Дэвид Вебер - Марш через джунгли

Командир отделения отвлекся от острого супа, напоминающего рыбный, и помахал появившемуся невдалеке Поэртене. Оружейный мастер вышагивал рядом с незнакомой скользкой тварью, судя по коже, очень старой, и вид у пинопца был на редкость довольный.

— Наше вам, капрал, — сказал Поэртена. Местные столы, за которыми полагалось есть стоя, для маленького пинопца вполне могли бы сойти за навес от дождя, стоило только чуть-чуть нагнуть голову. Не долго думая, он подкатил пустую бочку, поставил на попа и, обеспечив себя таким образом подходящим стулом, взгромоздился сверху.

— Чё лопам? — спросил он.

— Какое-то горячее дерьмо, — сказал Андраш, взял кувшин пива и опрокинул в рот. — Я не знаю, что они сюда понапихали, но оно горячее, горячее, горячее, горячее!

— Вась-вась. — Поэртена сполз с бочки и направился к бару.

— Я договорился с хозяином, — сказал вдогонку Коберда. — Он всех нас кормит бесплатно за один фонарик.

— Айя! — Незнакомая скользкая тварь схватилась за голову. — Что я слышу! Схожу узнаю, нельзя ли и меня включить в вашу сделку.

Денат рассмеялся, взял со стола кувшин, взболтал, отпил глоток и поморщился.

— Пах! Моча дерьмаков!

— Уж получше, чем тот отвар из гнилой требухи, который вы считаете пивом, — радостно оскалил зубы гранатометчик Эллерс, откусил кусок мяса и запил. — Тут хотя бы ячмень чувствуется.

— Эй-эй, — запротестовал Кранла, третий из племянников Корда, — мы всего-то хотим, чтобы у напитка был вкус.

— Вкус, ага, — согласился Эллерс. — Значит, вы для вкуса скипидар добавляете?

Вернулся Поэртена, поставил большое блюдо на столешницу, сделанную из толстой цельной доски черного цвета. Люди расселись с торца длинного стола, рядом устроились племянники Корда и тут же принялись таскать с тарелки кусочки горячего мяса. Гарниром служили ломтики фруктов и нарезанные корнеплоды, нечто среднее между сладким и обычным картофелем. Земляне такое еще не пробовали.

— Пахнет хорошо. Перуц , — отметил Денат, отправляя в рот кусочек щедро приправленного мяса.

Закрыл рот — и тут же разинул с утробным звуком, не в силах вдохнуть. Поспешно схватился за кувшин с пивом, сделал огромный глоток и резко выдохнул.

— Х-хэ! Айя! Я понял: это не такое уж гадкое пиво, — прохрипел он.

— Где вы, Коберда? — спросила Косутич по коммуникатору.

— Отделение заканчивает обедать, сержант-майор, — доложил сержант, складывая карты на стол и оглядываясь.

Морпехи давно разбрелись по соседним столам. Жара усилилась, и многие мардуканцы ушли в поисках прохлады. Впрочем, под навесом было не так уж плохо: всего сорок три градуса по Цельсию.

Поэртена начал партию в покер. Он, похоже, удачно сторговал старому мардуканскому торговцу парочку зажигалок и фонариков, и теперь старик пытался взять реванш... в игре, в которую прежде никогда не играл.

Коберда собрал карты и с отвращением заглянул в них. Поэртена обменял ему несколько имперских кредиток на местное серебро и медяшки. И по-хорошему, их бы следовало оставить в кармане.

— Пас.

Поэртена посмотрел поверх карт на старого мардуканца. Торговец посматривал то в карты, то на банк.

— Повышаю, — решил он наконец. Подумал и бросил в банк купленный фонарик. — Он точно дороже, чем вся эта куча.

— Лады, — улыбнулся Поэртена. — Или жратва на двенадцать рыл.

— Айя! Не напоминай мне, — взвыл Пратол.

— Над кумекать, — сказал пинопец. — А Коберда слил.

— Ну... — протянул командир, гадая, на сколько удастся пинопцу развести прожженного ростовщика, — кто-то же должен.

Поэртена еще раз поглядел в карты и покачал головой:

— Пас.

— Мне нравится эта игра, — захрюкал торговец и потянул все четыре руки к банку.

— Лад-те, язви-т, — приговаривал Поэртена, тасуя карты. — Погодь еще.

— Ха! — воскликнул вдруг Тратан. Парню хватило здравого смысла соскочить прежде, чем его оставили без ножа и копья, — ничего другого у него все равно не было. — Гляньте-ка на тех дерьмаковских девочек.

Под навес вступили пять мардуканцев, вооруженных мечами, причем мечи они держали не в ножнах, а наголо. Мечи были длинные, прямые и тяжелые. Любой землянин посчитал бы этот меч двуручным.

В отличие от виденных прежде стражников эти были полностью защищены глухими добротными кожаными доспехами с утолщенными наплечниками и нагрудником. Судя по всему, они охраняли одну-единственную безоружную скользкую тварь, державшуюся между ними. На шее у безоружного болтался на толстом шнурке небольшой кожаный кошель. Впрочем, и шнурку скользкая тварь не слишком доверяла, поскольку держалась за кошель обеими истинными руками.

— Кто такий? — спросил Поэртена и взял карты с раздачи. Он был очень, очень, очень спокоен.

— Стражи драгоценных камней, — ответил Пратол, сбрасывая две.

— Девочки, — повторил Тратан. — Они так думают: если носишь шитую шкурку, ты бессмертен.

— А я бы не возражал против такой шкурки. — Коберда один за другим поднимал пивные кувшины и встряхивал, в надежде найти такой, где еще что-нибудь осталось. — Если бы у Тальберт были такие доспехи, она бы сейчас была с нами.

— Угу, — согласился Поэртена, взяв две карты после сброса.

Игроков осталось всего трое, а для хорошего покера это маловато. Правда, Денат еще держался. Он продал Пратолу пару неплохих камешков за несколько серебряных монет. Сейчас эти монеты стояли на кону. Поэртена внимательно наблюдал за ним. Парень проверил, что ему пришло, и с отвращением бросил карты на стол:

— Пас.

Поэртена безрадостно заглянул в свои карты. Дуракам, однако, везет.

— Повышаю, — сказал он, щелчком отправив в банк маленький лазурит, прекрасный ярко-синий камушек с тонкими прожилками.

— Хм-м... — Пратол высыпал горстку серебра и добавил к ней такой же камешек, но побольше, овальный и отшлифованный. — Отвечаю и поднимаю.

Поэртена прищурился на эту кучку, выкатил небольшой рубин.

— Ну тож отвеча. И повышаю.

Пратол подозрительно наклонил голову набок, затем достал крохотный сапфир и аккуратно положил сверкающую искорку синего огня на вершину общей кучки. Оба камешка были примерно одного качества, темноватые, но прозрачные. Драгоценные камни считались главным богатством этого региона, и сверкание в центре стола было лучшим тому доказательством.

Поэртена достал сапфир и рубин, положил их рядышком. Затем оценивающе прищурился на общую кучку.

— Слышь, банчок-то легковат, — сказал он.

— Ладно. — Пратол бросил на стол несколько кусочков серебра и цитрин. — Теперь нормально.

— Открываемся, — сказал Поэртена. — Четыре семерки.

— Дерьмо! — Торговец шлепнул картами о столешницу. — Мне все равно нравится эта игра.

— Я выхожу, — сказал Денат. — Мое оружие мне еще пригодится.