Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик: Консолидация

— Просто стоит, — датавизировала Янне Палмер. — Может просматривать подъездную до самой магистрали и все, что приближается к городу.

— Оружия не видно? — спросил Ральф.

Сам он вместе с двадцатью морпехами из приданного ему взвода прятался в канаве у дороги, в ста метрах от первого городского дома, под прикрытием насыпи продвигаясь к Эксноллу.

В голове звенело каким-то мысленным тиннитом — наверное, из-за стимуляторов. Проспав два часа из последних тридцати шести, он просто вынужден был подстегивать себя химией и стим-софтвером, чтобы держаться на плаву. Позволить себе расслабиться он не мог.

— Никоим образом, — датавизировала Янне Палмер. — По крайней мере, хардвера крупного калибра. На ней жакет, а под ним можно спрятать лишь дамский пистолетик.

— Если она одержимая, это ни о чем не говорит. Мы еще не видели, чтобы они пользовались оружием.

— Именно.

— Глупый вопрос: она вообще живая?

— Да. Мы видим, как у нес поднимается грудь на вдохе, и инфракрасный след в пределах оптимума.

— Она вроде наживки, не думаете? Я бы предположила — охрана, но они уже знают, что мы здесь. Покуда мы ставили периметр, было уже несколько стычек.

— Черт! Хотите сказать, они шляются по лесу?

— Боюсь, что так. А значит, я не могу быть уверена, что все одержимые попали в кольцо. Я запросила у адмирала Фарквара подкрепления, чтобы прочесать окрестности. Сейчас его рассматривает совет безопасности.

Ральф выругался про себя. Рассеявшихся по окрестностям одержимых будет почти невозможно выследить в гористом кошмаре Мортонриджа. «Жаль, нет у нас сродственных гончих, — подумал Ральф. — Те, которых я видел у надсмотрщиков на Лалонде, прекрасно сошли бы. Представляю, какое будет лицо у Янникс Дермот, если я вылезу с этой идеей на суд совбеза, но… черт, это нам и нужно».

— Ральф, погодите минутку, — датавизировала полковник Палмер. — Мы провели опознание нашей мадам часовой. Подтверждается — это Анжелина Галлахер.

— Проклятье! Это все меняет.

— О да. Есть мнение, что она хочет вступить в переговоры. Она не дура. Позволить себя засечь с ее стороны — эквивалент белого флага.

— Подозреваю, что вы правы.

Ральф приказал командиру взвода остановить наступление, покуда он на связи с советом безопасности. Морпехи заняли круговую оборону, сканируя окрестный лес и ближайшие здания самыми примитивными сенсорами. Ральф пристроился в самой гуще марлуповых зарослей, не выпуская автомата из рук. У него было жуткое предчувствие, что Галлахер, вернее, ее одержатель, не предложит условий скорой капитуляции. «Мира между нами быть не может», — осознал он с тоской.

Тогда что она хочет сказать?

— Мистер Хилтч, мы согласны с полковником Палмер, что эта женщина желает вести переговоры, — датавизировала княгиня Кирстен. — Я знаю, после всего, что вы пережили, мы просим о многом, но я бы хотела, чтобы эти переговоры вели вы.

— Мы можем поддержать вас огнем с орбиты, — добавила Дебора Анвин. — Посадить вас в глаз бури. Любая попытка нападения, и мы выжигаем двухсотметровое кольцо с вами в центре. Мы уже установили, что мощности платформ СО им не по зубам.

— Хорошо, — датавизировал Ральф своим невидимым слушателям. — Я пойду. В конце концов, это я ее сюда привез.

Странно, но проходя по дороге последние полкилометра, Ральф вовсе не беспокоился. Он думал об одном — как лучше сделать свою работу. Путь, начавшийся в устье грандиозной реки на другой, очень далекой планете, завершался здесь, близ заштатного городка в самом медвежьем углу галактики. Если в этом и была какая-то вселенская ирония, Ральф ее не понял.

