Сергей Буркатовский - Война 2020. Первая космическая

Ее толкнули под руку — Алиса.

— Алена Михайловна, Самойловы сейчас приедут. Тут вам из Центра звонят.

Алена взяла трубку. Черт бы ее побрал, память девичью! Сегодня же воскресенье! У Сергея с Пьетро сеанс связи с родными!

— Слушаю!

— Алена Михайловна, здравствуйте. — Николая Семеновича, старшего смены в ЦУПе, она хорошо знала, редкостного спокойствия мужчина. — Я понимаю, что у вас сейчас запарка, но через десять минут назначен сеанс. Мы можем пробросить канал к вам на мобильник, но не могли бы вы…

— Не волновать Сергея? Конечно. Сейчас я отойду в тихое место. Вы пока расскажите, что бы вы хотели. — Эх, да что она миндальничает? Она замахала рукой, военрук подбежал, она показала на телефон, в небо, на стремительно разбредающихся детей. Владимир Васильевич понял и пошел к ее классу. — Что бы вы хотели скрыть от Сережи?

Николай Семенович хмыкнул и начал объяснять. Алена побежала к школе — там ни гомона, ни гула автобусных моторов. Разве что самолет с Чкаловского не вовремя пройдет. Или, еще хуже, «вертушка» — уж этот-то звук Сергей опознает с лету. Ладно, она выкрутится. Она глянула на часы — до отправления еще сорок пять минут. Поговорить успеет — мужу там, наверху, волноваться ни к чему. Абсолютно.

10:10 мск

Луна, Океан Бурь

База «Аристарх»

— А рыжую, или как она там перекраситься успеет, — сфотографировать, допросить с пристрастием и прислать фото для проведения фи-зи-о-но-мической экспертизы. На предмет соответствия высокому званию офицерской жены. Вместе с твоим письменным отчетом. Целую! — Третьяков передал гарнитуру Пьетро и, довольный, отправился обратно в гамак.

Настроение резко подскочило. Пусть и говорили они с женой недолго, по словам Николая Семеныча, часть спутниковых каналов под очередное панское обострение отобрали вояки, но сеанс есть сеанс. Поговорили хорошо. Обычная игра в «тупого солдафона и интеллигентную учительшу» длилась у них с самого первого знакомства. Правда, молодой лейтенант тогда действительно был малость потупее и по-солдафонистее. Жаль, что не было возможности продолжить игру обычным же образом — решительным наступлением военщины и отходом интеллигенции в стиле Кутузова, с заманиванием Великой Армии в направлении спальни. Но тут ничего не поделаешь. Не первая командировка у него, чай. По возвращении наверстают. Сергей закутался в спальник, нацедил еще кофию и устроился поудобнее. Что-то все же беспокоило. Алена была бодра и весела, как обычно. Жаль, что Сашка усаигачил в училище до сеанса — ну тут уж человек предполагает, а командование располагает. Заноза сидела не в этом. А где?

Пьетро что-то тараторил по-итальянски — азы языка Сергей знал, но к южному темпу реальной речи приноровиться не успел — все же ввели в экипаж химика почти аврально, под проблемы с «Вероной». Парень явно встревожен. Что-то дома? Пьетро закрутил головой, поймал его взгляд. Развел руками, извиняясь, задвинул занавеску между пультом и спальной зоной. Домашние проблемы, наверное. Занавеску слегка мотало потоком, краешек задел за резиновые лопасти настенного вентилятора с каннибализированным на запчасти кожухом.

Оп-паньки! Вот оно что! Трещащий звук ударов лопастей по ткани напомнил въевшийся за два десятка лет в барабанные перепонки рокот — рокот вертолета. Ровно такой, который прорезался в наушниках под конец разговора. Скорее всего «двадцать восьмой» или даже несколько. Ну да, именно звено «двадцать восьмых» либо модернизированных под тот же стандарт «Крокодилов». Не перепутаешь. Что это они над ЦУПом разлетались? Или Алена из Звездного звонила? Там рядом Чкаловский, летают часто и много. Да нет, ерунда. В центр связи звуки с улицы не проникают. Странно это. Ладно, потом спрошу.

