Сергей Вольнов - Армия Солнца

Стебельки треугольных глазков затрепетали, заколыхались, задергались. Видимо, зцич’чущ соображала туговато и без подсказки не доперла, почему у насильственно лишенного личности эрсера зверски разворочена грудная клетка. Теперь она устыдилась собственной глупости. Сразу три конечности нырнули в различные отверстия тела и с чмокающими звуками зашевелились внутри.

– Но при чем тут майор спецназа? – задал Припак Йочч вопрос, стремительно превращавшийся в риторический.

«Вот именно, – подумал Тобикс. – На кой черт ЗДЕСЬ понадобилось лазить центуриону?» Выяснить, как добрался в Пекин-Сити оластер, удалось без проблем. Просто-напросто свалился с неба – к самым дверям бара. Майор прилетел на подержанном гравикатере, взятом напрокат в столице планеты.

– Допустив, что его замочил Сикраш Вуйнгасс, – размышлял вслух завиггер, – нам придется признать, что в наши ряды прокрался неустойчивый элемент, и тогда…

«…в пору поверить в то, что партизанская „Армия Солнца“, использующая МКБ как прикрытие, – вовсе не миф, не прикол, не дурацкий анекдот. Лучшей „легенды“, чем оластером или далжианином прикинуться, для зема-нелегала и придумать невозможно!», – подумал никомедец, ощущая, как скукоживаются от страха оба его пениса.

– Да, маловероятно! Обычно в приключенческих голографильмах межзвездные легионы – сброд всяческий, а у вас в ЗэПэ – совсем наоборот! – спеша реабилитироваться, подала голос неугомонная девушка-зцич’чущ; лапы из себя она уже повытаскивала и теперь экзальтированно елозила ими по вислым грудям, испещряя разноцветными пятнами жирно лоснящиеся волосы.

– Полжизни отдал бы за информацию, как элементу удалоссь вытворить подобное сс мозгом. Это надо же суметь, жизненную память подчисстую выкрассть! – завистливо прокомментировал ученый-шиареец.

«На гравикатере, который затем исчез, будто под землю провалился или в воду канул. Никто не видел, как и когда наемный катерок улетал. Поэтому – некому было свидетельствовать, КТО в нем отсюда улизнул… – подумал Тобикс при этом. – Да уж. Следствие не просто буксует. Забрело в тупик, уперлось в глухую стенку и бессильно колотится в нее. Головоломка сработана на совесть, ничего не скажешь…»

– …ама ты… жэпэ. Нелюдь сраная… – едва слышно, одними губами, прошептал зем с уродским, как у всех них, именемфамилией.

Но Рет’тга – услыхала. Ушей у зцич’чущ девятнадцать штук по всему организму – в отличие от некоторых. Яростное возмущение взорвалось, как сдетонировавшая мина; затопило голову жарким туманом, девушка задохнулась даже и потому с большим опозданием распахнула все рты, намереваясь дать достойный отпор наглому уроду. Как вдруг услыхала НЕЧТО ТАКОЕ, в сравнении с чем личное оскорбление показалось пустым сотрясением воздуха.

Оскорбив Рет’тгу (чудовищная круглая физиономия исказилась, побагровела – такое с ними происходит, когда впадают в гнев), продолжающий что-то беззвучно бормотать зем оторвал задницу от нижней ступеньки лестницы; развернулся и поставил на нее подошву тяжелого армейского башмака. Пока разъяренная прапорщица искала выражения, адекватные нанесенной обиде, чиф-капрал взлетел на верхнюю ступень, выпрямился во весь рост и вновь развернулся. Стоя в проеме люка, он смотрел вдоль улицы, полого ведущей вниз, к океанскому берегу. Смотрел напряженно, словно пытаясь что-то разглядеть сквозь снежные полосы, исчеркавшие призрачную мглу…

Последние слова куплета он пропел ЗВУЧНЕЕ, и не только Рет’тга услыхала их.

«…и пять океанов. О – сколько воды… На один только миг вернулась к тебе и сожгла тебя память».

