Питер Гамильтон - Обнажённый Бог: Феномен

На островках, находившихся у подножия склона, можно было заметить фрагменты дороги и даже мысленно соединить их в одну линию, идущую по всей долине. Вела она к маленькому городу. Это можно было рассмотреть сквозь туман. Городок был построен на возвышенности, и здания не пострадали от грязи. Казалось, вся долина служила ему защитным рвом. В центре города церковь, ее классический каменный шпиль гордо поднимался к небу. Видны были и какие-то алые символы, нарисованные посередине.

— Это, должно быть, Кеттон, — сказал Франклин. — Вы их чувствуете?

— Да, — поежившись, сказала Стефани. — Там таких, как мы, много, — этим, по-видимому, и объяснялось состояние зданий. С крыш аккуратных домиков не слетело ни одной черепицы. Ни следа разрушений. В маленьком парке — ни одной лужи.

— Вот почему этим парням так не терпится туда попасть, — Кохрейн указал пальцем на долину.

Они впервые увидели армию своими глазами. По дороге двигался конвой из двадцати джипов. Всякий раз, когда остров под углебетонной поверхностью погружался в грязь, они слегка притормаживали, осторожно проверяли дорогу. Грязь не должна была быть выше колес. За джипами следовала фаланга сержантов, огромные темные фигуры двигались вперед довольно быстро, тем удивительнее, что никто из них не шел по дороге. По одну сторону от углебетонной полосы строй их протянулся почти до центральной грязевой реки, по другую — до одного из склонов долины Катмос. За авангардом, отставая от него на несколько миль, поворачивал в долину второй транспортный поток.

— Ну и ну! — простонал Франклин. — С такой скоростью нам не пройти. Да еще по такой-то грязи.

Макфи посмотрел назад.

— Я их здесь пока не вижу.

— Не беспокойся, будут, — сказала Рена. — Они и на другой стороне реки, посмотри. И шеренга сплошная, без промежутков. Они облепят нас, как лошадиное дерьмо.

— Если останемся здесь, они возьмут нас до рассвета.

— А если пойдем вниз, опередим их, — сказала Стефани. — Но нам придется идти через город. И у меня плохое предчувствие. Одержимые знают, что сержанты идут на них, и все же остаются на месте. И их там очень много.

— Они собираются оказать сопротивление, — сказал Мойо.

Стефани оглянулась на зловещую шеренгу, двигавшуюся в их сторону.

— Они проиграют, — сказала она мрачно. — Ничто не может противостоять этому.

— У нас не осталось еды, — сказал Макфи. Кохрейн подкинул указательным пальцем сползавшие с носа очки от солнца.

— Ничего, старик. Зато у нас много воды.

— Есть здесь нечего, — согласилась Рена. — Надо идти вниз.

— Город их на какое-то время задержит, — сказала Стефани. Она старалась не смотреть на Мойо, хотя он беспокоил ее больше всего. — За это время мы немного отдохнем.

— И что потом? — проворчал Мойо.

— Потом пойдем дальше.

— Какая в этом польза?

— Не надо, — тихо проговорила она. — Мы пытаемся жить, и будем жить. Мы всегда этого хотели. Помнишь? Сейчас это не жизнь, а там, впереди, может быть по-другому. Позади же нас нет ничего. Пока идем, надежда остается.

Лицо его приняло грустное выражение. Он вытянул руку и пошарил, стараясь найти ее. Стефани крепко сжала его пальцы, а он прижал ее к себе.

— Извини, извини меня.

— Что ты. Все хорошо, — бормотала она. — Послушай, знаешь что? Мы ведь пойдем по горному хребту. Ты покажешь мне ледник.

Мойо хрипло засмеялся. Плечи его дрожали.

— Прошу прощения, ребята, за то, что мешаю вам наслаждаться местными видами, к тому же порчу тем самым собственную карму, но все же хотелось бы узнать, куда мы, собственно, идем. В данный момент. Время уходит, понимаете?

— Спустимся в Кеттон, — решительно сказала Стефани. Она смотрела на длинный склон. Будет скользко, но энергистическая сила поможет. — Мы должны прийти туда раньше солдат.

— Если только чуть раньше, — заметил Франклин. — А в городе нас захватят. Может, лучше пойти поверху, все равно опередим войска.

— Не намного, — возразил Макфи.

— Да ведь у вас не будет времени на то, чтобы раздобыть еду, — возмутилась Рена. — Не знаю, как вы, а я не могу идти на голодный желудок. Нужно смотреть на ситуацию с практической стороны. Последние два дня я ввела в себя очень мало калорий.

— Нытик, — обозвал ее Кохрейн. — И практическая проблема у тебя всегда одна — еда.

Она разгневанно на него посмотрела.

— Надеюсь, ты не станешь предлагать мне в качестве еды мертвое мясо.

— О Господи, — он воздел к небу руки. — Опять двадцать пять. Мяса нет, курева нет, и азартных игр нет, нет и секса, и громкой музыки, и ярких огней, и танцев, в общем, никаких тебе развлечений.

— Я иду в Кеттон, — заявила Стефани, закончив перебранку. Взяв за руку Мойо, направилась к склону. — Если кто-то хочет присоединиться, советую не отставать.

— Я с тобой, — сказал Мойо и сделал осторожный шаг.

Рена пожала плечами и последовала за ними. Из кулака Кохрейна выскочила сигарета и тут же задымилась. Он сунул ее в рот и пошел за Реной.

— Черт с ним! — в отчаянии проговорил Франклин. — Я пойду. Но там придется сдаться. Из города нам не выбраться.

— Да вы не сможете их опередить, — заявил Макфи. — Посмотрите на этих ублюдков. Им и грязь нипочем.

— Хорошо. Хорошо.

Тина в отчаянии взглянула на Рену.

— Послушай, дорогая, эти штуки уничтожат город и нас вместе с ним.

— Может, и так. Кто знает? Хотя вояки всегда хвастаются доблестью, в действительности все получается по-другому.

— Но, Тина, — Кохрейн предложил ей сигарету. — Пошли с нами, крошка. Ты да я развлечемся последнюю ночь в нашей жизни. Как ты на это смотришь?

Тина, картинно содрогнувшись, сказала ухмылявшемуся хиппи:

— Да пусть лучше меня схватят эти жуткие нелюди.

— Так ты, что же, не пойдешь?

— Нет, я не хочу от вас откалываться. Вы же мои друзья.

Стефани повернулась к ней.

— Тина, решай, наконец, — и начала спускаться, ведя за собой Мойо.

— О Господи, — произнесла Тина. — Вы никогда не даете мне время на принятие решения. Это несправедливо.

— Пока, куколка, — сказал Кохрейн.

— Не идите так быстро. Мне вас не догнать.

Стефани постаралась не обращать внимания на капризы женщины и сосредоточилась на спуске. Ей приходилось постоянно тратить энергистическую силу, чтобы сапоги не скользили. И все равно за каждым ее шагом оставался длинный тормозной путь.

— Я чувствую внизу большое количество одержимых, — сказал Мойо, когда до болотистого дна долины оставалось около ста ярдов.

— Где? — автоматически спросила Стефани.

Ее не занимало пока то, что происходило внизу. Все внимание приковано было к коварному спуску. Взглянув наверх, увидела, что конвой из джипов находится уже в миле от них. Сердце болезненно сжалось.