Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ

Но если солнце Земли даже не в этом районе Галактики? Сколько еще районов Галактики убеждены, что Земля поблизости и что это именно их район заселялся в доисторические времена?…

Тревицу требовалась информация, но до сих пор он еще ничего не нашел.

Он сомневался, что обследование тысячелетних руин Авроры дало бы информацию о местонахождении Земли. Еще больше он сомневался, что такую информацию можно было получить от солярийцев. В таком случае, учитывая, что из большой Библиотеки на Транторе вся информация о Земле тоже исчезла, как и из коллективной памяти Геи, вряд ли можно найти эту информацию на какой-либо из планет космитов, которых даже нет на галактических картах.

И если Тревицу случайно повезет и он найдет солнце Земли, не заставит ли нечто неведомое не заметить этого? Насколько сильна оборона Земли? Непоколебимо ли решение Земли оставаться скрытой?

Что в конце концов искал Тревиц?

Землю? Или просчет в Плане Селдона, который, как ему казалось (без видимых причин), он найдет на Земле?

План Селдона работал уже пять столетий. И должен привести человечество в безопасную гавань — Вторую Галактическую Империю, более великую, благородную и свободную, чем Первая, и все же Тревиц проголосовал против Плана, за Галаксию.

Галаксия должна когда-нибудь стать одним большим суперорганизмом, а Империя стала бы только союзом индивидуальных организмов. Вторая Галактическая Империя могла стать самой обширной и лучшей в своем роде, но она не могла бы стать чем-то принципиально новым.

Для того чтобы Галаксия — нечто принципиально новое оказалась лучше Второй Галактической Империи, в Плане Селдона должен быть просчет. Что-то, чего не заметил сам Хари Селдон.

Но если сам Селдон допустил просчет, мог ли что-либо исправить Тревиц? Тревиц не был психоисториком, он ничего не понимал в этом и вряд ли понял бы что-нибудь, даже если бы ему объяснили детали Плана.

Все, что он знал о Плане, укладывалось в два условия: должно участвовать большое число людей, и эти люди не должны знать о сделанных выводах. Первое условие выполняется — людей в Галактике много; второе — тоже, так как Второе Сообщество, знающее детали Плана, тщательно скрывает это знание.

Видимо, какое-то еще условие считалось настолько очевидным и гарантированным, что о нем никогда даже не упоминали. И вот именно оно оказалось неверным. Условие настолько важное, что, оказавшись ошибочным, оно сделало Галаксию предпочтительнее Второй Галактической Империи.

Но если никто об этом условии не думал и не говорил, откуда о нем узнал Тревиц? И если даже он правильно догадался, что это за условие?

Действительно ли Тревиц обладает безошибочной интуицией, как считает Гея? Действительно ли знает, что нужно делать, даже не зная почему?

Вот он посещает планеты космитов… Надо ли это делать? Можно ли найти ответ на этих планетах? Или хотя бы начало ответа?

Что находится на Авроре, кроме одичавших собак? Разъяренных быков? Крыс-переростков? Крадущихся диких кошек?

Солярия выжила. Но было ли на ней что-нибудь, кроме роботов и гермафродитов с трансдукторами? Какое отношение к Плану Селдона имели эти планеты, если только они не содержали тайну местонахождения Земли?

И какое отношение к Плану Селдона имела сама Земля? Не безумие ли все это? Не поддался ли он фантазиям о непогрешимости своей интуиции?

Тревиц почувствовал нестерпимый стыд. Ему казалось, что стыд душит его, не дает дышать. Он посмотрел на далекие и равнодушные звезды и подумал: "Я, должно быть, самый большой дурак в Галактике".

Голос Блисс вернул его к действительности.

— Ну, Тревиц, зачем я вам нужна? — неожиданно в ее голосе появились нотки сочувствия. — Что-нибудь случилось?

С трудом Тревиц подавил мрачное настроение и посмотрел на Блисс.

— Нет, нет. Ничего не случилось, — сказал он. — Я… я просто задумался. Мне иногда все же случается задуматься.

Ему неприятно было сознавать, что Блисс может читать его эмоции. Он верил ей на слово, что она добровольно воздерживается от подглядывания в его разум.

Однако она приняла его заявление.

— Пел учит Фоллома галактическому, — сказала она. — Похоже, ребенок без возражений ест то же, что и мы… Так зачем вы хотели меня видеть?

— Так… Не здесь, — сказал Тревиц. — Сейчас я компьютеру не нужен, и мы можем пойти в мою каюту. Койка застелена, и вы можете сесть на нее, а я в кресло. Или наоборот, как хотите.

— Это неважно.

Они перешли в каюту Тревица. Блисс посмотрела на него, прищурив глаза.

— Кажется, вы больше не злитесь, — сказала она.

— Проверяете мой разум?

— Нет. Ваше лицо.

— Я не злой. Если я иной раз могу выйти из себя, это не значит, что я злой. Однако, если вы не возражаете, я хочу задать вам некоторые вопросы.

Блисс села на койку Тревица. Темно-карие глаза ее смотрели серьезно. Она держалась очень прямо, ее блестящие черные волосы были аккуратно причесаны, а изящные руки свободно сложены на коленях. От нее слабо пахло духами.

Тревиц улыбнулся.

— Вы выглядите как куколка, — сказал он. — Вы, наверно, решили, что такую хорошую и милую девочку я не стану слишком ругать.

— Ругайте как хотите, если вам от этого станет легче. Я только не хочу, чтобы вы ругали Фоллома.

— Не собираюсь. Я и вас не собираюсь ругать. Разве мы не условились дружить?

— Гея всегда питала к вам лишь дружеские чувства, Тревиц.

— Я говорю не с Геей. Я знаю, что вы часть Геи. Но вы, кроме того, еще личность, по крайней мере, до некоторой степени. Я говорю с этой личностью. Я говорю с Блисс, забывая о Гее, насколько могу. Разве мы не условились дружить, Блисс?

— Да, Тревиц.

— Тогда почему вы до последней минуты откладывали атаку на роботов? Меня унизили, мне причинили боль, а вы ничего не сделали!

Блисс серьезно посмотрела на него и заговорила, не оправдываясь, а объясняя свои действия.

— Я не бездействовала, Тревиц. Я изучала разумы роботов Стражи и пыталась научиться управлять ими.

— Да, я знаю. Вы это и тогда сказали. Я только не понимаю зачем. Зачем учиться управлять разумами, если можно просто уничтожить их? И вы в конце концов так и сделали.

— По-вашему, так легко уничтожить разумное существо?

На лице Тревица появилась презрительная гримаса.

— Что вы, Блисс, — сказал он, — какое разумное существо? Ведь это были просто роботы.

— Просто роботы? — ее голос стал взволнованным. — Это вечный аргумент. Тот самый. Тот самый! Зачем солярийцу Бандеру нужно было колебаться, прежде чем убить нас? Мы просто полулюди без трансдукторов. Почему надо колебаться, прежде чем предоставить Фоллома его судьбе? Это ведь только соляриец, да еще недоразвитый. Если вы начнете презирать кого-то или что-то, вы можете уничтожить все, что пожелаете.