Элизабет Мун - Смена командования

— В каком вы звании? — тут же спросил майор. Голос его источал злобу и ненависть.

— Вы обыкновенная бумажная крыса, — ответил ему пилот. — Даже не боевой офицер и уж тем более не мой командир. У вас есть выбор: или сядите и замолчите, или я тут же прикажу выбросить вас в люк и, честное слово, даже не посмотрю, упали вы на плот или прямо в воду.

Маргью следила за людьми, стоявшими у люка. Знает ли майор, что командир экипажа держит руку у него за спиной наготове и при первом сигнале пилота готов выполнить свое обещание и столкнуть майора вниз? Скорее всего, нет, уж больно он разозлился, ничего вокруг не видит.

— Я буду жаловаться вашему начальству, — сказал наконец майор и повернулся.

Маргью видела, как он покраснел, и отвела взгляд. Ей совсем не хотелось больше видеть это лицо.

— И я тоже, — ответил пилот.

Командир экипажа уже сворачивал мокрый линь, который удерживал плот у гидроплана. Потом он задраил люк и повесил линь, с которого все еще стекала вода, на крючок у люка. Маргью не видела плот со своей стороны, но почувствовала, как заработал пропеллер бортового двигателя. Машина развернулась, и Маргью увидела, как поднимается на волнах ярко-желтый спасательный плот. Моторы взревели, и гидроплан пришел в движение. Сначала он скользил по воде, потом, после нескольких резких толчков, оторвался от ее поверхности и взлетел. Когда в иллюминаторе рассеялись брызги, Маргью снова посмотрела вниз. Желтая точка плота казалась уже совсем маленькой, а позади нее сгущались темные тучи.

И она могла бы остаться там, внизу. Могла бы сейчас сидеть на этом жалком, пропахшем разлагающейся плотью плоту и трястись в ожидании шторма.

— Мне совсем не нравится этот майор, — заметил профессор. Маргью посмотрела на него. На его обычно веселом лице, появилось выражение неприязни. — Какие-то у него странные приоритеты.

Маргью предпочла промолчать, тем более что чувствовала она себя неважно.

— С вами все в порядке? — спросил профессор и сам же ответил на вопрос: — Нет, конечно, я и сам вижу. Вот… — И он приложил к ее щеке что-то прохладное и мокрое. — Это противорвотный пластырь. Я тоже с таким, прикрепил его, когда майор препирался с командиром экипажа. Закройте глаза и откиньтесь на спинку, сейчас вам станет лучше.

Секунд через тридцать ей действительно стало лучше. Маргью открыла глаза. Даже сквозь шум моторов было слышно, как тошнит майора, но это ее уже не трогало. Профессор повернулся назад:

— Вот, майор, держите противорвотный пластырь…

Тот ничего не ответил, но пластырь взял. Профессор подмигнул Маргью. Девушка неуверенно улыбнулась.

— Всегда надо быть готовым к любым неожиданностям, — заметил профессор. — Тошнота и головокружение далеко не самые приятные вещи. Вам легче?

— Да, — ответила Маргью.

Когда гидроплан набрал высоту, пилот обратился к пассажирам по внутренней связи:

— Насколько я понимаю, у всех вас срочные поручения на различных базах Стэк Айлэндс. Но у нас возникла проблема. МетСат IV вышла из строя, вот уже несколько часов она не работает. Мы не знаем, какая нас ждет метеообстановка, к тому же неизвестно, что творится на Третьем Стэке. Они могут говорить все, что угодно, но комендант мертва. Так что мы возвращаемся в Дарк Харбор.

— Посмотрю, чем можно помочь бедному парню. — Профессор встал.

— Но майор…

— Кто он такой, чтобы мне приказывать? Он сам достаточно резко заявил, что я лицо гражданское. А он не принадлежит к числу офицеров Флота, перед которыми я отчитываюсь в своих действиях. Кроме того… — Он повернулся в сторону майора, Маргью последовала его примеру и увидела, что тот заснул, некрасиво развалившись в кресле и свесив до полу руку. Профессор снова подмигнул ей. — Существуют разные виды противорвотного пластыря. Он проспит несколько часов.

Капрал лежал закутавшись в одеяла в дальнем конце салона. Вид у него был очень несчастный. Его не тошнило, но кожа на лице приобрела зеленоватый оттенок. Недалеко от него лежало тело Бэкэрион.

— Может, тоже дать ему пластырь? — спросил профессор у командира экипажа.

— По-моему, можно… Я вижу, наш майор спокойно спит…

— Рвота так выматывает, — ответил профессор. — Ну вот… — И он прилепил пластырь на щеку капрала. — Это должно помочь.

— Капралу нужно хорошенько подкрепиться, — заметил командир экипажа. — Но его может вырвать.

— Один момент, — ответил профессор. — А что вы вообще обо всем этом думаете?

— Какая-то ерунда, сэр. Этот парень — капрал Мехарри. Может, вам это ни о чем и не говорит, но его родственники служили во Флоте на протяжении многих поколений, и они известны своей честностью и мужеством, преданностью Династиям и благородством, хотя, может, еще и упрямством.

— Так что же, по-вашему, случилось?

— Не знаю, сэр. Майор сказал, чтобы никто с ним не разговаривал…

— А разве майор может тут приказывать? Командир экипажа сделал глубокий вдох.

— Знаете, сэр, он в любом случае выше меня по званию. Здесь командует пилот, но он занят полетом, и мне не хотелось бы его сейчас отрывать. Когда нет метеосводок, вести машину очень непросто.

— И часто такое случается?

— В течение последних двух лет Мет Сат IV ведет себя более чем странно. Сейчас там, на Блю Айлэндс ею командует новый парень, ему лучше других удается справляться с ней, но бывают и срывы.

— Ммм… а как долго здесь этот парень?

— Ну, наверное, года полтора.

— Скажите, а связь идет тоже через МетСат IV?

— Нет, МетСат — обычный спутник наблюдения. Это часть общей системы пассивного сенсорного наблюдения и визуальный и электромагнитный сканер широкого диапазона. Если бы система была в порядке, мы бы легко обнаружили спасательный плот.

— Но у плота был радиомаяк…

— Да, он посылает прямые сигналы на спутники глобальной навигационной системы, но они не согласованы с визуальными сканерами. Радиомаяк устанавливается вручную, а потом подает сигнал каждые два часа, но за два часа можно отдрейфовать на большое расстояние.

— Скажите, мастер, если бы не было этого спасательного плота, не было бы нашего гидроплана, а МетСат IV вот так бы вышла из строя, могли бы тогда другие приборы зарегистрировать приводнение или приземление летательных аппаратов в этой области океана?

— Приводнение или приземление, сэр?

— Ну да… посадочные шаттлы боевого корабля, к примеру?

— Здесь, на Коппер-Маунтин? Вообще-то, Большой океан используется в качестве учебного полигона для посадок на воду, но ни один космический корабль не смог бы незамеченным подойти к планете, чтобы спустить шаттлы. Его сразу запеленговали бы.

— А как насчет посадочных шаттлов?

— Если бы им удалось опуститься до линии горизонта, то… наверное… тут ведь нет наземных сканеров. Но… почему вы об этом подумали? И какое это имеет значение?