Но прежде чем онемевшая от неожиданности полицейская закричала, на чиф-капрала в упор посмотрел чиф-сержант. Сверкая огромным, налитым зеленью глазом сквозь забрало черного шлема, прозрачное сейчас, никомедец шагнул к подчиненному…

– Молчать.

Икс-ветеран сказал только одно слово, и тоном не намного громче шепота зема. Но пилот вздрогнул судорожно и пошатнулся, как от удара. Словно проснувшись, испуганно глянул на пожилого никомедца и… стыдливо потупил физиономию.

Рано или поздно к каждому зему, даже «карателю», хоть на миг приходит желание вспомнить . Главное, чтобы на миг . Именно поэтому желательно, чтобы рядом с каждым иксатым-эрсером был иксатый-иной, который находится выше него хоть на одну ступеньку иерархии.

– Вниз, – велел командир, и чиф-капрал послушно ссыпался по трапу на скомканную снежную простыню, устлавшую пластибетон. Будто прочитав мысли Рет’тги, чиф-сержант грубо оттолкнул с дороги пилота, спрыгнувшего наземь, и начал подниматься к проему…

– Эй ты, ИНОЙ! Я тоже помню старрт с верршины Эверреста. Иди сюда, попрробуй-ка и мне ррот заткнуть.

ОНА появилась из тьмы со стороны берега и неторопливо прошагала вверх. Пересекла площадь, остановилась на линии импровизированного «терминатора», зыбкой грани света и темноты.

Сама – как порождение ночи. Скафандр по цвету ничем не отличался от полевых комбинезонов троих иксатых, пораженно замерших возле анг-мобиля. Опущенное забрало шлема, затемненное сейчас, черной вуалью скрывало лицо. Но голос, несомненно, принадлежал молодой женщине. Низкий, хрипловатый, вибрирующий, он угрожающе рокотал, бросая вызов не только смыслом слов, но также и интонацией.

Ретрансляторы терминалов исправно донесли угрозу в зал морга. Рет’тга недоуменно перевела взгляды на шиарейца и обратно… Насколько ей было известно, в данный момент во всей провинции Ян Цзы находилось всего лишь четверо эмкабэшников. Трое на площади, один в медкомплексе. Откуда взялась пятая, эмкабэшница?..

Уже через пару минут, когда вскипевший на площади бой был в самом разгаре, она очень сильно пожалела, что ее самой там нет, и еще сильнее, что ее не было там в момент появления первой земляшки. Тварь явилась снизу, со стороны океана, словно из воды, упомянутой пилотом, выползла на берег. В РАЗВЕДКУ. Потому что за нею пришли другие, их оказалось много – и такая досада взяла, что настоящие патрульные сразу же не распознали в ней фальшивку и не сожгли. Будь Рет’тга на месте событий реально… Тогда, быть может, одной вражиной все бы и ограничилось! Сейчас же, не в силах чем-либо помочь, прапорщица ланбаольской полиции лишь наблюдала, как мгновенно заполнившие площадь земы расправляются с иксатыми, а рядом с нею тоненько подвывал шиареец, в бессильной ярости вонзая когти в боковые панели диагностического бокса. Бесплотная голопроекция наложилась на вполне реальные медицинские конструкции, и капрал, пытаясь помочь своим, кромсал пластелитовые панели…

Местные копы выскочили из везделаза и бросились на подмогу черной твари чуть ли не первыми; еще до того, как разом, будто по команде, зажглись уличные фонари, вспыхнул свет в иллюминаторах окрестных домов и распахнулись их двери, чтобы пропустить наружу атакующих земов. Комгруппы, сбитый залпом полицейских бластеров с лестницы, упал на снег прежде, чем на площадь хлынула толпа. Никомедец попытался встать, но тут же был вновь ринут наземь. Один из лучей угодил прямиком в его терминал, и трансляция тотчас же прервалась. Шар’ячикч среагировал молниеносно, переключившись на резервную частоту. Включился задействованный капралом автономный сенсор гравимобиля, установился односторонний канал, и на закругленной стене зала развернулся мономерный экран.