Сергей Фрумкин - Улей

– Пока не можем – попадем в своих!

– Не важно, Вик. Если не откроем огонь, погибнет еще больше!

Григ открыл глаза. Небольшая комната с белыми стенами, полумрак, тишина. Попробовал подняться – мешают какие-то провода, какие-то ремни. Дернулся сильнее – резкий приступ боли в позвоночнике, а большинство проводов срывается – появилась возможность пошевелить руками. Точнее, правой рукой – левую Григ едва ощущал.

Он сел и огляделся вокруг. Реанимационная. Саркофаги, барокамеры, роботы и ни единой живой души. Отупляющая тишина.

Болели почки, ребра, мышцы. Левая рука оказалась на привычном месте, но пока почти не работала, как и не болела – результат местной анестезии. Все голое тело – в тончайших трубочках капельниц, половину из которых Григ уже успел сорвать или повредить.

Итак: он жив. Побывал в мясорубке, но выжил. Что же теперь?

Едва лег обратно в свой саркофаг и закрыл глаза, напали воспоминания. Обрывки событий, разговоры, лица. Все они перепутались, вызывая головокружение и приступ тошноты – лежать дальше стало невозможно.

Где люди? Где хоть один человек, с которым можно обмолвиться словом? От кого можно узнать, почему он жив, почему он здесь?

Григ опять сел, методично и не спеша повыдергивал проводки капельниц, отклеил и выдернул датчики, поснимал ремни, спустил вниз ноги и… спрыгнул на пол. Точнее – свалился. Вестибулярный аппарат или отсутствовал, или совсем не работал…

– Где моя тарибская летающая кровать? – пробормотал парень – просто для того, чтобы разорвать окружающую тишину звуком собственного голоса. – Ее-то мне отдали без боя…

Он смог встать на ноги, нашел шкаф с одеждой техников-врачей, оделся. Оторвал стальную перекладину от какого-то медицинского прибора – пусть пока послужит костылем. Опираясь на палку, вышел.

Длинный полутемный коридор… Вероятно, он где-то между обшивками. Ему нужно к лифтам.

Медленно, шаг за шагом, Григ двинулся в первую попавшуюся сторону. Нашел люк, затем еще один. Смог сориентироваться.

Опять люк… За ним едва не сбили. Новый коридор, но – ярко освещен, всюду люди. Все куда-то бегут, снуют, мельтешат. Все – с физиономиями сумасшедших. До Грига никому никакого дела.

– Что происходит? – попробовал спросить молодой Первый.

Ему никто не ответил. Словно субординации уже не существовало, а браслет из драгоценных камней потерял прежнюю власть. Все слишком заняты. Все слишком взволнованы.

Сумасшествие. Но у него в голове – еще хуже.

– Все сходят с ума, – заключил Григ. – И я и они.

Он поплелся дальше. Спотыкаясь о ноги выскакивающих из люков техников, врезаясь в запыхавшихся Демонов, цепляясь за какие-то тросы…

У лифтовой площадки – никого. Все вахты сменились – на Третьем Уровне – всего лишь Братья Внутренней Охраны и то – всего двое. Людей нет, словно «Улей» настиг мор. Положительно, мир сошел с ума! Мир… или Григ.

Он поехал наверх, на свой Первый Уровень. Охрана на месте, но опять – только двое и оба – безызвестные Старшие Братья, которых Григ даже не узнал в лицо.

– Что происходит? – спросил их Григ.

– Ты же едва стоишь! – заметил Брат. – Иди к себе!

– Что происходит с «Ульем»? – повторил Григ.

– Мы не знаем. Идет бой.

– С кем?

– Мы не знаем, но дела плохи.

– Дайте мне скафандр.

– Тоже воевать? – сочувственно улыбнулся Старший. – Тебе лечь нужно.

– Скафандр не для этого. В нем я смогу ходить.

Его поняли. Дали скафандр – теперь – вполне обыкновенный, не такой, как на поединке. Помогли одеться. Бугры биоусилителей действительно придали телу прочность, которой тому не хватало. Ноги смогли держать, правая рука – поднимать тяжести.

– И боевой тесак.

– А это зачем?

– Вдруг враги…

Демоны улыбнулись, но опять – с сочувствием. Буквально час назад они видели Грига на арене. Они помнили, что случилось с молодым Первым. Помятый и бледный Григ вызывал у них жалость, смешанную с уважением и с потаенной завистью (дрался с самим Касом, и вот – стоит живой, невредимый!).

– Врага мы не пропустим! – заверил Брат. – А тесак… На, возьми.

Григ уже собрался идти дальше, хотя совсем не представлял, куда именно. Вдруг он опомнился:

– Да! А где Линти?

– Приз Каса? Не знаю. Хочешь ее увидеть?

– Нет, не хочу. А где Кас?

– В бою.

– Где Отец?

– Руководит боем.

– Где Вик?

– В центре управления.

– Где Дор?

– Сражается… но говорят…

Григ не дослушал. Он кивнул и, тяжело ступая в боевых латах, побрел к своим покоям.

Прошел час или два, а Кани все сидела одна посреди галереи огромного зала с гиперприводом и грустно смотрела на исполинский кристалл на стальном теле двигателя, то вглядываясь в пульсирующую слабым светом глубину, то расслабляя зрение и осматривая странный предмет снаружи.

Кристалл словно отвечал ей. Она смотрела с грустью и чувствовала, как некое живое существо проникается тем же чувством, разделяя его и делая не таким резким. Она смотрела с интересом – и кто-то в зале интересовался вместе с нею. Она злилась – и кто-то в зале отвечал ей таким же раздражением…

Но в помещении никого не было. Ни единого мыслящего живого человека – в этом Кани была абсолютно уверена и не могла ошибиться. Не горел свет – только тускло мерцали раскаленным металлом отдельные блоки привода, да иногда, очень-очень редко, раздавался вздох выбрасываемого в воздух пламени.

– Может ты и вправду бог? – задумчиво улыбнулась альтинка. – Но бог ведь не может только слушать. Бог должен заговорить!

Ей захотелось послушать кристалл, узнать, есть ли в нем мысли, есть ли эмоции. Бесполезно. Кристалл оставался всего лишь огромным сложной формы камнем… Хотя… Он тоже вслушивался. Они вслушивались вдвоем. В то, чего нельзя услышать. Вслушивались в тишину.

Кани все еще ждала чего-то от своего нового знакомого, когда ее мысли сами собой переключились на окружающий мир – на Братьев, которые бродили где-то поблизости и в любой момент могли прийти сюда; на Линти, которая томилась сейчас в одной из камер Девятого Уровня; на своего отца – могущественнейшего человека во всей вселенной, который, тем не менее, не смог помочь даже собственной дочери…

Удивительно, но воспоминания сразу же ярко оживали у нее перед глазами. Как никогда ярко. Причем, она могла с интересом вглядываться в детали, которых, вроде бы, даже не помнила… И вдруг осознание: такого ведь никогда не было! Она видит события, которые происходят прямо сейчас!

Линти, изнывающая от плохих предчувствий на полу домика в карантинной зоне. Солдаты, снующие по коридорам «Улья». И ее отец – руководящий своей эскадрой из адмиральского кресла «Бессмертного»…

Тургаон где-то совсем рядом!!!

От радости Кани потеряла контроль над собственными чувствами – ее видения сразу пропали. Потребовалось время, чтобы успокоиться и вновь посмотреть на то, что происходит с миром снаружи.