Варвара Мадоши - Сэйл-мастер

Вот спал бы сейчас, и видел сны, быть может. А все неугомонная подруга со своими придумками.

Неугомонная подруга тут же вышла на связь:

— О, ты уже в пилотском, умничка! Что показывает лаг?

— Три узла лаг показывает. Что он тебе еще покажет при постоянной скорости рукава? — буркнул Сашка.

— Знаю-знаю. А теперь все-таки последи за лагом, пожалуйста.

— Хорошо, — штурман пожал плечами и уставился на заговоренную косичку.

— Как сейчас? — через пару минут спросила Сандра.

— Все те же три узла. А что может измениться без двигателя и парусов?

— Может и ничего, но ты все равно посмотри, а?

— Смотрю-смотрю, куда ж я денусь-то, с эфирной баржи?

Сашка послушно таращился на узелки корабельного лага, лениво перебирая возможные варианты того, что могла придумать Сандра, и как скоро ей надоест. Лезла в голову в основном какая-то ерунда: про приманивание попутного ветра, про эфирных дельфинов, мол, выталкивающих поврежденные корабли навстречу людным маршрутам судов, а то и про телепортацию прямо вместе с кораблем внутри эфира — в общем, чушь несусветная. Внезапно Белобрысов осознал, что узелков на косичке лага уже не три, а четыре. При этом двигатели по-прежнему молчали.

— Сандра? — неуверенно позвал он. — Ты чего там творишь?

Прямо у него на глазах завязался пятый узелок, потом шестой, потом седьмой.

— Сандра, это твоя работа?! — восхищенно воскликнул Сашка.

— Да… правда… я… не ожидала… что это требует… столько сил… — чувствовалось, что девушка тяжело дышит, будто подняла непомерную тяжесть и с трудом несет. — Сколько?

— Семь узлов!

— Ох… хренеть как круто, — вымученно выдавила кормчий, и скорость медленно опустилась до своеобычных трех узлов. — Я пускаю двигатели, запиши в журнал.

— Ты как там вообще?

— Вообще? Вообще хреново мне теперь, но ты не волнуйся, щас я хлебну чего-нибудь не чая, и притащусь тебе объясняться. А то ты до конца вахты уснуть не сможешь от любопытства, — последние слова прозвучали с почти обычным для кормчего веселым сарказмом. Наверно, и правда особо волноваться не стоило.

…Кружка Сандры распространяла вокруг себя умопомрачительный запах горячего вина и специй — лучший напиток, восполняющеий силы магические и телесные, придумать сложно. Правда, есть еще пресловутый армейский «спецсостав «М» — синяя жидкость с отвратным запахом и еще более отвратным вкусом, который даже военные чародеи-спецы стараются применять пореже. Но его на «Блике» не запасли. Наверно. Теперь, после всего увиденного и узнанного о капитане, Сашка бы уже не поручился.

— Собственно, все началось с того поискового ритуала. У меня тогда и впрямь получилось… ну, легко и приятно, пусть не сразу, — Сандра сделал большой глоток, кутаясь в Белкину шаль — откуда взяла? — И отклик такой хороший. Ты помнишь, почему затихают обычные заклятия?

— Энергоистощение.

— Ну да. В эфире нет привычной для нас энергии живого. Затухание пропорционально квадрату третьей, и все такое. А тут — рраз, и получилось.

— И ты поняла, почему?

— Поняла, да не сразу. У меня в голове занозой засело, выпросила у Васьки справочник, прочитала. А я чаровала в эфир с корабля в первый раз…

— Санька! — выпучил глаза Белобрысов, у которого в голове внезапном сложились кусочки мозаики, — Ты же — маг-пустотник! Вот так штука! Но как? Нас же через эти тесты гоняли, как сидоровых коз, и хоть бы когда хоть бы что…

— Думаю, у меня с возрастом проявилось. Тоже ведь бывает…

— Розовые слоны тоже бывают.

— Да ладно, в пределах статистической вероятности. Я очень слабый маг-пустотник, — Сандра махнула рукой. — Ты бы знал, что мне стоило подтолкнуть наш маленький «Блик» бежать чуть быстрее…

— Не городи ерунды! — Сашка попытался представить, как это — волочить на себе весь сорокатонный корабль, да еще и набитый грузом на пятнадцать лишних тонн. Голова закружилась. — Ты же! Тебе же цены нет! Потренироваться — так тебя не только куда хочешь любая компания возьмет — хоть на флот иди, с руками оторвут!

— Вот уж спасибо, удружил, — резковато ответила кормчий. — Ты представляешь, какой это прессинг? Несвобода и принуждение. Эти маги-пустотники себе вообще не принадлежат, — она передернула плечами, роняя шаль. — Златовласка, если ты мне друг, не рассказывай про это никому.

— Ну, — сказал Сашка. — Гляжу, и точно, тебе досталось.

Белобрысов решил, что семь бед один ответ. Он позволил себе отлучиться из рубки и буквально под руку дотащил кормчего до её каюты, где та рухнула на постель и в ту же секунду забылась сном. Сашка заботливо подоткнул одеяло и рысцой помчался назад. Вахта еще не кончилась, а обдумать теперь требовалось многое.

Ударную установку распаковывали всем экипажем.

На следующие сутки после старта зевающий Сашка, бодрая Сандра и старательно притворяющаяся равнодушной Бэла перенесли все ящики в кают-компанию. Кормчий ловко подцепляла крышку коротким ломиком, пилот доставала очередной барабан, а штурман оттаскивал упаковочную тару назад в трюм. Людоедка всему найдет применение.

Конструкцию из стоек, стоечек и держателей собирали еще час, пока Белка проверяла барабаны, стуча добытыми палочками по краю и по центру, чего-то подтягивала и ослабляла. На шум через некоторое время выглянула заинтригованная Катерина, округлила глаза и сказала только «ну вы и даете!».

Подвесив медные тарелки — не портативные, а почти в полный размера, — Белка благоговейно замерла: полукомпактная установка, потеснив диван и стол, смотрелась в скромной кают-компании бригантины крайне внушительно. Хорошо хоть в последнем ящике обнаружилась маленькая табуретка на одной ножке. Белка была слишком оглушена свалившейся на нее радостью, чтобы думать о всяких там мелочах. Не окажись Людоедка такой предусмотрительной, пришлось бы просить Сашку принести назад один из ящиков.

Белка вдоль стеночки просочилась на свое место, утвердилась на высоком сидении и взяла в руки палочки. «Что же делать с этим богатством?» — пронеслось у неё в голове.

— Йо-хо-хо, и якорь мне в душу! — завопила Сандра. — Белка, ну ты прямо как этот… монарх на троне какой-нибудь! Давай, сбацай нам что-нибудь такое… зарядное.

— Что? — раздраженно спросила Бэла. «Ну как она не понимает, что я сейчас… что у меня…»

— Ну… что-нибудь классическое… ну вот «Полнолуние»? Там вначале шикарное соло для барабанов!

Белка вздрогнула — с «Полнолунием»-то она обычно и выходила на своем приснопамятном цирковом шоу. Могла его сыграть хоть с закрытыми глазами. Хоть вообще без барабанов.

И не в том дело было, что вещь ей надоела — она не играла уже достаточно давно — а в том, с чем она была связана. А связана она была с тем, что Белка тогда впервые почувствовала себя на своем месте, будучи на особицу от клана.