Василий Орехов - Миссия невыполнима

Удушливый запах горелого мяса пополз по равнине, забивая ноздри. Разрядники раскалились настолько, что их уже было больно держать даже в охотничьих перчатках с отрезанными пальцами. Это оружие не было рассчитано на непрерывную работу столь долгое время, и Сименс уже начал беспокоиться, что оно может отказать в самый неподходящий момент.

Монарх в очередной раз нажал спусковую пластину. Та сухо клацнула, но разрядник лишь негромко треснул, заискрив, – батарея оказалась полностью опустошена. Все-таки Абдельмаджид был менее опытным и хладнокровным охотником, чем Джебедайя, и стрелял быстрее, потратив слишком много разрядов впустую. Зарычав от бешенства, он швырнул оружие в траву и выхватил широкий охотничий нож, собираясь дорого продать свою жизнь.

Услышав за спиной характерные звуки, свидетельствующие, что напарник выбыл из активной борьбы, Сименс резко шагнул вбок, молниеносно развернулся на сто восемьдесят градусов и одним выстрелом превратил голову ящера, бросившегося на монарха, в обугленную головешку. Тяжелая туша безвольно свалилась под ноги Абдельмаджиду. Американец тут же вернулся на свое место и двумя выстрелами снял еще двоих нападавших, после чего с болезненным шипением выронил разрядник – его уже невозможно было держать в руках. Выхватив нож, мистер Сименс прижался спиной к спине монарха, выставив перед собой длинное поблескивающее лезвие.

Однако никто больше не пытался их атаковать. Несколько ящеров еще неуверенно кружили поодаль, но большая часть тех, что уцелели в этой бойне, уже удирали в сторону джунглей. Противник нанес двум объединенным стаям слишком серьезный урон, поэтому продолжать охоту было безумием, а самых отчаянных спугнул королевский катер, который внезапно показался в небе и начал стремительно снижаться. В траве вокруг охотников остались два десятка обгорелых трупов.

– Кажется, я обязан вам жизнью, друг мой, – хрипло проговорил король, свободной рукой утирая пот со лба. Абдельмаджид уже приходил в себя, и Джебедайя не мог не отметить, как быстро он взял себя в руки. – Просите чего угодно, и я обязуюсь исполнить вашу просьбу.

– У меня уже есть все, что мне надо, – откликнулся Сименс.

– Достойный ответ! – оценил монарх. – Значит, награду я назначу сам. – Он задрал голову, наблюдая, как снижается охотничий катер.

Катер опустился к самой земле. Охотники шагнули в распахнутую дверцу, и летающая машина снова взмыла ввысь.

– Ваше Величество! – Касым бросился к королю. – Ваше Величество!..

– Я хотел бы знать, – холодно произнес Абдельмаджид, отстранив его жестом, – кто пригнал сюда катер без моего вызова, тем самым поставив меня в глупое положение перед моим дорогим гостем. Среди цефеидов еще явно оставались желающие подраться.

Сименс посмотрел в спину пилотам. Он был готов поклясться, что они съежились в своих креслах настолько, что стали вдвое меньше ростом.

– Мне повторить вопрос? – Король Аль-Сауди злобно выдернул из рук одного из егерей плазмомет и снял его с предохранителя. – Кто из вас, собачьи дети, испортил мне охоту?! Из-за кого теперь злые языки смогут сказать, что мы с моим драгоценным другом устояли против двух стай цефеидов только потому, что в конце их разогнал охотничий катер?..

– Мой король, – глухо проговорил Касым, – это я распорядился… Я не мог больше ждать… Вы могли погибнуть…

– Значит, ты не только принимаешь решения за своего короля, но еще и отдаешь распоряжения пилотам королевского катера?! – Абдельмаджид говорил негромко, но было отчетливо видно, как он взбешен.

– Я… умоляю простить… – Побледневший телохранитель медленно опустился на колени. – Недостойный нижайше молит о прощении…

Монарх царственным жестом протянул руку, положил ее на голову провинившемуся слуге. Задумчиво потрепал его по волосам. На несколько мгновений Сименсу показалось, что король великодушно простил телохранителя, однако лица у сидевших напротив него егерей по-прежнему были вытянутыми от ужаса. Похоже, вмешавшись в королевскую охоту, Касым позволил себе какой-то совершенно запредельный проступок.

Абдельмаджид снова благодушно похлопал телохранителя по голове, и тот втянул ее в плечи. Затем король неторопливо сгреб в горсть жесткие курчавые волосы на затылке Касыма – и вдруг резко рванул в сторону раскрытой дверцы катера.

Телохранитель без вскрика вывалился в дверной проем и исчез за краем катера. Через мгновение снизу донесся удар, сопровождаемый всплеском.

Оторопевший Сименс, привстав, выглянул в иллюминатор. До земли здесь было не меньше десяти метров, однако Касым рухнул в заболоченную низину, поэтому глубокая жидкая грязь смягчила падение. Королевский телохранитель остался жив, хотя наверняка что-нибудь себе сломал. Немного побарахтавшись в болоте, он выбрался на твердую почву. Однако прежде, чем катер скрылся за ближним холмом, Джебедайя успел различить, как из прибрежных камышей заинтересованно высунулись чешуйчатые рыла цефеидов.

Никто в катере не сказал по поводу этой экзекуции ни слова.

– Когда вы планировали покинуть наше королевство, друг мой? – дружелюбно поинтересовался монарх у американца, когда охотничий катер уже мчался над джунглями в сторону столицы в сопровождении усиленного армейского конвоя.

Сименс пожал плечами:

– Я надеялся еще пару недель попрожигать жизнь на ваших знаменитых курортах.

– Что ж, тогда я приглашаю вас провести это время в компании коронованной особы. Скучно не будет.

– Был бы счастлив, Ваше Величество, – произнес американец.

Лицо его было неподвижно.

Прямо в грязных охотничьих ботинках король Сауд шагал по драгоценным мозаичным полам старого дворца, и Сименс едва поспевал за ним.

В пустынном зале для аудиенций перед королевским троном почтительно дожидался прибывший с докладом Абдунасер Шариф, лицо которого, как обычно, украшала черная пиратская повязка через один глаз. Сименс и Шариф окинули друг друга безразличными взглядами. Монарх опустился на резное сиденье слоновой кости и жестом прервал заговорившего было министра:

– Позже, мой добрый Абдунасер. Я устал! Воздух этой планеты вреден для меня. Хочу обратно на орбиту.

– Ваше Величество, завтра у вас торжественный армейский прием, – напомнил министр. – Если мы его отменим, будет большой скандал.

– К Иблису! Потерпят. Я немедленно отправляюсь на орбиту.

– Ваше Величество, – покачал головой Шариф, – народ боготворит ритуалы. Особенно военная каста. Мы можем сократить им пенсии, можем уменьшить им довольствие, срезать социальные льготы, и они все равно будут любить и почитать вас…

– Мы это уже сделали, – заметил король.