Лоис Буджолд - Этан с планеты Эйтос

Она равнодушно помогла ему справиться с незнакомыми петлями и крючками и снова заставила сесть на платформу. После быстрой рекогносцировки, проведенной командором Куин, они покинули зал столь же незаметно, как и проникли в него, и поплыли по лабиринтам станции.

Теперь по крайней мере Этану не казалось, что его мозги плавают в банке с сиропом. Предметы перестали расплываться и обрели четкие очертания. Мир снова стал цветным. Однако тошнота не проходила, периодически поднимаясь наподобие лунных приливов. Этан чувствовал, что ему остро недостает еще нескольких часов сна.

– Нас здесь заметят, – сказал он, когда платформа вынырнула в коридор, по которому сновали люди.

– Только не в этом наряде. – Элли кивнула на комбинезон. – Вкупе с платформой это создает эффект шапки-невидимки. Красный – цвет докеров и шлюзовиков, и самое большее, что о нас могут подумать: ну вот, еще один грузчик на своей платформе. До тех пор, конечно, пока вы не откроете рот или не поведете себя, как планетник.

Они вплыли в обширное помещение, где строгими рядами росли тысячи морковок; бороды корней мокли в туманной мороси, испускаемой гидропонными распылителями, а пушистые зеленые верхушки блаженствовали под лучами светостимуляторов. Воздух в помещении был насыщен влагой и запахом каких-то химикалий.

В животе у Этана забурчало. Куин, продолжая управлять платформой, оглянулась.

– Думаю, не стоило мне есть эти конфеты… – мрачно заметил Этан.

– Ради всего святого, только не здесь, – взмолилась она. – Или воспользуйтесь…

Этан мужественно сглотнул.

– Нет!

– Послушайте, а может, морковка успокоит ваш желудок? – заботливо спросила Куин и, потянувшись, выдернула одну из ближайшей шеренги. – Вот, возьмите.

Этан послушно взял мокрую морковку и, с сомнением оглядев ее, сунул в один из многочисленных накладных карманов комбинезона.

– Спасибо. Может быть, потом.

Они поднялись над десятком поддонов, густо усаженных самыми разными овощами, и направились к люку, находившемуся почти у самого потолка «Вход воспрещен!» – гласила светящаяся зеленая надпись. Куин игнорировала запрет с лихостью, показавшейся Этану почти социально опасной. Он оглянулся на дверь, которая с шипением закрылась за ними. «Вход воспрещен!» – было повторено и на этой стороне. Значит, у них на станции Клайн тоже есть свои степени допуска..

Элли опустила платформу у следующего перекрестка, перед дверью, отмеченной надписью:

АТМОСФЕРНЫЙ КОНТРОЛЬ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА!

По этому признаку Этан безошибочно определил, что как раз сюда они и направятся.

– А теперь, – сказала командор Куин, вставая из позы лотоса, – что бы ни случилось, постарайтесь молчать Ваш выговор сразу же выдаст вас. Или, может, вам лучше побыть с Окитой, пока я не освобожусь?

Этан энергично замотал головой, вообразив, как будет объяснять какому-нибудь проходящему начальству, что он вовсе не убийца, подыскивающий место, куда бы упрятать труп.

– Ну ладно. Лишняя пара рук не помешает. Но будьте наготове. Когда нужно будет действовать, я скажу.

Элли провела его через пневматические двери, платформа поплыла следом, как собачка на поводке.

В первое мгновение Этану показалось, что они попали в какое-то подводное жилище Он был очарован. Прозрачные стены трехэтажной высоты сдерживали чистую воду, заполненную зеленью и пронизанную светом. Миллионы микроскопических серебряных пузырьков весело играли меж крохотных ветвей подводных растений, то замирая на миг, то пускаясь вскачь. Какая-то амфибия, длиною в добрых полметра, пробралась сквозь джунгли, подплыла к хрустальной стене и уставилась на Этана огромными глазами-бусинами Черная с поперечными полосами, гладкая и блестящая, словно ее только что покрыли лаком.

– Кислородно-углекислый обмен для станции, – понизив голос, объяснила командор Куин. – Эти водоросли выведены специально для воспроизводства кислорода и поглощения углекислоты. Но при этом они, разумеется, размножаются. Поэтому, чтобы не спускать воду и, так сказать, не косить траву, мы держим здесь тритонов особой породы, которые и выполняют всю грязную работу. Потом, естественно, получается слишком много тритонов…

Техник в голубом комбинезоне, выключив монитор на контрольном пункте, с недовольным видом обернулся к вошедшим.

– Привет, Дейл! Не забыл меня? Элли Куин. Мне Дом подсказал, где тебя искать.

Недовольная гримаса сменилась широкой улыбкой.

– А… Да-да, он говорил мне, что видел тебя… – Техник приблизился к Элли с явным намерением обнять ее, но в последний момент смутился и неловко пожал ей руку.

Тут же завязалась оживленная беседа, во время которой Этан, не будучи представленным, старался не делать лишних движений, не открывать рта и не вести себя, как планетник. Первые два пункта были довольно просты, однако последний явно вызывал затруднения: Этан понятия не имел, какие именно действия являются неподобающими для коренного жителя станции. В результате он неподвижно застыл у края платформы, пытаясь сойти за деталь местного барокко.

Свой весьма пространный рассказ о флоте дендарийских наемников, показавшийся Этану неуместным лирическим отступлением, Куин закончила следующей фразой:

– И представь себе, эти несчастные ни разу в жизни не пробовали жареных тритоньих ножек!

На лице техника отразилось веселое изумление.

– Да ну?! Неужели есть еще люди во Вселенной, столь обделенные судьбой? И они никогда не ели тритоновый суп-пюре?

– Нет. И тритона на вертеле тоже! – с шутливым ужасом продолжала Куин. – И тритона с чипсами!

– И тритона под соусом провансаль? – подхватил техник. – И рагу из тритона? И заливное? И гуляш-скользун, и тритоновую уху?

– Они в жизни не слыхали о копченых тритоновых окорочках, – трагически добавила Куин. – Ну а тритонья икра – деликатес, который им и не снился!

– А тритоньи яйца?

– Тритоньи яйца? – повторила Куин, теперь уже непритворно озадаченная.

– Последнее изобретение, – объяснил техник. – В общем, вынимают из ляжки косточку, мясо отбивают, скатывают из него шарики и обжаривают.

– Уф! – выдохнула наемница. – Уже легче. Я-то уж представила себе нечто весьма неприличное.

Оба расхохотались. Этан снова сглотнул и исподтишка огляделся, надеясь обнаружить хоть что-нибудь, похожее на раковину. Пара скользких черных тварей подплыла к стене и пучеглазо уставилась на него.

– А знаешь, – отсмеявшись, продолжила Куин, – я подумала, раз уж ты в эту смену занимаешься отловом, то, может, уступишь мне немного тритончиков. Я их заморожу и возьму с собой. Если, конечно, это не накладно.

– Да у нас этого добра хоть завались, – хмыкнул техник. – Пожалуйста! Можешь взять сто килограммов, двести, триста…