Итальянец тем временем договорил и плюхнулся в гамак напротив. На Сергея он смотрел немного странно, как бы с опаской.

— Случилось что? — Пьетро аж передернуло.

— Сергей… Мне сказал отец… Знаешь, у нас по всем каналам передают… Ваши обстреляли демонстрантов на польской границе. Много убитых.

— Что-о?!

— Я сначала тоже не поверил. Но отец говорит, все каналы полны фотографиями. Женщины, дети…

— Бред какой-то. А что в сводке новостей?

— Я не смотрел. Работы много.

— Я тоже. Давай глянем.

Подборка новостей дышала благодатью. «Все хорошо, прекрасная маркиза» — ну да, есть некоторая напряженность на границе Калининградской области, отмечены инциденты. Ведутся переговоры. Кого с кем — не уточнялось. Из других политических новостей — окончание высадки американских морпехов в Клайпеде и Гдыне. По программе учений «Балтийский Бриз».

— Да… не нравится мне это.

— Это ужас, Сергей! Это кошмарный ужас! Так нельзя! Стрелять в людей — это…

— Это прямая обязанность солдата. В некоторых ситуациях. — Пьетро уставился на него, как деревенский священник на обернувшегося вдруг чертом епископа. — Что не так?

— Но там же были мирные люди!

— А по твоему телевизору, часом, не говорят — эти самые мирные демонстранты случайно пограничный пост не штурмовали?

— Нет! Там говорят — русские пограничники обстреляли мирную демонстрацию. Много жертв,

— Ас чего это русские пограничники открыли огонь, там не сообщают?

— Нет…

— Пьетро. Я в горячих точках десять лет оттарабанил. Открыть огонь наши могут, только если толпа ломанулась прямо на пост. Или… Точнее — и если из этой толпы стреляли.

— Но там была мирная демонстрация!

Военному говорить со штатским на специфические темы очень трудно — те строем не ходют и подворотнички не подшивают ежедневно. Русскому с европейцем — тоже непросто. По причине абсолютно детской наивности последнего. Наш всегда уверен: что газетчику, что президенту соврать как выдохнуть. Хоть нашему, хоть ихнему. Ну а уж если по телевизору что-то сказали — впору понимать строго наоборот. А европейцы — верят. Своим, понятное дело. Даже если те полный бред вещают, типа давешней бомбежки реактором. Который, кстати, вот-вот на орбиту выйдет.

Да. А уж русский военный с европейским интеллектуалом — это увлекательнейший спор слепого с глухим.

И тут хоть Чечню в пример приводи, когда вот так же «совершенно мирные» тетки с бачатами останавливали толпой одинокие грузовики — а потом ему, среди прочих, приходилось цинки с «двухсотыми» в Ростов на экспертизу ДНК возить, по-другому не опознать уже. Хоть тех же европейцев с американцами в афганах-ираках и прочих пакистанах, тоже познакомившихся с «мирными», вспоминай — без толку.

В общем, разговора не получилось.

18:40 мск

Окололунная орбита

ЛОС «Селена»

Кэбот, вопреки обычному расписанию, бодрствовал. Даже бдил. Казалось бы, бред, причем в квадрате. И само использование реактора таким извращенным способом, и необходимость личного контроля за его эволюциями болтающимся у пульта дистанционного управления астронавтом — полный бред. Можно подумать, что нахождение «всего» в нескольких сотнях километров от объекта дает какое-то преимущество. Наземные средства, что наши, что американские, что европейские, да, черт подери, даже китайские — телеметрия не шифровалась сознательно, — получают ровно те же сырые данные, а обрабатывают их намного быстрее. Но ситуация на Земле была, судя по всему, настолько нервной, что запрос в НАСА на этот никому не нужный контроль пришел из самого что ни на есть конгресса. А бюрократы в НАСА и рады.