Дуглас Адамс - Путеводитель вольного путешественника по Галактике

Когда на корабле наступила искусственная ночь, они с облегчением разошлись по отдельным кабинам и попытались привести мысли в порядок.

Триллиан не спалось. Она сидела на койке и смотрела на маленькую клетку, в которой заключалась ее последняя и единственная связь с Землей — две белых мышки, которых она заставила Зафода взять с собой. Триллиан в принципе не рассчитывала снова увидеть Землю, но то, как спокойно она восприняла сообщение о том, что Земля уничтожена, ее обеспокоило. Земля казалась далекой и нереальной, и Триллиан не нашла, что подумать о ней. Она смотрела на мышей, снующих по клетке и бешено крутящих свои маленькие пластмассовые барабаны, пока мыши не заняли все ее внимание. Триллиан встряхнулась и вышла на мостик, поглядеть на мерцающие огоньки и цифры, картировавшие продвижение корабля через пустоту. Ей никак не удавалось понять, о чем же она так старательно пытается не думать.

Зафоду не спалось. Он тоже хотел бы знать, о чем же он не позволяет себе задуматься. Сколько помнил себя, он всегда испытывал смутное чувство, что не полностью присутствует здесь и сейчас. Большую часть времени ему удавалось отбросить эту мысль и не заморачиваться ею, но сейчас неожиданное и необъяснимое явление Форда Префекта и Артура Дента разбудило ее снова. Каким-то образом события складывались в цепочку, смысл которой Зафод не мог понять.

Форду не спалось. Он был слишком возбужден тем, что снова находился в пути. Пятнадцатилетнее заключение завершилось как раз тогда, когда надежды начали уже покидать его. Тусовка с Зафодом на некоторое время предвещала массу забавного, хотя в полуюродном брате Форда было что-то такое, что Форд не мог назвать прямо… То, что он стал президентом Галактики, просто обескураживало, равно как и то, каким образом Зафод покинул этот пост. Есть ли в этом какой-то смысл? Спрашивать Зафода смысла не было: он, казалось, никогда не имел ничего общего с каким-либо смыслом, превращая все в жизни в непостижимое искусство. На все Зафод набрасывался со смесью необычайного гения и дичайшего невежества, и было трудно отличить одно от другого…

Артур спал: он смертельно устал.

В дверь Зафода послышался стук. Дверь раскрылась.

— Зафод?

— Что?

— Кажется, мы нашли то, что ты искал.

— Да ну!

Форд старался уснуть, но не смог. В углу его каюты стоял маленький терминальчик. Он присел за него, попытавшись сочинить для «Путеводителя» новую статью про вогонов, но ничего достаточно ядовитого не придумалось, так что Форд оставил и это занятие, накинул на себя халат и отправился прогуляться на мостик.

Поднявшись туда, он с удивлением увидел две фигуры, возбужденно склонившиеся над приборами.

— Смотри! Корабль вот-вот выйдет на орбиту, — говорила Триллиан. — Там есть планета. Координаты те самые, которые ты предсказывал.

Зафод услышал шаги и оглянулся:

— Форд! — позвал он шепотом, — Иди, посмотри на это!

Форд подошел и посмотрел на это. Это было рядом цифр, мерцающих на экране.

— Узнаешь эти галактические координаты? — спросил Зафод.

— Нет.

— Даю подсказку. Компьютер!

— О, привет, парни! — весело понес компьютер. — Какая крутая вечерина, не правда ли?

— Заткнись, — сказал Зафод, — и покажи экраны.

Свет на мостике погас. Цветные точечки побежали по консолям, отражаясь в четырех парах глаз, уставившихся на внешние мониторы.

На них не было абсолютно ничего.

— Узнаешь? — прошептал Зафод.

Форд нахмурил брови.

— Гм… нет, — сказал он.

— Что ты видишь?

— Ничего.

— Ну, так узнаешь?

— Да о чем ты?

— Мы в Туманности Конской Головы. Одно огромное черное облако.

— И я должен был догадаться об этом по пустому экрану?

— Внутренность темной туманности — единственное место в Галактике, где можно увидеть пустой экран!

— Гениально.

Зафод рассмеялся. Он явно был чем-то очень возбужден, совсем, как ребенок.

— Блин, это просто ужас, как здорово! Я просто не могу! Несет меня, лиса!

— А что такого здоровского — застрять в пылевом облаке? — спросил Форд.

— Как ты думаешь, что здесь можно найти? — спросил Зафод.

— Ничего.

— Ни звезд? Ни планет?

— Ничего.

— Компьютер! — воскликнул Зафод, — повернуть угол обзора на сто восемьдесят градусов, и не трепаться!

Какую-то секунду казалось, что ничего не произошло. Затем на краю гигантского экрана появился свет. Красная звезда размером с блюдце поползла через него, догоняя другую — система двойной звезды. Затем угол картины закрыл большой полумесяц — красное сияние, перетекающее в густо-черный: ночная сторона планеты.

— Я нашел ее! — воскликнул Зафод, треснув кулаком по консоли. — Я нашел ее!

Форд смотрел на экран, ничего не понимая.

— Что это? — спросил он.

— Это? — ответил Зафод. — Это самая невероятная планета из всех, что когда-либо существовали.

(Выдержка из «Путеводителя вольного путешественника по Галактике», стр. 634784, раздел 5a, статья «Магратея».)

Далеко во мгле времен, в славные и великолепные дни расцвета Галактической Империи, жизнь была опасна, интересна и по большей части не облагалась налогом.

Мощные звездолеты плыли к неизведанным солнцам на самых дальних рубежах Галактики в поисках приключений и добычи. В те дни дух был крепок, ставки — высоки, мужчины были настоящими мужчинами, женщины — настоящими женщинами, а маленькие мохнатые существа с Альфы Центавра — настоящими маленькими мохнатыми существами с Альфы Центавра. Каждый был готов идти навстречу неведомым опасностям, совершать невероятные подвиги, раскрывать тайны, которые еще не раскрывала рука человека — и так была выкована Империя.

Безусловно, многие чрезвычайно разбогатели на этом, но это было совершенно естественно, и стесняться было нечего, поскольку никто по-настоящему не бедствовал — по крайней мере, никто из тех, о ком стоило бы говорить. Для любого же из наиболее богатых и удачливых торговцев жизнь рано или поздно неизбежно становилась однообразной и унылой; и они стали воображать, что виною тому те миры, в которых они обосновались. Ни один из них не удовлетворял их требования в полной мере: то климат был недостаточно хорош в восьмом часу вечера, то продолжительность дня на полчаса больше, чем надо, то море оказывалось совершенно неприемлемого оттенка розового.

Так зародились предпосылки для удивительной новой отрасли высокотехнологичной промышленности: строительство планет по индивидуальному заказу. Базировалась эта индустрия на планете Магратея, где инженеры-подпространственники через белые дыры засасывали в пространство материю, из которой формировались планеты мечты — золотые планеты, платиновые планеты, каучуковые планеты с непрекращающимися землетрясениями все выполнено с любовью и в строжайшем соответствии с уровнем стандартов, которого по праву могут требовать богатейшие люди Галактики.