Алексей Бессонов - Эра голодных псов

– Из чего ее хоть делают? – моргнула Кира.

– Из каракеша, – почесался Детеринг. – Из чего же еще?

В ожидании заказа Йорг осмотрелся по сторонам. Свободных столиков в зале было всего несколько. Основную массу посетителей составляли корварцы в богатых нарядах и столь же респектабельные лидданы. Среди прочих он заметил нескольких россов, одетых, согласно традиции «вольных капитанов», в разноцветные кожаные куртки, с обязательными темными обручами на головах. Из-под потолка плыла едва слышная музыка, неторопливая и томительная, похожая на легкий шелест степного ветерка.

«Вот и смотри, – сказал себе Детеринг. – Говорили: мир велик… а он на самом деле куда больше. И где предел – не ведает никто…»

Давняя привычка анализировать ощущения вдруг отказала. К немалому его изумлению, капитан Детеринг чувствовал себя просто великолепно. Гудящее собрание жующих, пьющих, курящих из длинных трубок всякую дрянь чужих, каждый третий из которых был если не пиратом, так контрабандистом, не шокировало его нисколько, хуже того – ему было весело и интересно.

– Ага, – сказал вдруг Костас, – приехала каракешевая.

Йорг повернул голову и увидел ярко-желтый вертикальный цилиндр, застывший возле их столика. Верхняя часть робота заканчивалась своеобразной «короной», на которой стояли несколько блюд, бокалы и графины. Как только Костас и Айна переставили заказ на столешницу, «корона» непостижимым образом свернулась и исчезла, а на ее месте выросла вторая, заполненная еще большим количеством кушаний. После того как разносчик оказался разгружен, Костас вставил указательный палец в открывшееся отверстие на его боку. В ответ раздались мелодичные слова благодарности, и робот исчез, буквально провалившись под пол.

– А если не заплатить? – с любопытством спросила Кира.

– В целом тут верят на слово, – засмеялся Тальберг. – Но лучше этого не делать.

– Или найти кого-нибудь, кто заплатит за тебя, – хмыкнул Костас. – Вот, кстати…

На его лице появилась улыбка.

К их столику приближался корварец в желтой рубахе с короткими рукавами, заправленной в медно-красные, поблескивающие свободные брюки. Впрочем, нет… Детеринг не сразу понял, что это не «он», а – она. Светлая, даже нежная по тону коричневатая кожа на вытянутом вперед лице, удлиненные, стремящиеся к вискам глаза и общая грация: в походке, в движении, которым гостья подала Костасу ладонь, к которой тот, смеясь, прикоснулся губами; Йорг прекрасно знал, что в корварском обществе женщина ничем не уступает мужчине, и все же успел удивиться.

– Вьекки, – произнес Костас, выпрямляясь, – какое же ты счастье. Стоит тебе появиться – и сразу хочется петь.

Корварка забросила за плечи густую гриву соломенно-желтых волос и уселась на свободный стул. Каждый ее жест был неспешен, блестящие миндалевидные глаза беззвучно смеялись темной бронзой вертикальных зрачков. Глядя на нее, Йорг забыл о стоящем перед ним бокале, распространяющем волнующие карамельные ароматы. Вьекки была совершенно фантастична, и даже вытянутое лицо с крохотной розовой пуговкой носа, под которым улыбались тонкие алые губы, не отталкивало, а наоборот, влекло своей загадочностью. Йорг знал: брак homo и корварки носит «ритуальный характер» в том лишь смысле, что потомства ждать от него не приходится, во всем же остальном он вполне реален, ибо по странной ухмылке судьбы супруги анатомически совместимы. Такие браки случались очень редко, по крайней мере в Сфере Человечества, однако запрещать их никому не пришло бы в голову. Сейчас, осторожно косясь на шокирующе-очаровательную Вьекки, Детеринг подумал о том, что считать таких мужей извращенцами не слишком осмотрительно.

– Пой, – услышал он журчащий голос и понял, что прошло всего лишь несколько секунд. – Но сперва налей мне из вон того графина.

Далее произошло странное. Мюир, выпрямившись на стуле, как статуя, вытащил из-под своей затейливо расшитой фетты полусферический золотой бокал и поставил его перед гостьей. Вьекки в ответ поднесла к губам кончики пальцев обеих рук, а Костас налил в бокал густой голубоватой жидкости из пузатого графина на смешных птичьих ножках.

Вьекки, кривя в улыбке губы, подняла бокал.

– Впрочем, петь не надо, ты вечно фальшивишь. Выпьем, ребята. Я рада видеть вас в добром здравии.

Ее интер был далек от идеала, но все же отнюдь не резал ухо.

– Сейчас стало опасно, – вздохнул Тальберг. – Кое-где…

– Да, и это уже заметно, – согласилась Вьекки. – В другие времена можно было бы нанять кучу идиотов, которые недорого себя ценят, но сейчас без серьезной поддержки никто никуда не пойдет. А ее не будет. Пока, по крайней мере.

– Это мы уже знаем, – кивнул Костас. – Но дело делать надо, других вариантов на ближайшую перспективу не просматривается. Клан не хочет терять Ойсмолл, мы не хотим терять Тита – и так далее по кольцу.

– Я тоже не хочу терять Ойсмолл. Другого такого места в сфере Фейнд не найти, вы это знаете не хуже меня. Когда-нибудь – и вы это успеете увидеть – там будет идти совсем другая торговля. Объемы растут, нужны перевалочные базы. К Титу скоро пойдут хорошие деньги – если, конечно, жабы не успеют раньше. Линдаллу и Аймин исчерпали себя, предел уже не перейти: все ширится, войн нет и никто их не ждет, бизнес растет день ото дня. Клан, оставив за собой Ойсмолл, сможет очень сильно поднять объемы. При условии сохранения прежнего уровня безопасности, разумеется.

– Я должен услышать в твоих словах деловое предложение? – поинтересовался Костакис.

– Предложение помощи, если хочешь.

– И что ты попросишь взамен?

– Пока ничего. Повторяю, для меня важно сохранение Ойсмолла в том виде, в котором мы его сейчас имеем, – хотя бы.

– Значит, Тит говорил не только с Бодуэном… впрочем, здесь нет ничего удивительного…

– …ты на его месте поступил бы точно так же. Говорить об уровне риска в твоей операции не будет никто, потому что ни у кого нет информации. А я могу ее поискать.

– Частным образом? Да ты ли это, Вьекки? Или меня обманывают глаза?

– Некоторые семьи клана не могут думать ни о чем, кроме сегодняшнего вопроса с наследством. Они считают, что он может перерасти в очень серьезную проблему. Для меня интереснее смотреть вперед чуть дальше. Падение Ойсмолла приведет к репутационным потерям, компенсировать которые не удастся даже за десятилетия. Хуже того – ты сам знаешь, что у Ярдвар полно достаточно сильных соперников. Гибель верного арендатора позволит поставить вопрос о моральной компетентности клана. Ответ на такой вопрос можно искать столь долго, что дело о наследстве Энкра будет выглядеть полнейшей чепухой…

«Господи помилуй, – пронеслось в голове у Детеринга, – передо мной, очевидно, одно из первых лиц в разведсообществе клана. Привет, коллега… но каков уровень анализа!»