Олег Балабанов - Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)

— Кто его знает? Смотря сколько еще будем шастать. У них наверняка же есть системы контроля отпираниязапирания всех люков!

— Верно! Както об этом и не подумал, — замер в нерешительности Илья. — Залазь! Закроем изнутри, вдруг прокатит?

Олег пожал плечами и встал на платформу с одной стороны. Илья с другой. Если встать на носки, то перед глазами светилась бегущая по кругу красная световая засветка, гаснувшая по мере пройденного пути. Когда она полностью меркла, то была видна выступающая эта самая светящаяся по кругу клавиша, которая так и просила нажать ее, что и сделал Юдин. Платформа пошла вверх…

… Ну, и что там? — встрепенулся Горшенин в кровати, когда Илья вдруг замолчал, на миг прервав пересказ всего того нового, что он видел.

Врач базы запретил Денису, по крайней мере, еще сутки принимать горизонтальное положение, поэтому с радостью выполнявшая распоряжение Михаила Гронова Ирина настояла на вот такой форме разговора. С нее хватило переговоров с Куликовым, но отцу она перечить не могла. Юдин попал под винты.

— Да вот я схему корабля нарисовал по памяти, где, что и как. Ну, это примерно, — ответил Илья, доставая из кармана лист бумаги и протягивая ее Денису…

…подсветки как таковой здесь не было — освещения было достаточно от световых волокон линий электропередач. Не вникая во весь этот технический хаос проводов, труб они пошли дальше, все время поднимаясь вверх и вверх, каждый миг готовые открыть огонь по вынырнувшему из-за поворота или вообще черт знает откуда какому-нибудь галактеру, забредшему сюда или направленного выяснить причину открываниязапирания люка. Но, кажется, хозяев корабля это не беспокоило.

По мере продвижения в одном сегменте узкого хода они встретили две боковые двери. На вопросительный взгляд Ильи, обернувшегося к Куницыну, тот ответил:

— Наверняка это совсем уж специфичные проходыкладовки, что ли! Давай глянем, что впереди? Если что, вернемся!

Поэтому они беспрепятственно дошли до вполне обычной дверилюка тоже овальной формы. У них что, все овальное? Дверь как дверь. Наглухо герметично перекрывавшая этот коридор, но на расстоянии менее двух метров верхняя ее часть вдруг задрожала в легкой световой интерференции и протаяла, показывая, что находится с той стороны.

Там далеко впереди по сторонам, с боков и сверху — потолка вообще не было видно, так как он уходил под верхний край двери — предстала огромная промышленная зала. Там находились бесчисленные агрегаты производства и сборки, которые совершали массу всевозможных, даже не уследишь перемещений. Быстро меняющиеся блики вспышек, порождающихся во множестве, и казалось, во всех местах одновременно ослепили их. Затем глаза стали привыкать к световому хаосу.

Со стороны это походило на рой единого гигантского муравейника копошащегося, передвигавшего, кудато переносившего с места на место и обратно порой одни и те же огромные детали с помощью всевозможного вида приспособлений. Полностью механизированное производство непроизвольно заставляло напрячься. Глаза машинально пытались отследить какое-либо отдельное действо, чтобы хоть в какойто мере понять часть глобального процесса. Процесса одновременного и от этого непонятного движенияработы десятков, сотен производственных захватов, мощных рычагов, натянутых тросов, дрожащих от напряжения и выдерживающих чудовищной массы детали и агрегаты.

Через несколько минут созерцания они поняли, что лучше и не пытаться что-либо выяснить во всей этой мешанине. Но ведь кто-то знал и направлял весь процесс производства по одному ему известному руслу, направлению всеобщего хода машинной истерии? Знал цели и задачи, которые выполнял этот машинный ад. Но это была только толика того что они увидели. Детально разглядывать и понять вообще, что здесь происходит, не было времени и желания — почемуто после нескольких минут лицезрения было желание поскорее уйти из этого странного, непонятного мира, кующего что-то ужасное, что будет использоваться во вред подобным расам Земли.

Но Илья нажал призывно мигающую планку у ручки люка, и та плавно вобралась внутрь стены: сразу больно ударил по ушам поток шума и гама, звуков ударов металла об металл, визга и скрипа. Он быстро скользнул в правый коридор — ему так показалось, когда посмотрел вправо, но уперся в простое закругленное пространство, где находилось несколько кресел. Кажется, галактеры умудрялись отдыхать вот в таком месте, лицезрея весь процесс производства.

Развернулся, взглядом ища другой путь. Нашел его, но… Конечно, проще бы пройти по вот этому внутреннему коридору, плавно изгибающемуся вдоль всего борта изнутри, соединяясь, переплетаясь с другими коридорами, переходами на другие уровни, этажи, но этот путь для них был заказан — там часто появлялись галактеры. Ты не галактер — значит, пройти не сможешь. Взгляд еще пометался по близко расположенным лестницам, люкам и в итоге Илья развернулся, чуть не столкнувшись с Куницыным. Тот понял, что там тупик и ни слова не говоря, нырнул обратно.

Илья на миг задержался, глянув еще раз на эту вакханалию, и только сейчас в полном объеме осознал какофонию звуков работы всевозможных механизмов, враз нахлынувших на него. По мере поднятия взгляда наверх, к огромному конусу высоко вверху и который просто растворялся в лучах яркого света на невообразимой высоте, он заворожено смотрел на мощь и могущество расы галактеров.

Удерживающие конус в подвешенном состоянии подходящие с восьми сторон прочные фермыкрепления сами обратными концами терялись в стенах корпуса и также использовались как дополнительные ярусыдорогиконвейеры, по которым нескончаемым потоком перемещалось все как сверху, так и с боков и снизу фермкреплений. Помимо этого со всех сторон чуть ли не вертикально, в некоторых случаях круто изгибающиеся полупрозрачные колодцы энергетических туннелейлифтов доставляли наверх и обратно тут и там передвигающиеся кабины с галактерами.

Там вокруг явно главного конуса простиралась обширная огороженная площадка, являющаяся главным местом, где собирались галактеры… Ха а может, там находится главный пульт управления или чегото подобного?

Его привел в чувство голос Олега, затем рука, схватившая и поволокшая внутрь:

— Давай обратно, а то засекут, емое!

Только когда дверьовал отрезала их от мира диких звуков и непрекращающейся работы, он шумно выдохнул:

— Это сумасшествие какоето!

— Да ты сам чуть уже не нырнул туда! Как полоумный уставился вверх! Остынь, господин хороший! Лучше давай подумаем, куда двигаем? Вперед или возвращаемся, пока не заблудились в корень?

Илья немного постоял, явно придя в себя, затем повернул лицо к Куницыну — на его губах светилась улыбка: