Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик: Консолидация

— Тебе что надо, пацан? — презрительно осведомился зеленый.

— Или это не очевидно, сударь? Мне трудно понять, как джентльмен даже вашей скверной породы может позволить себе угрожать трем напуганным дамам.

Человек в зеленом широко ухмыльнулся.

— Да ну?

С пальцев его сорвалось белое пламя. Струи огня вонзились в синий фрак, терзая его невидимыми когтями. Самозванный защитник стоял неподвижно, покуда бессильные витки белого сияния окутывали его, словно поверх незримого скафандра.

Не смущенный поражением, человек в зеленом замахнулся на своего противника кулаком. Удар его не достиг цели — противник с неожиданной ловкостью уклонился и ударил сам. Отчетливо хрустнули три ребра. Зеленому пришлось собственными энергистическими резервами приглушить боль и залатать повреждения.

— Твою мать, — сплюнул он, явно потрясенный необъяснимым отступничеством предполагаемого товарища. — Какого хера ты творишь?

— Я полагал это очевидным, сударь, — ответил его противник из-за поднятых кулаков. — Я защищаю честь этих дам.

— Просто не верится! — воскликнул зеленый. — Слушай, давай просто одержим их, и все, лады? Извини, сорвался. У этой девки отрава с языка капает.

— Нет, сэр, я не забуду ваших угроз несчастному дитяти. Господь наш, быть может, счел меня недостойным рая, но все ж я почитаю себя большим, нежели скот, готовый свершить насилие над этим нежным цветком.

— Нежным… Да ты издеваешься, тля!

— Ничуть, сударь.

Зеленый всплеснул руками и обернулся к троим своим товарищам.

— Давайте. Вместе мы в два счета вскипятим ему мозги и отправим обратно в бездну. И можете забыть о тех, кто с мольбами ищет выхода, — со значением добавил он.

Трое настороженно переглянулись.

— Одолеть меня вам, быть может, и под силу, — ответил человек в синем фраке. — Но ежели мне суждено вернуться в проклятую бездну, я прихвачу с собой одного из вас самое малое. Так кто это будет?

— Да ну вас в жопу, — буркнул один из троих.

Растолкав своих спутников, он двинулся по дороге в город. Человек в синем вопросительно покосился на оставшихся двоих. Оба в унисон помотали головами и заторопились вслед товарищу.

— Да что на тебя нашло? — взвыл тип в зеленом.

— Почитаю сей вопрос риторическим.

— Ладно, тогда сам ты что за хер?

На миг уверенность сошла с прекрасного лика, и в глазах незнакомца полыхнула боль.

— Когда-то меня звали… Титреано, — прошептал он

— Ну ладно, Титреано. Вечеринка твоя. Пока. Но когда до тебя доберется Квинн Декстер, у тебя будет такое похмелье — не поверишь, тля!

Он развернулся на каблуках и зашагал прочь.

Кармита вспомнила, что не худо бы и подышать.

— Боже! — колени ее подкосились, и женщина села наземь. — Я думала, нам конец.

— Вас не убили бы, — любезно улыбнулся Титреано. — То, что несут они, стократ хуже.

— Это как?

— Одержание.

Кармита одарила его долгим подозрительным взглядом.

— И ты — один из них.

— К стыду своему, сударыня.

Кармита уже не знала, во что верить.

— Сэр, пожалуйста, — взмолилась Женевьева. — Что нам делать? Куда нам с Луизой пойти?

Луиза настороженно сжала руку сестры. Этот Титреано был одним из демонов, как бы мило он себя ни вел.

— Эти места мне незнакомы, — ответил Титреано. — Однако идти в ближний город я бы не советовал.

— Это мы сами знаем, — ответила Женевьева.

— Воистину так. — Титреано улыбнулся ей. — А как звать тебя, дитя?

— Женевьева. А это моя сестра Луиза. Мы Кавана, знаете?

Кармита со стоном закатила глаза, пробормотав:

— Этого нам еще не хватало.

