Селия Фридман - Рожденные в завоеваниях

Торжа отвернулась от окна и посмотрела на губернатора.

— Моя специализация — обмен между браксинцами и азеанцами, который смогли освоить лишь немногие. Звездный Контроль послал меня сюда в надежде, что я смогу решить, где, скорее всего, скрывается наш шпион. — Она покровительственно улыбнулась. — Это, конечно, лишь в дополнение к остальным вашим усилиям.

— Да-да, — у губернатора явно имелись сомнения относительно подобного подхода, но он не собирался их обнародовать. — Если вы скажете мне, что вам требуется… Оборудование там, или…

— Личный кабинет, стандартный компьютерный доступ, помощники… ну, скажем, человека три, предпочтительно азеанцы, которые будут отчитываться только передо мной… — Торжа вспомнила, как ее тут приняли. — Определенно, азеанцы. И для начала мне нужна копия таможенных данных за последние восемь стандартных дней. Я хочу посмотреть, кто сюда приезжал и кто уезжал отсюда. Звездному Контролю не следовало оставлять порты открытыми… — Губернатор попытался возразить, но она жестом заставила его молчать. — Да, я знаю, мы не должны вызывать протест у местного населения. Вы говорили в своем запросе, что у вас есть копия передачи?

— Да.

Копия лежала на столе, и губернатор протянул ее Торже, маленький чип, на который была сделана запись, и распечатанный перевод. Она проигнорировала распечатку и ввела чип в декодер на письменном столе. Из громкоговорителя донеслись щелчки и шипение, за ними последовал межзвездный код.

— Понятно, — сказала она задумчиво. — Это эманский код, что очень странно, поскольку Бракси не использовала его много лет. И добавленные знаки… — она склонилась над столом, чтобы прочитать.

— Звездный Контроль что-то об этом говорил. Я не претендую на понимание.

— Просто было очень вероятно, что мы этот сигнал перехватим — исходя из развития межзвездных коммуникационных систем. Не могу поверить, что браксинцы этого не знали. — Торжа отхлебнула немного вера. — На них это не похоже. У браксинцев много недостатков, но они очень редко бывают неосторожными, — Она пожала плечами. — Именно поэтому я здесь. Какие у вас есть переводчики?

— Дариано-азеанские транскультуралисты.

— Еще лучше! Мне потребуются услуги одного из них. А также проводника.

— Я вам пришлю их. Проводить вас к какому-то конкретному месту?

— Да, — Торжа выглянула из окна, словно, изучая лица демонстрантов, могла найти какой-то ключ. — Я хочу посмотреть кровавый ритуал, эту вашу… хьярке. У меня есть такое чувство… — она снова посмотрела на губернатора и легко рассмеялась. — Но не стану вас этим утомлять, пока у меня не появится больше данных. Но мне следует предупредить вас: даже в военных делах я руководствуюсь шестым чувством.

— Ваша репутация говорит сама за себя.

— Иногда я думаю, что это — единственный способ перехитрить браксинцев, — задумчиво проговорила Торжа. — Словно они действуют, руководствуясь скорее первобытными инстинктами, а не разумом.

Губернатор допил свой вер и смял стаканчик.

— Сегодня вечером хьярке проводится в Тоуле, и у меня тут найдется кое-кто, кто может вас туда отвезти, если мне удастся его поймать до того, как он снимется с дежурства. Прошу прощения!

— Конечно, — Торжа согласно кивнула. Когда губернатор ушел, она задумалась, а потом тихо рассмеялась. — Браксинец, один, на очень большой планете, — произнесла она вслух. — И никаких настоящих ключей. Ну, могло быть и хуже.

Она размышляла еще несколько минут и вскоре признала:

— Но, пожалуй, хуже не бывает.

Он прикидывался кровопускателем, ритуальным убийцей. Пока его врожденная браксинская надменность помогала ему в этом; в любом другом слое общества она вызвала бы подозрения, но в узком кругу хьярке его браксинская природа оказалась естественной, как дома.

Это были люди, беседовавшие о выпущенных кишках за обеденным столом, небо их было вымазано человеческой кровью. Они постоянно носили оружие, необходимое в их деле, длинное, тонкое, с острыми лезвиями по обоим концам. На их шеях красовались медальоны с одинаковым девизом: «Какова кровь, такой и человек». Кровопускатели составляли элиту общества, им требовалось только сказать, и они тут же получали желаемое даром. Лишь раз намекнуть о чем угодно и толпы дарианцев молили, чтобы им дозволили услужить.

Варик был способным человеком. Он посвятил восемь лет изучению дарианского языка и тренировкам в хьярке, добился успехов и доказал, что незаменим. Да, он не мог входить в кровавый транс, тот, что переживали дарианцы, и это позволяло им достигать невозможного, но ритуал подходил его яростной натуре и его прекрасной браксинской мускулатуре несмотря на хирургическое вмешательство, которое потребовалось, чтобы скрыть его браксинское происхождение. Но браксинский характер и природные данные компенсировали невозможность входить в кровавый транс. И хотя риск был велик — поражение означало смерть — Варик находил удовольствие в исполняемой им роли.

Бракси от него отказалась, но он этого не знал. Он восставал, и его считали слишком опасным, чтобы просто казнить, потому что группы, которые поднимались против племени браксана — те немногие, которых не уничтожили при рождении — не прочь были взять себе на вооружение еще и мученика и без колебания воспользуются этим. Поэтому его подготовили для высшей цели, убрали из культурной среды, чтобы помогать в разрушении Азеи, и таким образом дали понять его соотечественникам, что у всех людей есть своя цена — даже Варик будет служить браксане. За свою цену. Другие испугались или занервничали и их быстро убили. Варика же прельстило предвкушение авантюры и возможность попасть в элиту, его послали на Дари в качестве шпиона, и в этой роли он добился успеха. Но планета стала его могилой. Перехват послания Бракси был неслучайным: Варик выполнил свою миссию и от него таким образом пытались отделаться.

Азеа охотно накажет браксинского выскочку.

К тому времени, как Лаун Сет покинул таверну, наступил вечер. Его тело приятно болело от женских ласк и вино все еще туманило голову, но по дарианским улицам он шел твердо и ровно.

Спустилась ночь и тьма окутала город. Все три луны Дари были закрыты тучами, длинные тени прорезали улицу. Вдруг из одной такой тени неслышно выступила человеческая девочка.

— Вон с моего пути, человек! — приказал кровопускатель и плюнул ей под ноги. Тем не менее, девочка не ушла с дороги.

— Приветствие Кровавой Ночи! — сказала она на ритуальном дарианском.

Лаун Сет попытался обойти незнакомку, но она преградила ему дорогу. У него на мгновение появилось желание выхватить аду и заставить девчонку убраться с дороги, и он улыбнулся, представив, как блеснувшее в свете показавшейся луны лезвие проходит сквозь отвратительную белую плоть чужака. Но такие вещи не разрешались: людей, будь они прокляты, нельзя было убивать.