Хельге Каутц - Йошико

— Вот это да! — вырвалось у Йошико, именно так и представлявшей себе искателей приключений.

Она смущенно хихикнула, когда заметила, что Бреннан бросил на нее быстрый взгляд.

Зер Альман не услышал ее восклицание, так как в этот момент во все глаза смотрел на Елену Кхо. У нее тоже были темные волосы, доходившие до плеч, она была максимум на полголовы ниже Бреннана, стройная, но не худая, а ее фигура и гибкие движения выдавали человека, следящего за своей физической формой. Раскосые миндалевидные глаза излучали живую энергию, очаровавшую Зера Альмана. Пожалуй, Елена Кхо была самой красивой женщиной, которую он видел в своей жизни!

И лишь когда Кванья заговорила, он заметил, что указательный палец на правой руке женщины был забинтован и находился в лубке.

— Довольно сложный перелом, но это не смертельно, — ответила Елена на вопрос Кваньи. — Палец довольно долго был без повязки, и поэтому заживление идет немного медленнее, чем хотелось бы. Но это, правда, не страшно, бывает и похуже.

— У нас здесь есть отличное медицинское оборудование и врач тоже есть. — Кванья с улыбкой указала на Марна Джонферсона, сидевшего недалеко от них. — Мне кажется, вам стоит показать палец Марну. Во всяком случае, хуже от этого не станет.

Но тут в зал вошли роботы, передвигающиеся на тихо жужжащих пружинящих подошвах, и принесли миски с еще исходящей паром едой, а также всю необходимую посуду.

— Я полагаю, пища на борту вашего корабля не отличалась особым разнообразием? — осведомился Хаспер Джонферсон, весело подмигивая.

Вопрос был в большей степени риторическим, потому что расширившиеся от изумления глаза Елены и Бреннана говорили сами за себя.

— Ну что, мне рассказывать или ты сделаешь это сам? — спросила Елена позже, когда после обильного обеда наконец настало время поведать о событиях, которые привели их в этот сектор и к бездействующим стартовым воротам.

— Так ведь это ты все время была в самом центре событий, а я так, примазался к твоему успеху, — усмехнулся земной космолетчик, — да и то в самом конце.

Нола Хи, боронский ученый, который до этого времени безмолвно то находился на своем месте, то взмывал в воздух, в первый раз подал голос:

— Елена, дорогая, уважаемая эстетическая звездная воительница с большими волосатыми слухачами, я бы тоже хотел, мог и был готов предоставить подробное описание, если…

Бреннан кашлянул.

— Э-э-э… хм-м… нет, — прервал он поток слов боронца, не дав ему разговориться.

— Нет и еще раз нет, — поддержала его и Елена, употребляя, как это делали боронцы, двойное отрицание. — Пожалуйста! — Она подкупающе улыбнулась.

Явно озадаченный боронец замолчал, его вторичные щупальца беспокойно трепетали за молочной белизной экологического костюма.

Елена ограничилась рассказом о решении Понтифика Максимуса Паранида уничтожить корабли с ЦП, возможно последние, и о вытекавших из этого решения последствиях. Она также сообщила о том, как Королевство Борон практически вынудило ее, Елену, попытаться это предотвратить. Но почти ничего не сказала о том, что использовала эту миссию для того, чтобы спасти своего друга ящера Нопилея с планеты Ниф-Нах, так же как и о памятной остановке на планете Ианама Зура и встрече с ученой-долгожительницей доктором Сиобан Иньей Норман. О безобразном происшествии с пиратами и «ФЛ Дракон Дождя», уничтоженном в результате этой встречи, она тоже умолчала как о факте, не существенном для изыскателей. Прерываемая изумленными возгласами и вопросами, она проговорила целую стазуру, пока добралась в своем рассказе до великого сражения за ворота Дельты в секторе Рай Менелаи.

— По этой причине обратные стартовые ворота деактивированы, а мы все заперты в первом убежище. Совместно с двумя кораблями с ЦП и несколькими ксенонскими истребителями. Больше здесь нет ничего и никого, — завершила рассказ Елена.

Некоторое время в помещении царило молчание. Все присутствующие в упор смотрели на космолетчицу, как будто ожидали от нее чего-то большего, не просто описания, а немедленного решения проблемы, как вернуться назад в Сообщество, но Елена молчала. Она смотрела на проекцию пляжа, на непрерывно бьющие о берег волны в далеком виртуальном мире. И только тогда, когда заговорила маленькая девочка, она вернулась из своих воспоминаний о магическом, потерянном мире. Елена все еще видела перед собой уходящий в море мыс в земном городе Милано, теплый закат, рыб, веселящихся в воде. И старика, предсказавшего ей, что однажды она туда вернется. Ее последний день на Голубой планете…

— Мисс Кхо-сан! — Это была Йошико, которая сгорала от нетерпения задать свой вопрос.

— Хай ! — кивнула Елена девочке.

— Кхо-сан, эти два корабля с ЦП, о которых вы говорили, они очень большие?

— Да, очень. Я бы сказала, около восьмисот пятидесяти метров в длину. Это соответствует… минутку… примерно пятистам пятидесяти длинам. Не могла бы ты назвать свое имя?

— Йош Нехла.

Земная женщина внимательно посмотрела на Йошико. Она увидела маленькую, хорошенькую девочку с овальным лицом, светлыми волосами, заплетенными в толстую косу, и умными большими глазами, смотревшими на мир вопросительно и с любопытством. Но Елена почувствовала также и сдержанность девочки. Наверное, с ней нелегко дружить.

— А почему тебя это интересует, Йош? — спросила она.

— Да я… мне кажется, на моем скопе… Кванья, мы можем идти? Мы же хотели принести растение!

— Точно! — подтвердил Зер Альман.

— Можете идти, но — в душ и спать, поняли? На улице уже темно, а завтра у вас будет достаточно времени. И не забывайте: не уходить от лагеря дальше чем на пятьсот метров!

Полторы стазуры спустя инфобраслет Йошико начал вибрировать и разбудил ее. Кванья считала, что девочка всегда должна спать ровно две стазуры, что соответствует потребностям детского организма. Йошико считала это глупостью.

На цыпочках она пробиралась по боковому коридору, в котором находились еще и комнаты Сильи и Найки Вандер, служащей семьи Джонферсон. С чувством облегчения Йошико отметила, что двери в комнаты обеих женщин закрыты изнутри. Ей совсем не улыбалось пускаться с ними в дискуссии, потому что и Найка, и сестра обязательно потребовали бы от нее отчета, куда это она направляется в такую рань.

В здании уже царило оживление. Из автоматической пекарни, где каждое утро пекли хлеб для пятнадцати голодных желудков, доносился восхитительный аромат свежевыпеченных баньос, аргонскнх булочек с начинкой. Йошико проскользнула в пекарню и стащила из кухонного автомата три еще пышущих жаром баньос, Два она засунула в нагрудный карман комбинезона, а в третий впилась зубами. Продолжая жевать, она вошла в предшлюзовую камеру и начала зашнуровывать сапоги и надевать куртку. Прежде чем снять с аппарата-обогатителя свою дыхательную маску, она запихнула в рот остатки баньос и торопливо прожевала. Потом натянула маску на лицо и вошла в шлюз.