Луиза удивленно покосилась на нес.

— К сожалению, род ваш мне неведом, — ответил Титреано. Похоже было, что ему действительно неловко. — Но по гордым вашим словам сужу, что род сей велик.

— Мы владеем большей частью Кестивена, — пояснила Женевьева. Этот человек начинал ей нравиться. Он защитил их от чудовищ, и он был с ней так вежлив. Взрослые редко бывали с ней вежливы, и времени поговорить с девчонкой у них всегда не хватало.

— Кестивен? — повторил Титреано. — Вот это название мне слышать доводилось. Это в Линкольншире, не так ли?

— На Земле — так, — подтвердила Луиза.

— На Земле? — недоверчиво переспросил Титреано. Он глянул в сторону заходящего Герцога, перевел взгляд на Герцогиню. — А где я, собственно, нахожусь?

— На Норфолке. Это англоговорящая планета.

— По большей части, — добавила Кармита.

Луиза снова нахмурилась. «Да что нашло на эту романэ?»

Титреано закрыл глаза, точно от боли.

— Я переплывал океаны, — прошептал он, — и верил, что нет достиженья величавей. Ныне ж бездну меж звезд переплывают мужи. О, я помню, как горят созвездья в ночи. Как мог я знать? Величие творенья Господнего повергает нас, грешных, к стопам Его.

— Вы были моряком? — неуверенно предположила Луиза.

— Да, миледи Луиза. Я имел честь служить своему королю.

— Королю? В земной Англии давно уже нет короля.

Титреано открыл глаза — они были полны глубокой скорби.

— Нет короля?

— Нет. Но наше семейство Маунтбаттенов происходит из английского королевского рода. Князь охраняет нашу конституцию.

— Значит, благородство не утонуло во тьме времен. Что ж, удовольствуюсь сим.

— А как вышло, что вы не знаете про старую Англию? — спросила Женевьева. — Вы же знали, что Кестивена находится там.

— Какой сейчас год, малышка?

Женевьева подумала, не обидеться ли на «малышку», но незнакомец, кажется, не хотел ее обидеть.

— Сто второй от Поселения. Но это норфолкские годы, по четыре земных каждый. Так что на Земле год 2611-й.

— Две тысячи шестьсот одиннадцать лет от Рождества Господа Нашего, — с трепетом проговорил Титреано. — О небеса! Так долго? Хотя муки мои казались вечными.

— Какие муки? — спросила Женевьева с невинным любопытством.

— Муки, претерпеваемые всеми проклятыми душами на том свете, малышка.

У Женевьевы отпала челюсть.

— Вы были мертвы? — переспросила Луиза недоверчиво.

— Да, леди Луиза. Я был мертв восемь сотен лет.

— Это и называется одержанием? — поинтересовалась Кармита.

— Да, сударыня, — сурово ответил Титреано. Кармита ущипнула себя за нос.

— Как же ты вернулся?

— Не знаю. Мне отворили дорогу в сердце этого тела.

— Так это не твое тело?

— Нет. Се смертный юноша именем Эамон Гудвин, хотя ныне я ношу собственный облик поверх его лика. И я слышу, как он стенает во мне. — Он посмотрел Кармите в глаза. — Потому и преследуют вас прочие. Миллионы душ скованы в бездне мук. И все они жаждут живых тел.

— Наших? — пискнула Женевьева.

— Да, малышка. Прости.

— Слушайте, — вмешалась Кармита, — все это дико интересно, полная чушь, конечно, но интересно. Но на случай, если вы не поняли, — мы в глубокой заднице. Не знаю, что вы за уроды — одержимые зомби или что-то попроще и поласковей, типа ксеноков-телепатов, но когда этот зеленый ублюдок добредет до Колстерворта, он вернется с толпой приятелей. Лично я сейчас распрягу коня, мы трое, — она обвела жестом сестер и подняла бровь, — уносим ноги. Так, мисс Кавана?