Сергей Фрумкин - Боевое Братство

Мужчина заулыбался шире. Он кивнул:

– Все верно!

– Что верно? – Линти недоуменно насупилась – ее наверняка обманывали. – Григ сказал, что, человек, построивший «Улей», хотел отомстить землянам, но умер, исписав стены Святилища своей собственной кровью…

Гронед от восторга хлопнул в ладоши:

– Отлично! Я так и знал! Зал главного гиперпривода по-прежнему называют «святилищем», а текст над смотровой галереей расшифровали! Да, моя прекрасная альтинка, я – Гронед, я создал «Улей» и я направил его к Земле! Но я жив!

Линти замотала головой, наморщив лоб от непонимания.

– Подумай сама: надо быть маньяком, чтобы наслаждаться мыслями о мести, которая произойдет лишь после того, как тебя самого не станет! Надо быть одержимым, чтобы исписать стены собственной кровью! Надо быть дураком, чтобы избежав катастрофы, унесшей всех твоих соплеменников, самому впасть в меланхолию и бездарно и тихо закончить жизнь где-то на пути между Землей и Мантией! Скажи, девочка, я похож на маньяка, одержимого или дурака?

– То есть вы собираетесь отомстить сами? – заморгала альтинка.

– Да не собираюсь я мстить, красавица. Оставлю это бессмысленное занятие менее одаренным.

– Но это вы исписали стены Святилища?

– Да я, но не кровью – химическим составом, очень сильно похожим на мою настоящую кровь. Я предположил, что рано или поздно люди «Улья» придут к истокам, поднимут вопрос, в чем смысл их существования, начнут выискивать правду, отличную от изложенной в Законе. И… первым делом придут в Святилище, чтобы прочесть кровавую тайнопись. Узнают, что Первоотец желал отомстить за кровь своих братьев, и успокоятся в своих философских изысканиях, потому, что ответы на все вопросы окажутся слишком простыми, чтобы над ними думать!

– Что вы там написали?

– А ты не читала?

– Я почти ничего не знаю.

– Это было давно… Шучу! – Гронед улыбнулся собственной остроте. – На самом деле, для меня-то совсем недавно… Вкратце, я написал: Гронед был великим мантийцем; он создал «Улей» и Бога; похитил на Карипте семь сотен молодых девушек, чтобы сделать их матерями будущих воинов, а себя – первым Отцом будущего Братства; направил построенный военный корабль на Землю; разработал Закон и сформировал общество Братьев; понимая, что не доживет до минуты справедливого возмездия, в горестных размышлениях исписал стены храма иероглифами собственной крови и наконец, умер.

– Это все ложь?

– Не совсем. Я действительно создал Братство.

– Вы действительно стали отцом для детей от семисот женщин?

– Ну не классическим способом, конечно. А что было делать? Мне нужно было вырастить поколение настоящих мантийцев. Шла война, и мужчин Мантии не оставалось на несколько световых лет в любом направлении.

Линти склонила голову на руки, ужасаясь тому, что слышит, но принимая, что говорящий с ней человек – слишком значимая фигура, чтобы рассказывать небылицы. Похоже, Гронед не врал.

– И из мальчиков вы готовили воинов?

– Да. Лучших воинов в галактике.

– Но зачем? Вы ведь сказали, что не хотели мстить?

– Чтобы выжили. Корабль, который блуждает в пространстве, рано или поздно встретится с кораблями себе подобных. Если бы население «Улья» оказалось миролюбивым, рано или поздно, оно вошло бы в контакт с существующими цивилизациями – изменило собственное мировоззрение, религию, планы, конечную цель. Естественный процесс – все течет, все изменяется, все сливается, все перемешивается… Меня это не устраивало! Другое дело: «мир принадлежит Братству!». С таким девизом не согласится не одно здравомыслящее существо во всем космосе – у агрессивного воинственного Братства не могло завестись ненужных друзей, не могло смениться жизненных ориентиров – Братья были приговорены веками вариться в собственном соку – то есть любить только себя, служить только «Улью», верить в Отца и Бога. То, что мне нужно!

– Но зачем вы атаковали мирные корабли?

– По тем же причинам. Чтобы не лезли не в свое дело… Опять шучу! Воины не будут воинами, если не тренируются в реальных боевых условиях. Это первое. Второе – я прогнозировал на очень долгий срок – Братья обязаны были изучать то, что узнавали или открывали для себя их враги. Иначе, после пробуждения, я обнаружил бы не армию, а стадо дебилов, оперирующих знаниями тысячелетней давности! Третье – мне не нужны были мутанты, получающиеся от кровосмешения – захваченные на вражеских кораблях женщины приносили Братьям свежие гены.

Итак: захват встречающихся кораблей исключал мирные переговоры с населением звездных систем, потому, что делал Братьев их очевидными врагами; сохранял тайну существования моего космического города; самым эффективным способом «обучал» мое воинство; и, наконец – привносил в Братство свежую кровь для рождения здоровых и полноценных детей.

– Но, если не мстить, почему же Земля?!

– Моя девочка. Я расскажу все по порядку, чтобы самому восстановить в памяти последовательность событий, и тебе стало интереснее меня слушать.

Тысячу лет назад Мантия была уничтожена. Я, как и написал на стенах Святилища, работал на Карипте, но не над «новым гиперприводом, призванным увековечить мое имя…», а над совершенно другим открытием – над тайною происхождения мантийского ДНК. И я преуспел в работе, преуспел более, чем даже мог себе вообразить. Стал готовить свое открытие для представления мыслящей вселенной… По сути, готовился тогда выпустить из бутылки настоящего джина, но время, к сожалению, оказалось неподходящим. Обнародовать мое открытие, когда осколки несчастной Мантии еще не покинули ее же собственной солнечной системы, было бессмысленно и даже опасно. Требовались годы и годы, чтобы все улеглось, восстановилось, утихло. Чтобы слово «мантиец» перестало вызывать неприязнь, объясняющуюся непониманием и завистью. Даже не знаю, сколько времени. Я выбрал тысячу лет – так надежнее, плюс – такой срок мне подсказала моя интуиция.

В итоге, я решил затаиться вместе со своими достижениями. Затаиться на много-много лет. Но вот вопрос: как? Не было такой планеты, где я смог бы пролежать в анабиозе тысячу лет, оставаясь уверенным, что меня не найдут, не разбудят и не прикончат. Как показывал плачевный опыт земляков, планеты и сами-то по себе не могли застраховаться от внезапного исчезновения – по воле людей или по воле природы – какая уже потом разница? НАСЕЛЕННЫЙ мир защитил бы меня от ударов судьбы вроде метеоритов или комет, но угрожал революциями, войнами и сметающим все вокруг себя техническим прогрессом; НЕНАСЕЛЕННЫЙ мир защитил бы, конечно, от людей, но подставил бы под удары случайных факторов и природных катаклизмов. В итоге, я выбрал корабль. Собственный, большой, вооруженный и мощный, населенный верными людьми. А, чтобы люди действительно стали верными, выбрал самый надежный и простой способ – вселил в них веру и дисциплину. Породив солдат от себя самого, добился еще одного немаловажного результата – вернувшись к жизни через тысячелетие, должен был получить не только армию, но и благодатный генетический материал для осуществления величайшего замысла всей моей жизни… Еще мне нужна была планета. И я выбрал Землю.