти Зан - Охота на «Икара»

— Спасибо, мистер Риланд, — поблагодарил я с самой смиренной и благодарной миной, какую только сумел состроить. — Я дам вам знать, когда смогу приступить к дальнейшей работе.

— Да уж куда ты денешься, — усмехнулся братец Джон, солнечный свет вдруг померк, уступив место про мозглой зимней ночи. — Ты же все еще должен нам при личную сумму. А ты ведь знаешь, как мистер Антонович относится к работникам, которые пытаются уйти, не выплатив долгов.

Меня передернуло. Мистер Антонович стоял во главе всей Организации. Его подлинная личность и местонахождение были куда более страшной тайной, чем координаты логова братца Джона. По слухам, по всей Спирали были выписаны тысячи ордеров на его арест по самым различным обвинениям: от производства наркотиков до массовых убийств или разжигания локальных войн, в которых он продавал оружие обеим сторонам. Легавые отдали бы по две верхних хватательных конечности за то, чтобы выкурить Антоновича из норы.

— Да, сэр, — заверил я братца Джона. — Мне вовсе не хотелось бы разочаровывать ни вас, ни мистера Антоновича.

— Хорошо. — Теперь температура улыбки босса соответствовала где-то началу апреля, когда солнце уже начинает пригревать, но в воздухе еще чувствуется угроза ночных заморозков. — В таком случае, можешь воз вращаться на свой новый корабль. Пока, Джордан.

— До свидания, мистер Риланд, — попрощался я. Он кивнул кому-то поверх камеры, и экран погас.

С минуту я просидел, хмуро пялясь на темный экран и пытаясь разобраться в нюансах нашего разговора. Что-то во всем этом было не так, но я хоть убей не понимал, в чем подвох.

Зато мне было до боли ясно, что «хоть убей» в данном случае вполне может обернуться не просто фигурой речи. Если бы братец Джон — или даже сам мистер Антонович — решил, что я уже исчерпал свою полезность или что от меня будет больше толку в качестве наглядного примера, вряд ли он поставил бы меня об этом в известность по открытой видеолинии. Нет, он бы мило улыбался, в точности как делал это в конце нашего разговора, а затем нажал бы пресловутую кнопку и обронил несколько веских слов, и я бы тихо перестал существовать.

Мои размышления прервал тихий шелест купюр: то, что осталось от моих ста марок, вывалилось в лоток для сдачи. Я собрал банкноты и мелочь, раздумывая, не запихать ли их обратно в аппарат. Я мог бы еще позвонить дяде Артуру…

Со вздохом я убрал купюры в бумажник, а монеты в карман. Дядя Артур был нашим злым гением. В свое время, когда просроченные долги грозили нам с Иксилем скамьей подсудимых, он приложил немало сил, чтобы связать нас с Организацией. И я прекрасно знал, что он скажет, стоит мне хотя бы заикнуться о трениях с братцем Джоном.

Кроме того, даже если я ему и позвоню, вряд ли дядя хоть пальцем пошевелит, чтобы помочь мне. Он не меньше, чем Антонович, предпочитал держаться в тени и с предельной ясностью дал понять, что желает там же и оставаться. Это утешит его, когда он прочитает в новостях о моей смерти.

Свет в кабинке дважды мигнул, мягко напоминая, что мой разговор завершен, а вокруг еще много желающих позвонить. Я поднялся, достал свой плазменник, проверил уровень заряда и предохранитель и убедился, что оружие достаточно свободно ходит в кобуре, на случай, если вдруг возникнет необходимость его оттуда срочно выхватить. После чего глубоко вздохнул, отпер дверь и вышел в коридор.

Никто из десятка сшивавшихся в коридоре людей и прочих разумных существ не издал, завидев меня, торжествующий боевой клич и не полез за оружием. И пока я возвращался по коридору в главный вестибюль, никто даже не взглянул на меня дважды. Я облюбовал уютный утолок, который обещал мне хотя бы надежду на отсутствие лишних ушей, вытащил телефон и набрал номер Иксиля.

Он ответил после третьего гудка.

— Алло?

— Это Джордан, — сказал я ему. — Как продвигаются дела?

— Я приземлился и закончил оформление документов на груз, — отчитался напарник. Надо отдать ему должное: ни в словах, ни в интонации его не было ни намека на удивление, хотя Иксиль никак не мог ожидать, что я буду на Ксатру и позвоню ему. Зато как, наверное, переполошились Пикс и Пакс у него на плечах! — Кроме того, я уже связался с местным представителем и начал разгрузку.

— Отлично. — Итак, мы почти избавились от контра банды братца Джона. Самая лучшая новость за сегодняшний день. — Как только закончишь, оформи разрешение на длительную стоянку, закрой корабль и тащи свою задницу на площадку «Рек 327».

После крошечной паузы Иксиль осторожно спросил:

— У тебя неприятности?

— Можно и так сказать, — признался я. — Во время полета у нас погиб механик, и мне срочно нужен кто-то ему на замену. Вот ты его и заменишь.

— Несчастный случай?

— В этом я не совсем уверен, — поморщился я. — Лучше приготовься к худшему.

— И опять напарник ничем не выдал тревоги.

— Я буду на твоем корабле через сорок минут, — невозмутимо сказал он.

— А я — через тридцать, — пообещал я, отчаянно надеясь, что мой оптимизм окажется не слишком далек от реальности. — До скорого.

Я отключил телефон, расправил плечи, пересек фойе и вышел на улицу, где ярко светило солнце. От напряжения по спине у меня бегали мурашки. То, что в здании «Межзвездной связи» все обошлось, еще не означало, что я смогу благополучно добраться до «Икара».

— Эй, чел! — раздался слева от меня надтреснутый голос.

Я подпрыгнул, рука сама дернулась к рукояти излучателя. Но это оказался всего лишь грифсер — тщедушный, весь будто покрытый язвами, глазки крохотные, ручки тоненькие, в данный момент — просительно вытянуты. Братец Джон время от времени, когда это согласуется с его интересами, прибегает к услугам представителей чужих рас, но он никогда не стал бы использовать их для того, чтобы проучить человека, пусть даже это будет ничтожный контрабандист, удостоившийся величайшей немилости босса. Как и большинство преступных сообществ Спирали, человеческих и не только, организация Антоновича придерживалась своеобразных, но жестких этнических принципов.

— Чего тебе? — поинтересовался я.

— Кафф есть? — захныкал грифсер. — Я платить. Кафф есть?

— Нет. — Я поспешно обошел его и зашагал дальше. Грифсеры без ума от земных напитков или закусок, содержащих кофеин, он для них — самый настоящий наркотик. Там, где располагались более или менее крупные колонии этого народа, такие продукты были на строгом учете. По всей Спирали грифсеры отирались у ворот космопортов и припортовых таверн, однако большинство из них научилось довольно спокойно переносить отказ. А у тех, кто не научился, обычно хватало ума не приставать к человеку, который их в полтора раза выше и в два раза тяжелее.