Лоис Буджолд рис. Пашковского - 15 Дипломатический иммунитет

Она с немой благодарностью кивнула в ответ.

Арест должным образом зарегистрировали. Вызванные патрульные-квадди внимательно оглядели долговязого извивающегося пленника и решили пока взять его вместе с шестом. Бригада из доков-и-шлюзов с вполне оправданным самодовольством представила властям спортивную сумку, которую имел при себе Фирка.

Итак, вот самый разыскиваемый подозреваемый, преподнесенный Майлзу если не на тарелочке, то по крайней мере “на вертеле”. У Майлза руки чесались оторвать ленту с его резинистого лица и начать вытягивать признания.

Тем временем прибыла канцлер Гринлоу, которую сопровождал еще один квадди — темноволосый и крепкий, хотя и не особенно молодой мужчина. На нем было ладное, неброское одеяние, очень похожее на форму Бела и босса Уоттса, только черное вместо грифельно-синего. Она представила его как судью Лютвина.

— Итак, — произнес Лютвин, с любопытством разглядывая связаного липкой лентой подозреваемого. — Это и есть наша волна преступности из одного человека. Значит, он тоже прибыл с барраярским флотом?

— Нет, судья, — ответил Майлз. — Он занял место на “Рудре” здесь, на Станции Граф, в последнюю минуту. Вообще-то он зарегистрировался уже после намеченной даты отлета корабля. Мне очень хочется знать, почему. У меня есть веские основания подозревать, что он синтезировал и разлил кровь в погрузочном доке, вчера пытался убить… кого-то в вестибюле гостиницы, а прошлой ночью напал на Гарнет Пятую и Бела Торна. Гарнет Пятая, по крайней мере, успела хорошо разглядеть его и вскоре сможет подтвердить, что это он. Но пока что самый животрепещущий вопрос — что произошло с инспектором Торном? Несомненно, в большинстве государств розыск по горячим следам жертвы похищения, находящейся в опасности, — достаточное основание для принудительного допроса с фаст-пентой.

— И у нас тоже, — признал судья. — Но допрос под фаст-пентой — дело тонкое. Я присутствовал при полудюжине таких допросов и выяснил, что она не является таким уж волшебным средством, каким ее считают.

Майлз с фальшивой застенчивостью откашлялся:

— Я немного знаком с методами допроса, судья. Я провел лично и был свидетелем более сотни допросов под фаст-пентой. И на мне самом ее использовали дважды. — Незачем рассказывать о необычной реакции на препарат, из-за которой эти оба раза оказались столь головокружительно сюрреалистичны и малоинформативны.

— О-о, — с невольным уважением протянул судья-квадди — вероятно, наибольшее впечатление произвела на него последняя подробность.

— Я прекрасно осознаю, что медикаментозный допрос нельзя проводить толпой, но вам нужны еще и правильные наводящие вопросы. Полагаю, у меня есть несколько.

Тут вмешался Венн:

— Мы еще даже не оформили подозреваемого. Я бы хотел посмотреть, что у него в сумке.

Судья кивнул.

— Да, приступайте, шеф Венн. Мне хотелось бы получить дальнейшие разъяснения, если можно.

Толпа или нет, но все они последовали за патрульными-квадди, которые втащили несчастного Фирку вместе с шестом в заднюю комнату. Двое патрульных, предварительно защелкнув на его костлявых запястьях и лодыжках настоящие наручники, сняли рисунок сетчатки и провели лазерное сканирование пальцев и ладоней. Заодно они стащили с арестанта ботинки, и любопытство Майлза было наконец удовлетворено: пальцы на ногах у него были такими же длинными и почти такими же цепкими, как пальцы на руке нормального человека; они сжимались и разжимались, и между ними виднелись широкие розовые перепонки. Квадди просканировали и их — разумеется , ведь у квадди заведено сканировать все четыре конечности — а затем разрезали толстые слои обмотки из изоленты.

Тем временем другой патрульный вместе с Венном извлекали и осматривали содержимое сумки. Они вытащили оттуда кучу одежды, в основном грязной и скомканной, и обнаружили на дне здоровенный, совсем новенький кухонный нож, парализатор с неясно корродированным разряженным источником питания, но никакого разрешения на парализатор, длинный лом и кожаный футляр, набитый мелкими инструментами. Там же лежала квитанция в получении автоматического клепальщика из технического магазина Станции Граф, вместе с разоблачающими серийными номерами. С этого момента судья перестал выглядеть столь сдержанным и взамен принял мрачный вид. Затем патрульный вытащил нечто, на первый взгляд показавшееся скальпом, но когда его встряхнули, это оказался не особо качественный парик с короткими желтыми волосами, и после этого дальнейшие доказательства казались уже излишними.

Майлза больше интересовал не парик, а дюжина наборов документов, удостоверяющих личность. Половина из них провозглашала их владельцев уроженцами Единения Джексона; все остальные были из систем, примыкающих к Ступице Хеджена — богатой п-в-туннелями и бедной планетами системе, которая являлась одним из самых ближайших и стратегически важных соседей Барраярской империи. Скачковые маршруты от Барраяра к Единению Джексона и Цетагандийской Империи пролегали через Ступицу, минуя Комарр и независимое буферное государство Пол.

Венн пропустил пачку удостоверений через головид, прикрепленный к изгибающейся стене комнаты, и нахмурился сильнее. Майлз с Ройсом подплыли поближе и заглянули через его плечо.

— Так кто же, — проворчал Венн чуть погодя, — он на самом деле ?

В двух наборах документов на имя “Фирки” имелись видеоснимки человека, внешне совершенно непохожего на их стонущего пленника: крупного, грузного, но абсолютно нормального мужчины либо с Единения Джексона, либо с Аслунда — еще одного соседа Ступицы Хеджена, — в зависимости от того, которому удостоверению верить, если вообще верить. Однако в третьем удостоверении Фирки — очевидно, том самом, которое теперешний Фирка использовал во время путешествия от Тау Кита до Станции Граф, — был изображен сам арестант. Наконец, его же видеоснимки присутствовали и в удостоверении субъекта по имени Руссо Гупта, который также родился на Единении Джексона и не имел подобающей принадлежности к Дому. То же самое имя, лицо и сопутствующие сканограммы сетчатки обнаружились опять на лицензии инженера скачкового корабля, в которой Майлз узнал поделку одной джексонианской организации — он имел с нею дело в ту пору, когда занимался секретными операциями. Судя по прилагавшемуся длинному столбику дат и таможенных штампов, ее принимали за подлинную во многих местах. И совсем недавно. “Свидетельства его поездок, отлично!”

Майлз указал на документы.

— Вот это почти наверняка фальшивка.

Сгрудившиеся вокруг квадди выглядели искренне потрясенными. Гринлоу произнесла: