Борис Иванов - Ночь Пса

Он надавил спуск. Ти-Ви разлетелся клочьями, а стенка за ним пошла копотью и цветами побежалости.

– Не глючит... – ошалело признал Адельберто.

Оба помолчали.

– Значит, ты замки и это... все?... – Мепистоппель пошевелил в воздухе пальцами – вяло, но выразительно.

– Я же – Оружейник... – чуть виновато пояснил Гость. – Обязан уметь... Извини, что я достал меч из твоего сундука, но Оружейник не должен встречать опасность без меча... И еще – я поправил твою кредитку...

Несколько застенчивым движением он протянул Адельберто пластиковый прямоугольник. Тот обреченно приложил палец к сенсорному сайту.

– Зачем ты туда нарисовал такую уймищу баксов? – уныло спросил он, поглядев на индикатор. – Банк все аннулирует к хренам, как только я суну эту штуку в терминал...

– Нет, там – все правильно... – вздохнул Тор. – Я эти баксы не рисовал... Я их перекачал с моего счета... Когда меня пригласили, то на мое имя здесь открыли счет...

Адельберто остекленело уставился на карточку.

– Ч-через к-какой терминал ты вылез на б-банк, ч-черт тебя п-побери?!!! – спросил он, мгновенно помертвев.

– Через тот, что у тебя на радиотелефоне, – радостно пояснил Тор. – Я сначала хотел выйти и найти этот... банкомат, но решил, что раз я эту штуку ни разу не видел...

– Как только кому из дурней, что тебя ищут придет в голову проверить твой счет, – с ужасом вымолвил Адельберто, – здесь окажется половина полиции со всей Прерии...

Когда же эти ослы кончат шуровать там наверху и соизволят спуститься к нам вниз? – с досадой подумал Кукиш, в который раз ощупывая предохранитель своего бластера. – И, кстати – сколько же их, все-таки? Он уже вполне адаптировался к полутьме и теперь внимательно присматривался к физиономиям укрывшихся по углам подвального этажа Мепистоппелева заведения подчиненных.

Тем тоже уже основательно надоело это ожидание. Кноблох время от времени взмахами тяжеленной ручищи пытался отогнать предательскую вонь сигарного окурка. Берни и Халид с каменными физиономиями и бластерами наизготовку замерли на полусогнутых по обе стороны от лестницы, ведущей наверх. Поччо был готов блокировать тех, кто появится из люка в неизвестно куда уходящий подземный ход, а пока, в ожидании событий, судя по всему – молился. При этом – не сводил глаз с левой руки Кукиша. Тот глянул – что там с ней не в порядке? И действительно – оказывается, в ладони он сжимал и нервно комкал бумажку, что перед тем как сработала радиоконтролька, всучил ему Поччо.

Кукиш про нее и позабыл... После того, как все вырубили свои фонарики, единственным источником света в чертовой кладовке была витрина с кладкой яиц паука Подо. А всякому известно, что свет паучьих яиц зыбок и обманчив.

С пауком Подо и его яйцами, вообще – всегда одни неприятности.

С гамбургерами было покончено, но кофе в избытке хватало, чтобы поддерживать интерес комиссара к рассказу. Хотя он, похоже, чуть подремывал, но вставлял время от времени, к месту случавшиеся «В самом деле?» и «М-да...», чем стимулировал дока.

– Ясно, – продолжал Покровский, что несколько сот землян, полностью оторванных от Человечества могли основать новую цивилизацию только ценой огромных потерь. В том числе и потерь, так сказать, социального характера... Это началось еще на борту Странника: ведь дорога к Чуру заняла несколько поколений – это на корабле, вовсе для этого не предназначавшемся. А бортовая дисциплина в Дальнем Космосе мало общего имеет со светлыми идеалами всеобщих свободы и равенства. Братства – еще куда ни шло... А уж ТАМ – на девственных просторах чуждого мира – само собой, просто для того, чтобы выжить пришлось резко и несправедливо рассечь все настоящие и будущие поколения обитателей Чура на огромное большинство подчиняющихся и непосвященных, и ничтожное меньшинство подчиняющих и приобщенных к высшему знанию. Подчиняющемуся большинству на роду было написано, трудясь в поте лица своего, от зари до зари обеспечивать весь обосновавшийся на Чуре филиал рода людского хлебом насущным и крышей над головой. Крошечное меньшинство правителей и хранителей знаний от рождения своего должно было быть убеждено в своей исторической миссии: возродить под чужими небесами не более не менее, как Новое Человечество – новое и очищенное от скверны прошлых грехов и ошибок! И, надо сказать, духовный потенциал этого новоявленного дворянства был – в основном, исключения не в счет! – неизмеримо выше, чем у их предтечь – феодалов древней Земли. Еще бы! Ведь за их плечами стоял истинный Золотой Век! Не выдумки праздных поэтических душ, не миф, воплотивший тоску о Несбывшемся – нет! Их Золотой Век был воплощен в металл и керамику тел звездных кораблей, в излучающую, воспринимающую, стреляющую машинерию. Воплощен и в самую их плоть и в их души: в манеру вести себя, в их язык и в их способ мышления, наконец!

О, это было совсем как в каком-то древнем фэнтэзи: трудолюбивые, суеверные крестьяне и ремесленники, отважные сквоттеры и стойкие духом землепроходцы... Преисполненное благих намерений, проникнутое сознанием своей высокой миссии рыцарское сословие... Университеты – больше похожие на монастыри тайных орденов. Целый спектр религий, сект и верований. Загадочные, всезнающие и действительно способные творить чудеса колдуны и маги – добрые и злые... О, этот великий век оживших сказок! За его магией стояло нечто большее, чем слепая вера суеверных толп: в ней слились и достижения земной НТР и тщательно культивируемые под чужими небесами паранормальные способности... Неслыханные твари, действительно, таились в дебрях лесов, в пучине морской, в высях небесных, а не были порождением болезненной фантазии...

Вот в такую магическую мозаику начала складываться жизнь Чура, к тому времени, когда на орбиту вокруг планеты вышли два мятежных звездолета... Это второе пришествие землян на Чур радикально изменило ход его истории.

Можно сказать, стало роковым.

Зазуммерил блок на столе у комиссара.

– Так это ты, Мариус?... Что? Думаешь, что-то готовится? Какой звонок от Яснова? Почему я опять должен смотреть новости?

Он раздраженно кинул трубку на стол, и та тут же вновь залилась трелью вызова.

– Слушаю вас, Агент... – Роше озабоченно глянул на возникшего на экране Кима.

Несколько минут напряженно слушал то, что втолковывал с той стороны канала Агент на Контракте. Поднял голову и, не отрываясь от трубки, стал отрывисто отдавать распоряжения.

– Простите господа, но, кажется, рыбка клюнула и грозит оборвать крючок... Я покину вас. Надеюсь, у нас еще найдется возможность поболтать о Чуре, профессор. Ким, – он снова поднес трубку к уху, – вам лучше не таскаться со мной – дело чисто оперативного характера...