Олег Балабанов - Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)

— Ну да! И что в этом нового? Мы знали, что на Земле находится огромный комплекс, в размерах планеты по производству космической техники, может даже кораблей и что из того? Ясно же, что основная часть обслуживающего персонала будет составлять рабочий класс!

— А то, что с самого начала силами охранения заправляли военные, которые не интересовались и игнорировали местную расу, то есть нас. Кстати, на этом основан весь процесс захвата планеты — уничтожить нас, забрать и самим начать разработку ископаемых Земли. Это говорит о направлении развития и идеологии галактеров — позиция силы, ээ, было, есть слово, объемно обобщавшее подобный строй развития.

— Да все равно как оно называлось! Говори дальше! — уже заинтересованный гипотезой Тимофеева отмахнулся от вычурных слов Авдеев.

— Так вот захват, подавление сил Земли провели военные, затем отошли на второй план, предоставив гражданским структурам отладить процесс производства. Процесс запущен, военным делать здесь больше нечего. Из них оставлены только необходимые силы поддержания охраны, теперь уже непонятно отчего. Какойто военный, ну там, отвечающий за охрану есть, но, — тут Юра многозначительно выдержал паузу и продолжил, — вы же мне дали просмотреть всю информацию по захвату и всего последующего движения, вплоть до резкого изменения ситуации за последние полгода?! Я за эти дни на базе много сопоставил из той головоломки, которую крутил в голове до встречи с вами. Так что я сейчас считаю, что тогда, полгода назад в космосе, на орбите произошел бой с противником галактеров, в котором наверняка погибло большинство галактероввоинов, все равно как называется их военная организация. Оставшиеся на поверхности сейчас представляют умную, точнее думающую прослойку общества, то есть инженеров, которые ни черта не рубят в военном деле! Вот главный штатский, который и заправляет всем на планете и начал свою политику и методы урегулирования постепенно выходящей изпод контроля ситуации, в которой живучее местное население не желает вымирать, наоборот, размножается, активизируется и лезет чуть ли не в наглую к их производственным зонам. Помощь сверху запаздывает, опять же со стороны звездного противника галактеров никто не спускается и не захватывает готовую производственную базу, значит, гдето в космических далях нет никакого дела до окраинной звездной системы. Обеим враждующим сторонам все равно! Но когда-нибудь та или другая сторона появятся, и лучше будет, если база будет продолжать функционировать.

— Почему лучше?

— А если прилетят свои и увидят, что все здесь нарушено, не дай бог перешло в руки людей, то оставшегося за главного явно не похвалят.

— А если прилетят другие? — уже ухмыляясь, спросил Семен.

— А вот тогда главному будет на самом деле все равно! А так некоторый стимул есть. Вот он и пытается понять нас и найти правильное решение. В общем, придумать, как победить нас силой разума, придурок! Хахаха!

— Да, тут уже силой мысли, разума, хаха, ну ты загнул, не обойдешься. Чемчем, а задумать соседа у нас каждый горазд! Только дай волю! Облапошат и не посмотрят, что ты главнее или старше! Хахаха!

— Чего это вы ржете в ночи? — спросила вдруг вынырнувшая из темноты Света, — я уже пошла узнать, что там случилось серьезного, а они тут гогочут как лошади!

— О, Свет! Да мы не о том, — смутился Юра, — мы…

Под утро, часов в пять, с красными от бессонницы глазами у них был план разведки, но там, где должен был находится поселок шахтеров небо осветилось багряными вспышками, продолжавшимися несколько минут, затем все стихло.

Глянув друг на друга, они только кивнули головами — противник расписался в своем поражении, поняв, что никто больше не вернется в лесной поселок. Убитый человек был разведчиком и явно не одним, так как другой предупредил возвращавшихся людей о засаде.

— Как бы они не начали прочесывать леса в большем радиусе! — заволновался Семен.

— Не думаю — иначе они бы не разнесли поселок! А так они дали знать, что мы в курсе о засаде. Они не будут прочесывать леса — вопервых, слишком большой массив леса, вовторых, этим бы занялся тот, у кого военный уклон мышления и образования, а наш инженер не будет скакать на самолете поверх деревьев — он будет обмозговывать, как бы все это провернуть подругому.

— Это как подругому?

— А фиг его знает! — в открытую зевнул Юра, — я что — галактер? Смотри, у меня голова есть и шея тоже! Я не похож на них! Хахаха!

Отсмеявшись, Юра устало оглянулся и кивнул караульному:

— Сань, иди буди Веселова. Надо собираться.

Но они так и не пошли. Они оба — Света и другие поддержали ее мнение, что в разведку сходят другие, выспавшиеся люди, для которых вот они оба всю ночь составляли маршрут следования.

— Идите спать, хохмачи, — вытолкала обоих из-за походного стола Света, улучив момент, когда все разошлись, готовясь к выходу.

— Юра, разбуди меня тоже, как что-то станет ясно, — попросил Авдеев.

— А вы что, собираетесь спать до позднего вечера? — с деланным ужасом спросила Светлана. — Ведь им часа три только в одну сторону идти, столько же обратно и сколькото займет сама проверка подступов к карьеру.

Посмеявшись, они пошли каждый к себе — Авдеев в общую палатку с мужиками, Тимофеев к себе, отдельную с женой.

— Нужно обязательно найти маршрут к карьеру. Как прибудут блокузы, можно не боятся встречи с КоПами. Главное не нарваться на галактеров, — засыпая, сонно произнес Юра.

— Спи давай, — улыбнувшись, произнесла Света, но он ее уже не слышал, тихонько захрапев.

«Пик Свободы».

…В почти полной темноте откудато слева просачивался узкий тонкий луч света. Кажется, этот небольшой лучик обладал такой энергией, что все в округе просто распалено. Жарко. Какието звуки, осторожные звуки исходили из того же направления. Все это враз насторожило и обострило чувства.

Он прислушался к внутреннему ощущению, но не смог сосредоточиться, снова расслабившись — от этого простого усилия внезапно все плыло перед глазами, черносерая пелена закачалась в необъятном море галлюцинаций и звуков. Это необычное, в какойто мере приятное и одновременно тревожного состояние, при котором находящееся сознание между реальностью и воспаленным воображением картины ирреального бытия заставляет его чуть попозже попытаться провести очередную попытку осознания всего окружающего.

Дождался, когда боль в голове начала утихать, без какой-либо системы вспыхивающие образы яркого и горячего солнца начинают принимать хоть какойто порядок. Вскоре можно будет снова попытаться сосредоточиться, вспомнить события, предшествующие этому состоянию. Начал экспериментировать.