Чарльз Стросс - Железный рассвет

— Мы может найти уголок в планово-исполнительном отделе или в конференц-зале. Правда, мне нужно выполнить пару поручений, за которые я несу ответственность.

Дать ему излить мне душу, хм?

— Если вам необходимо все сделать лично, я буду следовать за вами, но не стану мешать. — Спрингфилд прислонился к стенке кабины. Он выглядел то ли усталым, то ли взволнованным, то ли и тем и тем одновременно. — Но, боюсь, доставлю вам много хлопот. Посол Чо направил меня здесь кое-что выяснить, поскольку я ближайший специалист по космоплаванию, какой у него есть. Судя по всему, у нас проблема поиска иголки в стоге сена. Конкретно, у нас есть причина думать, что кто-то из пассажиров использовал ваш корабль как средство передвижения для серийных шалостей в нескольких последних портах прибытия.

Лифт затормозил, приближаясь к отсеку силовых соединений.

— Мы говорим о контрабанде, сэр? Баратрии 25 25 Умышленный ущерб судну или грузу капитаном или командой. или космическом пиратстве? Если нет, то не представляю, как это может быть связано с «ВайтСтар». У нас исключительно мирный вояж.

Дверь со свистом открылась, и Штефи вышла. Юрий стоял, прислонившись к стене, у большого серого распределительного щита.

— Все сцеплено, мадам. Вам нравится путешествие?

Штефи кивнула. У нее заняло всего минуту, чтобы убедиться, Юрий и Джилл — они всегда спешили, поскольку были необходимы везде, — работу сделали хорошо.

— Ладно, давайте все проверим, запустим и подпишем. Она ждала, пока Юрий связывался с инженерами и пробегал проверочный список перед включением в цепь. Распределительный щит размером со шкаф загудел под нагрузкой почти в пятьдесят мегаватт электрической мощности, переданной на него по сверхпроводниковым кабелям не толще пальца Штефи.

— Хорошо, вот мое разрешение. — Она расписалась в блокноте Юрия и опечатала шкаф.

— Пойдемте в конференц-зал, — предложила она Мартину, — если все еще испытываете необходимость проверить наши записи…

— Боюсь, это не то, в чем я испытываю необходимость, — тихо сказал он, подождав, когда дверь лифта закрылась. — Не жду, что у вас были проблемы в полете. Человек или люди, которых мы разыскиваем, более склоны устраивать неприятности на земле.

— Неприятности? Какие? Спрингфилд ответил хмурым взглядом.

— Не могу сказать. Но достаточные, чтобы отправить сюда полномочную дипмиссию для исправления ошибок. Если требуется подтверждение, свяжитесь с Викторией МакЭлвайн в юрисконсульстве головного офиса «ВайтСтар» и поинтересуйтесь, что вам следует делать. Пока же мне нужно ознакомиться с полной пассажирской декларацией с самого начала круиза. И вашего временного персонала — всех, кто здесь меньше шести месяцев. Мне также требуется расширенный доступ в каюты. Если вы не уполномочены разрешать досмотр, назовите, кто может. Наконец, мне нужно провести инспекцию инженерных помещений и груза из конкретных портов — любых, от маленьких до средней величины, предметов, принесенных с собой пассажирами с Земли, Турку и Мира Эйгера.

— Всего лишь? — с недоумением поинтересовалась Штефи.

Это была работа примерно на неделю. С пассажирской мешаниной примерно в 40 % на местах назначения, через корабль прошли примерно шесть-семь тысяч человек, не считая штата «Досуга» — те, например, перевозили целый камерный оркестр от Розенкранца до Эйгера, — они сами нанимают и увольняют артистов.

— Лучше вам начать разбираться немедленно. Если не возражаете, провожу вас к командному пункту — я освобождаюсь от дежурства через два часа с увольнительной на завтра.

— Хорошо, не хочу вас задерживать, но давайте приступим. Мне надлежит отправить доклад в течение двадцати четырех часов. С результатами. И тогда я могу пригласить вас помочь мне кое-кого арестовать.

Между тем покинувший корабль Фрэнк был разочарован.

— Можете объяснить, почему меня не допускают? Я договорился о встрече сорок три дня тому назад. Допуск через консульство на Токио. Какая проблема?

— Проблема? — Человек на маленьком экране прокашлялся. — Можно назвать и так. — Он посмотрел на Фрэнка. — Боюсь, вы попали сюда в разгар штабных учений, и министр Бакстер отсутствует. Поэтому все посольские приглашения сокращены, и мне не удалось отыскать никакого упоминания о вас в нашем рабочем расписании. Может, вы хотите договориться о новой встрече на следующей неделе?

— Мой корабль уходит послезавтра, — сказал Фрэнк со всем возможным спокойствием. — Поэтому следующая неделя не годится. А мог бы министр Бакстер вместо встречи дать интервью по телефону? При обеспечении должной секретности встречи с глазу на глаз не потребуется.

— Проверю. — Экран на мгновение мигнул, затем: — Прошу прощения, сэр, но министр будет полностью занят до следующего четверга. Могу предложить вам иные альтернативы? Например, канал дальнего действия?

— Мне нужно проверить свой бюджет, — допустил такую возможность Фрэнк. — У меня лимит расходов по частоте. Значит, вы утверждаете, что даже при двойной проверке меня нет в вашем списке? Можно обратиться к вам в таком случае? Если министр недоступен, нельзя ли договориться о разговоре с послом Морроу?

— К сожалению, посол тоже занята. Как я уже говорил, это самая неподходящая неделя для интервью. Если оставите мне свои материалы, попробую что-нибудь сделать, но ничего не обещаю.

Фрэнк отложил свой временный ком и устало встал. В таких случаях он чувствовал себя ходящим с завязанными глазами по навощенному полу с разбросанной повсюду космическим шутником банановой кожурой. Почему именно сейчас? Почему из всего времени сраные обстоятельства сложились так именно сейчас? Цитата от Бакстера или даже Морроу, допускающих, что их сослуживцев преследуют, — могла стать взрывной. Они следующие. Все действительно пованивало осторожной тайной и строгой изоляцией: отмена назначенных интервью, публичные появления строго ограничивались особо контролируемыми зонами со сверенными гостевыми списками. Ненавязчивое зловоние отказа, висящего над гниющим трупом бизнеса, напоминало один из маминых званых обедов, когда она пыталась внезапно вернуться назад, в заколдованный круг политических активистов и посредников, кто бросил ее в первый раз после ее избирательного провала.

В парке воздух был все еще прохладным и слегка влажным, но нагретые солнцем скамейки уже стали достаточно сухими, чтобы на них можно было присесть. Фрэнк захлопнул свой мобиль-офис и встал. Цвели тополя, и он медленно проходил под пологом из сережек, подрагивающих и опадающих в утреннем бризе. Тропинка сливалась с двумя другими, ведущими от одного из бронзовых военных мемориалов, обычных для здешних мест. Фрэнк подождал минуту, разглядывая его через очки, завороженный моментом вечности. Почти сто лет назад на этом участке вражеский батальон оказал воодушевленное сопротивление вооруженным силам Всепобеждающей. Их души, большие и воинственные, направились в Валгаллу: победители установили стеллу не из великодушия, а с более хитрым умыслом. «Никому не нравится похваляться тем, что устроили резню группы перепуганных, голодных и плохо вооруженных новобранцев, — напомнил себе Фрэнк. — Легче казаться героем, когда твои побежденные враги — великаны».