Андрей Ливадный - Зона отчуждения

Низкая, свинцово-серая облачность, образованная смоговыми испарениями, клубилась на высоте пятисот метров, затягивая беспросветной пеленой среднюю часть города-мегаполиса.

Со стороны казалось, что ядовитые облака делят усеченную пирамиду человеческого муравейника на две неравные части. Все, что находилось ниже их покрова, причудливо смешивало в своей архитектуре жилые кварталы, действующие производства, многоуровневые транспортные артерии, и оттого эта часть города казалась сплошной промышленной зоной, под смоговым покровом которой царил постоянный сумрак… Тут даже днем не выключалось освещение улиц и желтели нездоровым, искусственным светом миллионы окон. Стеклобетонные коробки человеческих жилищ образовывали плотные массивы полностью автоматизированного, но, тем не менее, дискомфортного и угнетающего пространства, где суммарная плотность населения доходила до уровня сотен и даже тысяч человек на один квадратный метр площади основания.

Совсем иная картина открывалась глазу выше слоя испарений.

Здания и городские уровни, поднимающиеся над отметкой пятисотметрового нивелира, казалось, вырываются из серой пелены смога, вздымаясь к небесам огромными пирамидальными комплексами, где обитали люди среднего класса. Между отдельными уступчатыми зданиями оставалось достаточно места для воздушного транспорта, а автомобильные дороги вились спиралями, огибая жилые комплексы пологими витками серпантина, словно серые, навек омертвевшие лианы, вскарабкавшиеся по стенам сверхнебоскребов в заоблачную высь…

Еще выше, на плоских стеклобетонных полях, объединяющих архитектуру верхней части мегаполиса, среди разреженных перистых облаков, под пластиковыми куполами виднелась зелень оранжерей и располагались отдельно стоящие дома наиболее состоятельных граждан Земного Альянса.

Зона смоговых облаков, разделявшая город на две неравные части, была необитаема: здания здесь не имели окон, а транспортные артерии приобретали вид герметичных тоннелей.

Внизу царил ад для миллиардов, а наверху, над серым клубящимся морем облаков, простирался если не рай, то нечто схожее с ним, по понятиям двадцать третьего века, конечно. Здесь над слоем ядовитых облаков жили и работали уже не миллиарды, а лишь миллионы избранных.

Два пространства городских уровней, разделенные безжизненной прослойкой, разнились во всем, словно понятие «высота» стало теперь не только физической величиной, но и градационной отметкой социума. Каждый, обитающий внизу, мечтал подняться над непроницаемым покровом смоговых испарений, а те, кому удача, личные качества или же право рождения уже позволили подняться над серым, клубящимся морем, боялись в одночасье рухнуть вниз, внезапно скатившись по ступеням социальной лестницы.

Мало кто признавался в своих страхах или стремлениях, но даже короткой экскурсии по вертикали разделенного надвое исполинского города и беглого взгляда на его обитателей хватало, чтобы понять: огромным человеческим муравейником правят древние как мир чувства, здесь идет настоящая бескомпромиссная и жестокая борьба за выживание .

Впрочем, если присмотреться к ослепительным росчеркам рекламы, которую чертили тонкие лазерные лучи на сером подбрюшье смоговых облаков, можно было понять: у обитателей нижних уровней исполинского мегаполиса есть еще один способ обрести иную жизнь, вырваться из серых, сумеречных, безысходных будней.

Над кипящим от людской суеты многомиллиардным «нижним» городом феерия лазерных лучей рисовала объемные пейзажи призрачных райских планет, на орбитах которых, по утверждению рекламодателей, побывал первый внепространственный корабль-разведчик «Ванкор».

Рядом с фантомными пейзажами далеких миров фон облаков, служивший проекционным экраном для лазерных лучей, давал более конкретную информацию: на данный момент десять фирм-отправителей предлагали свои услуги всем, кто пожелает покинуть перенаселенную прародину в поисках Земли Обетованной.

Десять колониальных транспортов, недавно построенных на стапелях космоверфи, ждали своих пассажиров. Девять из них расположились на орбитах между Землей и Луной, а непосредственно под загрузкой, состыкованный со станцией «Вегас», находился в данный момент колониальный транспорт «Кривич»; далее по списку следовали «Кассиопея» и «Беглец». Названия остальных семи кораблей пока что не афишировались, — их очередь на рекламу придет лишь после старта перечисленных космических левиафанов, каждый из которых готов был унести к звездам до трехсот тысяч погруженных в сон колонистов…

…Звезды, которых не было видно с поверхности укрытой смогом Земли, казались призрачными, далекими и такими же нереальными, как нарисованные лазером пейзажи обращающихся вокруг них планет. То, что автоматическому кораблю-разведчику удалось совершить серию внепространственных прыжков, сфотографировать при помощи зондов поверхность некоторых миров и в конечном итоге вернуться в Солнечную систему, являлось скорее удачей, чем осознано выполненным, целенаправленным маршрутом, но об этом скромно умалчивали рекламные проспекты, внедряющие в сознание миллиардов людей совершенно иную мысль.

Благодаря теории гиперсферы, опубликованной известным ученым-астрофизиком Иоганном Ивановым-Шмидтом, звезды стали доступны любому, кто пожелает к ним полететь, — вот основной аспект, на который делался упор в рекламной кампании фирм, строивших огромные колониальные транспорты.

«Каждая силовая линия аномалии космоса ведет к реально существующему физическому объекту», — утверждали росчерки лазерного света, складываясь в плавающие, искаженные движением облаков фразы, проецирующиеся на фон пейзажей девственных планет…

Если смотреть снизу, с самого «дна» городских уровней, то, в сравнении с мертвым, серым, урбанизированным пространством, простирающимся вокруг, рекламные предложения покинуть Землю не казались такими уж безумными и обманчивыми… тем более что обитатели земных городов-мегаполисов имели лишь смутное представление об астрофизике, а теория гиперсферы, как аномалии пространства-времени, была и вовсе недоступна разуму рядового жителя тысяч подобных городов, покрывших Землю коростой своих коммуникаций.

Надежда умирает последней… а когда уже давно стерлись границы государств, наций и все смешалось в едином котле глобального перенаселения, то в такой ситуации любой мало-мальски правдоподобный намек на лучшую жизнь являлся хорошей альтернативой назревающей мировой войне… Соломинка, за которую невольно цеплялся разум любого человека, кто хоть раз поднимал глаза к свинцово-серым небесам, где заманчиво сияли призрачным светом стоп-кадры, выхваченные аппаратурой «Ванкора» из реальности иных, расположенных за сотни световых лет от Земли миров.