Лоис Буджолд - В свободном падении

«Какой же я дурак! Строить планы, зависящие от Ван Атты! Теперь все лопнуло, как мыльный пузырь…» Внезапно Лео стало плохо. Надо срочно готовить второй план, забракованный сначала как слишком опасный и ненадежный, результаты которого могли бы стать неконтролируемыми. Он в оцепенении машинально отстегнул пружины и ремни и повесил их на раму беговой дорожки.

– Еще не прошел час, – сказал Ван Атта.

– Боюсь, что-то не так с моим коленом, – солгал Лео.

– Ничего удивительного. Я знаю, что вы не часто тренируетесь. Только не вздумайте подавать в суд на «Галак-Тэк» за травму, так как легко доказать, что вы сами нарушаете правила, – Ван Атта оскалил зубы и продолжал бодро шагать.

– Да, кстати, – сказал Лео, – вы знаете, что склады на Родэо только что прислали поселку по ошибке сто тонн бензина. Сейчас его сгружают.

– Что?

Уходя, Лео получил маленькое мстительное удовлетворение, услышав как за его спиной остановилась беговая дорожка Ван Атты и щелкнули поспешно отстегиваемые ремни.

Лео не оглянулся.

Когда Клэр явилась по вызову в лазарет, там ее встретил доктор Кэрри.

– Вот хорошо, ты как раз вовремя.

Он открыл дверь лечебного кабинета и подтолкнул туда Клэр.

– А где доктор Минченко? Я думала, он здесь.

Доктор Кэрри слегка покраснел:

– Доктор Минченко у себя дома. Он не придет на дежурство.

– Но я хотела поговорить с ним…

– Тебе сказали, зачем ты вызвана?

– Нет. Я думала, что для лечения моей груди.

– А, ясно.

Клэр подождала немного, но он не продолжал. Он был занят тем, что брал инструменты с подноса и укладывал их в стерилизатор, стараясь не встречаться с ней глазами.

– Это совсем не больно.

Раньше она бы послушно ожидала, не задавая вопросов. Она прошла тысячи непонятных медицинских исследований, начиная еще со времени ее формирования в искусственной матке, которая выносила ее в закрытом теперь отделении этого самого лазарета. Раньше, до несчастья с Тони, она была другая. Потом она некоторое время вообще была близка к самоубийству. Теперь она чувствовала какую-то странную дрожь, какой-то трепет – ей предстояло родиться заново. Ее первое рождение было механическим и без боли, вероятно поэтому его нельзя считать настоящим…

– Что… – Она начала тоненьким голосом, однако он громко отдавался в ушах: – Что вы хотите делать? Зачем меня вызвали?!

– Всего-навсего маленькая местная брюшная процедура, – сказал доктор Кэрри беззаботно. – Это недолго. Тебе даже не нужно раздеваться, только подними рубашку и опусти немного шорты. Я подготовлю тебя. Тебе следует быть неподвижной под потоком стерильного воздуха от этого экрана на случай, если прольется одна-две капли крови.

– Вы не сделаете меня неподвижной?.. Что это за процедура?

– Тебе не будет больно, и вообще от нее не будет никакого вреда. Ну, иди сюда.

Он улыбнулся и похлопал по экрану, который выступал из стены.

– Что это? – повторила Клэр, не двигаясь.

– Я не могу сказать. Только кодовый номер. К сожалению. Можешь спросить мистера Ван Атту или доктора Еи, или еще кого-нибудь. Знаешь, я пошлю тебя к доктору Еи сразу же после процедуры, и ты поговоришь с ней, хорошо?

Он облизнул губы; его улыбка становилась все более нервной.

– Я ни за что… – Клэр ухватилась за фразу, которую сказал один из нижних, а она услышала. – Я ни за что на свете не буду спрашивать Ван Атту.

Доктор Кэрри странно взглянул на нее и пробормотал себе под нос:

– А я удивлялся, почему ты вторая в списке!

– А кто первый?

– Сильвер. Но этот инженер-инструктор послал ее куда-то с поручением. Твоя подружка, да? Ты скажешь ей потом, что это не больно.

– Мне все равно, черт возьми, больно это или нет, я хочу знать, что это такое.

Ее глаза сузились, когда она наконец сообразила, затем расширились от возмущения.

– Стерилизация, – выдохнула она. – Вы начинаете стерилизацию!

– Как ты?.. Тебя не предполагали… Почему ты так думаешь? – залепетал доктор Кэрри.

Она бросилась к двери. Он стоял ближе и оказался быстрее нее. Он успел закрыть дверь перед ней, и удар отбросил ее назад.

– Ну, Клэр, успокойся! – Кэрри задыхался, преследуя ее. – Ты только совершенно зря причиняешь себе вред. Мне придется сделать тебе общий наркоз, а для тебя лучше местное обезболивание, ты только лежи тихо. Я обязан сделать это так или иначе.

– Почему вы должны сделать это? – вскричала Клэр. – Или это должен был сделать доктор Минченко, и поэтому его нет здесь? Кто заставляет вас и как?

– Если бы Минченко был здесь, я бы не должен был, – фыркнул разъяренный Кэрри. – Он ускользнул, а меня оставил тут. Давай, иди располагайся под экраном, а я установлю сканеры, или… или я заставлю тебя силой!

Он задышал глубже, настраивая себя на борьбу.

– Должен, – повторила Клэр. – Должен, должен! Интересно, кто кому и что должен, как вы думаете?

Он взял с подноса шприц, выдохнул воздух, и губы его сердито сжались.

«Шприц был готов заранее, – сообразила Клэр. – Он все прорепетировал и принял решение до моего прихода».

Кэрри удалось схватить ее за левую верхнюю руку. Игла устремилась к вене, но Клэр удалось поймать и задержать его правое запястье. На мгновение они застыли, вздрагивая от напряжения и медленно поворачиваясь в воздухе.

Тогда она подняла свои нижние руки на помощь верхним. Кэрри задохнулся от удивления и злости, когда она широко развела ему руки, пересилив даже его, молодого мужчину. Он брыкался, бил ее коленями, но, не имея опоры, не мог нанести сильный удар.

Она засмеялась в диком восторге, дергала его за руки, как ей хотелось. «Я сильнее! Я сильнее! Я сильнее его, раньше я этого не знала!»

Теперь Клэр могла удержать его за запястья одними лишь сильными нижними руками и освободить верхние. Работая вместе, они легко отогнули вцепившиеся в шприц пальцы. Она подняла его вверх и пропела:

– Это совсем не больно.

– Нет, нет!

Он слишком сильно извивался, а у нее, конечно же, не было опыта, чтобы сделать внутривенную инъекцию; вместо этого она прицелилась и сделала укол в дельтовидную плечевую мышцу. Через несколько минут он ослабел и потерял способность двигаться. Теперь уж ничего не стоило устроить его неподвижно под стерилизующим экраном.

Она медленно осмотрела поднос с инструментами и потрогала их, удивляясь. Кэрри слабо задергался и захныкал, не в силах преодолеть сковавшее его оцепенение. Глаза его наполнились паническим ужасом. Глаза Клэр сверкали, она отогнула назад его голову и засмеялась, засмеялась по-настоящему. Она не помнила уже, сколько времени не смеялась так.

Потом она наклонилась к его уху и четко произнесла:

– Я не сделаю тебе это.

Все еще смеясь, она вылетела в коридор и направилась в убежище.