Уильям Шатнер - Возвращение

Райкер попытался представить, каково это – потерять лучшего друга, а потом, спустя семьдесят восемь лет, потерять его снова. Исключительные события, предшествовавшие появлению здесь Спока, частично давали представление об ответе на этот вопрос. Менее чем через четыре дня после обнаружения экипажа «Энтерпрайза» Райкера Разведка Звездного Флота подготовила операцию по экстренной эвакуации Спока из столицы Ромуланской Звездной Имерии на Веридиан III, чтобы он мог сопровождать друга в его последнем путешествии.

Эвакуация прошла крайне нелегко. Отношения между ромуланцами и Федерацией столетиями оставались натянутыми. И деятельность Спока способствовала ослаблению этого напряжения, примирению ромуланцев с вулканцами, а значит и с Федерацией. Хотя ромуланцы и были ветвью вулканской расы, они в свое время отвергли логику, которая не позволила их вулканским предкам пасть жертвой необузданных страстей и кровавой междоусобицы. И кто же как не Спок – в чьих жилах текла кровь и эмоциональных землян, и логичных вулканцев – сумел бы понять обе стороны и начать работу по воссоединению.

Райкер и Пикард часто беседовали о Споке. Оба пришли к мнению, что деятельность Спока являлась отражением, пусть и на межпланетном уровне, происходившей в его душе борьбы.

Но какие бы действия ни предприняла Федерация, чтобы доставить посла на эту планету в срок, Райкер был уверен, что никто их не осудит, даже несмотря на то, что Федерация должна официально оставаться в неведении относительно деятельности Спока.

Звездный Флот, Федерация, вся галактика слишком многим обязаны Споку, чтобы в чем-либо ему отказывать.

Так же, как они слишком многим обязаны Кирку.

Над горизонтом вспыхнул последний красный луч заходящего за отдаленные утесы солнца. Над головой на быстро чернеющем небе проступили первые звезды.

Вдали стоял, опустив голову, Спок, словно погруженный в воспоминания.

«Каково ему сейчас?» – попытался представить Райкер.

Теплый ветерок шевелил веточки и высохшие листья одинокого куста, растущего на этом выступе. К Райкеру обратилась лейтенант Бару.

– Да, лейтенант?

Райкер осознал, что он произнес это шепотом. Угасающий день придал заброшенному куску чужой земли особенную торжественность.

– Сэр, разве «Фаррагут» не должен был уже выйти на связь?

Райкер коснулся значка коммуникатора:

– Райкер – «Фаррагуту». Почетный караул ждет указаний.

Ответа не последовало.

– Мы прибыли раньше, чем положено, – сообщил лейтенанту Райкер.

На «Фаррагут» была возложена большая часть работы в рамках спасательной миссии на Веридиане III, и Райкер не удивился бы, если бы перегруженный корабль опоздал.

– Дадим капитану Уэллсу пару минут, прежде чем поднимать общую тревогу, – улыбнулся он ей. Лейтенант Бару слишком недавно была назначена на столь ответственную должность, а потому в ответ не улыбнулась. Она лишь молча кивнула и снова уставилась на каменную пирамидку.

Минуты прошли в молчании.

Небо совсем потемнело.

Раздался сигнал его коммуникатора.

Райкер опять улыбнулся Бару и дотронулся до него. Она была слишком напряжена. Надо будет поговорить с ней об этом. В конце концов, на службе Звездного Флота не каждый день приходится принимать решения, от которых зависит жизнь.

– Это Райкер. Говорите.

Но улыбка исчезла с его лица, как только он понял, что этот искаженный, полный статических шумов вызов шел не с «Фаррагута»

– Командер Райкер! Это Килбурн! Мы…

Всплеск помех заглушил передачу. Райкер прижал пальцы к коммуникатору, пробуя настроиться вручную. Килбурн был главным инженером на разборке «Энтерпрайза». Офицеры караула, подошли ближе, готовые ко всему.

– Килбурн, это Райкер. Повторите.

Ответом было статическое шипение, и Райкер не мог понять причины этого. Ничто в этой планетарной системе не могло вызывать подпространственных помех.

Потом, на мгновение, эфир очистился, и в Вериданской ночи раздался голос обезумевшего Килбурна:

–…не можем определить, откуда они появляются! Два шаттла уничтожены! Нам нужн…

И ничего. Даже помех. Райкер попытался снова установить соединение, но его коммуникатор лишь бессмысленно звякнул. Райкер посмотрел на собравшихся около него четырех офицеров. Вот где проявилась их выучка. На целеустремленных лицах не осталось и следа юношеской непосредственности.

– Это может подождать, – сказал Райкер. Он опять коснулся значка. – Райкер вызывает посла Спока.

Через мгновение он услышал знакомый глубокий голос:

– Спок слушает.

– Посол, похоже на месте падения возникли некоторые проблемы. Я бы попросил вас оставаться на месте, пока мы транспортируемся туда и выясним, в чем дело.

– Разумеется, коммандер, – спокойно согласился Спок. – Какова природа возникшей проблемы?

– Не могу точно сказать, – ответил Райкер. Он посмотрел сквозь укрывшую погребальную насыпь темноту на то место, где, он был уверен, ждал Спок. Однако в черных одеждах посол был невидим. – Но звучало это почти как будто… на них напали.

Спок не ответил. Райкер понимал, что он не нуждался в ответе.

– Райкер, управлению транспортером – переправить пятерых на место падения.

Его окружил почетный караул Кирка, а он напряженно ждал реакции автоматизированного спутника транспортировки:

– Включить…

Местность засверкала, и по их телам прошел холодок – эффект работы транспортера. Потом был неприятный момент квантового перехода…

…А потом Райкер переместился в Ад.

Через неровное отверстие в навесе разборной платформы транспортера пробивался ливень, так что как только отключилось фильтрующее поле, Райкер вымок до нитки. Платформа содрогнулась от последовавшего за близкой вспышкой удара. На месте падения уже несколько дней бушевал ураган.

Но вспышка не была молнией.

А содрогание не было вызвано громом.

– Быстрей, быстрей, быстрей! – пытался перекричать ураган и непрекращающийся рев разрывов Райкер. Платформу опять тряхнуло. С одной из площадок посыпались искры. Райкер подтолкнул стоящего перед ним офицера к ступеням, ведущим к дюрапластовым дорожкам, соединяющим строения раскинувшегося перед ним лагеря. Вслед за офицерами караула Райкер покинул здание.

В этой части Веридиана III была ночь, и Райкер был готов к частичной темноте. Но не работало даже аварийное освещение, и обстреливаемый лагерь представлял собой сборище теней, черного на черном, скрываемых ночью и дождем. И лишь периодически небо прорезал чужой огонь.

Райкер нагнал Бару. Она стояла, прижавшись к ограждению дорожки, и смотрела на восток. Там, в отдалении, пролетел ослепительный шар горячей плазмы и ударился о дюраниевую обшивку безжизненного блюдца «Энтерпрайза.» Главный корпус корабля торчал, словно ледниковая гора, из земли в двухстах метрах от них. По другую сторону от корабля, к западу от него, среди возвышающихся кранов, бараков рабочих и наскоро построенных посадочных площадок для шаттлов бешеными молниями плясали вспышки энергетических лучей и химических взрывов.