Питер Гамильтон - Дисфункция реальности: Увертюра

— Я не знаю. Все, что я знаю — это то, что я никогда ему не поверю. Мы видели образы, фантастические фигуры. За тридцать лет он вполне мог их создать.

— Но они выглядели настолько реально. И зачем ему понадобилось раскрывать себя? Он знает, что мы уничтожим его, чего бы нам это ни стоило.

— Да, он знает, что придем не с добрыми намерениями. Но обладая такой телепатической мощью, он, вероятно, мог бы подчинить даже космоястреба. Это позволило бы ему и его закадычным друзьям рассеяться но всей Конфедерации.

— Это было так реально, — в оцепенении повторял Дарси. — И теперь, зная о его мощи, мы должны остерегаться его. В этом для него нет никакого смысла, если только он действительно не столкнулся с тем, что ему не подвластно. С тем, что обладает еще большей мощью, чем он.

Лори посмотрела на него печальным, почти беспомощным взглядом.

— Нам нужно все выяснить?

— Да.

Их мысли встретились и переплелись, как тела страстных любовников, усиливая свою мощь и уничтожая слабость, избавляясь от страха.

Используя стул в качестве опоры, Дарси попытался встать. Каждое его движение было неуклюжим. С трудом сев на стул, он дотронулся до разбитой губы.

Лори, нежно улыбнулась ему, протянула носовой платок.

— Первым делом обязанности, — сказал он. — Мы должны сообщить Юпитеру о том, что Латон здесь. Это самое главное. В течение ближайших двух месяцев сюда не прибудет ни один космоястреб. Я встречусь с Келвином Соланки и попрошу его немедленно отправить послание на Аэтру и на станцию поддержки в районе Муроры. У него есть оборудование, необходимое для того, чтобы сделать это без посредников. Обязательно следует предупредить флот Конфедерации. Это тоже можно сделать без промедления. Кроме того, Соланки отправит рапорт на Землю, поместив его в диск с дипломатической почтой, который может взять на борт корабль, осуществляющий перевозки колонистов. Это должно обеспечить нам прикрытие.

— Сделав это, мы отправимся в верховья реки, — закончила Лори.

— Да.

— Следующий! — вызвал шериф.

Юрий Уилкен шагнул к столу, крепко держа на поводке своего сейса Рандольфа. Прямо над его головой дождь барабанил по крыше пустого склада. Сквозь открытый проем за спиной шерифа открывался вид на желто-коричневый полиповый кратер пятой гавани, она приходила в свое нормальное состояние: большинство судов, которые на ночь ушли подальше от берега, теперь возвращались в гавань. Бригада рабочих с одной из судоверфей осматривала пострадавший от огня корпус судна, глубоко осевшего в воду. Капитан этого судна не успел отплыть от берега, когда толпа рассвирепевших бунтовщиков вышла к гавани в поисках иветов.

Запах горелого дерева смешивался с экзотическими ароматами товаров, хранившихся на складах, некоторые их которых также пострадали от огня.

Огромные языки пламени вырывались из уже обреченных зданий. Даже лалондскому дождю потребовалось несколько часов, чтобы их потушить.

Весь вечер Юрий кружил по городу и вместе с бунтовщиками зачарованно рассматривал разрушения города. Пламя пожаров разожгло что-то внутри его самого — нечто, что получало удовольствие при виде молодого замученного ивета, который после того, как толпа избила его дубинками, превратился в бесформенный кусок окровавленного мяса. Юрий вопил до хрипа, выражая одобрение действиям толпы.

— Возраст? — спросил шериф.

— Двадцать, — солгал Юрий. Ему было семнадцать, но он уже отрастил вполне приличную бородку. Юрий замер в напряженном ожидании, надеясь на то, что этот номер пройдет. За его спиной стояло более двухсот человек, и все они не хотели упускать свой шанс теперь, когда шерифы снова начали вербовку.

Наконец шериф отвел глаза от своего компьютерного блока.

— Так оно и есть. Ты когда-нибудь пользовался оружием, сынок?

— Раз в неделю я подстреливаю себе на обед куроворона. Я умею ходить по джунглям, и у меня есть Рандольф, которого я всему научил сам. Он первоклассный сейс, умеет драться и охотиться. Он будет очень хорошим помощником в верховьях реки. Вы получите нас обоих, а платить будете как за одного.

Шериф привстал и, слегка нагнувшись, посмотрел вниз, на сейса.

Рандольф оскалил свои клыки.

— Уб-и-в-ай ив-в-етов, — пролаял он.

— Хорошо, — буркнул шериф. — Ты сумеешь выполнять приказы? Нам не нужны те, кто не умеет работать в команде.

— Слушаюсь, сэр.

— Думаю, ты сумеешь. У тебя есть смена одежды?

Улыбаясь, Юрий показал ему льняную походную сумку, которая висела у него на плече рядом с лазерной винтовкой.

Из небольшой стопки, что стояла рядом с процессором, шериф взял один значок помощника шерифа и вручил его Юрию.

— Ты принят. Иди на «Свитленд». Там найдешь себе койку. Как только судно отплывет, ты будешь приведен к присяге. И надень намордник на этого чертова сейса. Я не хочу, чтобы он искусал колонистов.

Юрий почесал Рандольфа между ушами.

— Насчет старины Рандольфа можете не беспокоиться, он никого не тронет, если я ему не прикажу.

— Следующий! — позвал шериф.

Нахлобучив шляпу, Юрий направился к залитой солнцем гавани. Его сердце радостно подпрыгивало в груди, а мозги совсем ничего не соображали от счастья.

— В свое время мне довелось повидать несколько диких планет, — заявил Эшли Хенсон, — но они не идут ни в какое сравнение с Лалондом. В космопорте не нашлось желающих купить копии альбома Джеззибеллы! Здесь даже нет черного рынка! — Подняв высокий бокал, он сделал глоток сока пурпурного цвета, на поверхности которого плавали куски льда из каких-то местных фруктов. Когда «Леди Мак» стояла в доке орбитальной станции или дрейфовала на стационарной орбите, пилот не прикасался к спиртному.

Джошуа пил горькое пиво. Оно было теплым, но зато содержало некоторое количество пунша, почти такого же крепкого, как спирт, который он когда-то пробовал. По крайней мере, эта часть напитка была вполне приличной на вкус.

Бар, в котором они сидели, назывался «Рухнувший Склад». Это было деревянное, похожее на амбар строение, которое находилось в конце дороги, соединяющей космопорт с Даррингемом. На стенах бара красовались списанные детали космопланов. Большую часть торцевой стены занимал громоздкий вентилятор компрессора, снятый с одного из макбоингов. Две плоские лопасти были погнуты ударом какой-то птицы.

Постоянными посетителями бара являлись сотрудники космопорта, пилоты и экипажи звездолетов. Он считался одним из самых шикарных баров Даррингема.

— Если это называется изысканностью, то что говорить о других заведениях Даррингема? — подумал Джошуа.