Одержатель Анжелины Галлахер терпеливо поджидал агента у дверей дешевой одноэтажной закусочной.

Большую часть пути его сопровождали Дин, Билл и Каталь, но в ста метрах от цели он приказал им остановиться и пошел один. В чопорно-элегантных домах по обе стороны подъездной не было заметно никакого движения, но в Ральфе крепло убеждение: враги не показываются потому, что не пришло время. Свою роль они сыграют позже.

Такой уверенности он не испытывал никогда — это был какой-то аналог телепатии, и вместе с ним нарастало предчувствие беды.

Чем ближе он подходил к женщине, тем меньше влияло на его импланты и процессоры брони подавляющее поле. Когда он приблизился к ней на пять метров, совет безопасности вновь получал полный сенсвиз.

Ральф остановился. Расправил плечи. Снял шлем.

Улыбка одержимой была настолько слабой, что казалась скорее жалкой, чем ехидной.

— Похоже, мы прибыли как раз вовремя, — проговорила она.

— Кто вы?

— Аннета Эклунд. А ты — Ральф Хилтч, глава отдела королевского разведывательного агентства на Лалонде. Мне следовало догадаться, что за нашими головами пошлют тебя. Ты неплохо потрудился до сих пор.

— Хватит болтовни. Чего ты хочешь?

— С философской точки зрения — жить вечно. А с практической — чтобы ты отозвал полицейских и морпехов, которые окружают этот город и еще три, которые мы захватили. Немедленно.

— Нет.

— Смотрю, ты уже научился не угрожать зря. «Нет, а то…», «Нет, и ты об этом пожалеешь!» Это хорошо. В конце концов, чем ты можешь мне угрожать?

— Ноль-тау.

Аннета Эклунд задумалась, потом ответила:

— Да. Возможно. Признаюсь, это может нас испугать. Но это уже не конец. Уже — нет. Если мы уйдем из захваченных тел, чтобы избежать ноль-тау, мы все равно в силах вернуться. По планетам Конфедерации уже идет несколько миллионов одержимых. Через неделю их будут сотни миллионов, еще через пару дней — миллиарды. Мне всегда будет открыт путь обратно. Покуда остается в живых хоть одно людское тело, мои товарищи могут воскресить меня. Теперь понимаешь?

— Я понимаю, что угроза ноль-тау действует. Мы рассуем вас по камерам и будем засовывать, пока не упихнем последнего. Это ты понимаешь?

— Извини, Ральф, но я уже говорила — не тебе угрожать нам. Ты еще не понял почему? Не догадался, почему победа будет на моей стороне? Потому что ты рано или поздно присоединишься к нам. Ты умрешь, Ральф. Сегодня. Завтра. Через год. Если повезет — через пятьдесят лет. Когда — неважно. Это энтропия, судьба, закон природы. Смерть, а не любовь, побеждает все. И когда ты умрешь, ты окажешься в бездне. Вот тогда мы станем братьями и сестрами и объединимся против живущих в страстном желании жизни!

— Нет!

— Не болтай о том, чего не изведал.

— Я тебе не верю. Бог не настолько жесток. В смерти есть больше, чем пустота, которую нашли вы.

— Дурак, — горько расхохоталась одержимая. — Безмозглый дурак.

— Но я — живой дурак. И со мной тебе придется иметь дело здесь и сейчас.

— Нет такой штуки, как Бог, Ральф. Только люди настолько глупы, чтобы верить. Не заметил? Никто из обнаруженных нами ксеноков не нуждается в том, чтобы прикрывать собственные страхи и слабости обещанием загробных блаженств, причитающихся каждому усопшему. О нет, Ральф, Бог — это слово, придуманное дикарями для описания квантовой космологии. Вселенная — сугубо естественное творение, крайне агрессивно настроенное к жизни. И сейчас мы получили шанс покинуть ее, шанс спасти. Тебе не остановить нас, Ральф.