Вячеслав Васильев - Сфера влияния

Без пятнадцати десять появившаяся зелёная линия пригласила всех на построение. Командного состава пока видно не было, поэтому тридцать человек направились на плац не строем, а гурьбой. "Как стадо баранов…", — недовольно поджав губы, вполголоса прокомментировал это передвижение Аристократ.

Однако на плацу зеленая линия вывела каждого на свое место, так что пред трибуной, предназначенной для принятия начальством парадов ("Какие могут быть парады в штрафбате?" — недоумённо подумал Белецкий), штрафники выстроились в две шеренги, и притом строго по росту. Погоду, иначе как мерзкой, назвать было нельзя. Выглянувшее было утром солнышко вновь скрылось в низких тёмных тучах, до которых, казалось, можно было дотянуться рукой. Из этих туч моросил противный полудождь-полуснег. Ветер гнал по земле клочья седого тумана. Но штрафникам было сухо и комфортно: зимние комбинезоны с силовыми пузырями, защищающими голову от ненастья и низких температур, выгодно отличались от лёгкого летнего обмундирования.

Без пяти минут десять распахнулась входная дверь небольшого здания рядом с плацем, очевидно — штаба, и на пороге появились три фигуры. Один из вышедших сразу направился к построившимся штрафникам, двое задержались. Рядом с приблизившимся офицером высветилась надпись: "старший лейтенант Кособоков". "Дал же Бог фамилию", — посочувствовал человеку Егор, ожидая дальнейшего развития событий. Старший лейтенант, подойдя поближе, придирчиво осмотрел строй, и скомандовал: "Равняйсь! Смирно! Равнение-на-средину!". Только после этого двое задержавшихся на ступеньках штаба соизволили сойти вниз и встать перед строем. Прочитав рядом с ними: "майор Красноносов", и "капитан Криволапов", Белецкий попытался спрятать невольную улыбку. Похоже, внезапно повеселело не только ему: где-то сзади-слева послышался сдавленный смешок.

Майор, в свою очередь оглядев застывших по стойке "Смирно" штрафников, громко произнёс: "Здравствуйте, бойцы!"

В ответ тридцать глоток выдохнули уставное: "Здра! Жла! Г-дин майор!". Очевидно, удовлетворившись услышанным, майор сначала кивнул старлею, который тут же скомандовал "Вольно", после чего обратился к капитану: "Ну-с… Ваше слово, Пётр Дмитриевич".

Капитан, в свою очередь кивнув, повернулся к строю, и заговорил:

— Солдаты!.. — после чего, выдержав паузу, вслед за старлеем и майором пристально оглядел выстроившихся перед ним людей, и продолжил: — Я вижу, что кое-кто из вас скривился при таком обращении. Наверное, эти "кое-кто" привыкли к словам: "Господа офицеры!"… Отвыкайте. Так к вам будут обращаться ещё не скоро. К некоторым — уже никогда. Чтобы не попасть в число этих некоторых, вы должны будете приложить все свои силы, и кровью смыть свою вину перед Родиной.

Сейчас все вы — солдаты Отдельного Штрафного батальона — единственного штрафного батальона на всю Империю. Как все вы знаете, — в отличие от разномастных борзописцев, которые в своих поганых пасквилях пишут, что штрафбат комплектуется из разнообразного сброда, в том числе и уголовников, — в наш батальон попадают только осужденные офицеры. В отличие от штрафных рот по родам войск для рядового состава. Но и туда, кстати, гражданских уголовников тоже не берут. Поскольку все офицеры в наших вооруженных силах — дворяне, а, направляя в штрафбат, вас лишили офицерского звания, но дворянства, то выходит, что вам выпала высокая честь служить в единственной в Империи части, личный состав которой состоит исключительно из дворян, — капитан криво улыбнулся, — В некотором роде — в элитной части. Я даже не удивлюсь, если наш знаменитый голорежиссер Федорчук решит снять о нас, то есть о вас, фильм. Прославитесь на всю Империю… Не бледнейте. После того, как этот "гений" с большой буквы "Г" снял свой предыдущий шедевр — "Седьмая рота", ветераны этой самой роты усиленно ищут его, чтобы расквитаться за бред и клевету. Так что, может быть, до очередного голоиздевательства над историей и здравым смыслом под названием "Штрафбат", он и не доживет. Служите спокойно.

Далее: Довожу до вашего сведения, что как самостоятельная боевая единица, батальон не существует. Из его личного состава формируются контрабордажные команды на межпланетные транспортники. Вижу, некоторые из вас снова побледнели. Не беспокойтесь. Вас не пустят в бой необученными и безоружными. Сейчас вы находитесь в расположении учебной роты штрафного батальона, где будете проходить необходимый курс обучения. Ускоренный, конечно. Но каждый, кто не будет отлынивать от учебы, имеет реальные шансы выжить и вернуться к прежней службе.

Я — командир учебной роты. Так что я лично буду следить за тем, что бы вы покинули роту, получив минимально необходимый набор знаний и навыков. Старший лейтенант Кособоков — командир второго взвода учебной роты. Вашего взвода. Именно под его руководством вам предстоит стать матёрыми контрабордажниками, — капитан усмехнулся. Условия для этого вам будут созданы райские: в караулы и наряды вы ходить не будете. Только учиться, учиться и учиться.

Да! Как вы, наверное, уже заметили, гражданская связь здесь не действует. Ничего удивительного — объект режимный. Никакого общения с внешним миром. То есть вообще никакого. Ничто не будет отвлекать вас от боевой подготовки.

И ещё одно: наша учебная рота находится на стационарном левитирующем острове Ванкор. Сейчас мы с вами парим на высоте полукилометра над землёй. Внизу, на многие километры вокруг, территория военного полигона. Чужие там не ходят. Так что, если у кого-то вдруг возникнет желание покинуть это гостеприимное место, сделать это будет весьма проблематично.

Капитан помолчал, очевидно, вспоминая, всё ли сказал, и, решив, что всё, кивнул головой старлею. Тот рассказывать ничего не стал, а сразу перешел к делу.

— Сейчас проведём перекличку. Я называю фамилию — вы отзываетесь.

Егор удивился: "Это ещё зачем?". О том, что такое перекличка, знали только те военнослужащие Империи, которые хорошо учили историю древнего мира. То есть почти никто не знал. И действительно, зачем нужна эта процедура, если командование и так в любой момент в курсе, кто где находится. Егор успел подумать: "У них тут что, в штрафбате, Устав какой-то не такой, как в остальной армии? И если уж делать перекличку, то до речи комбата, а не после…"". Но комвзвода не стал объяснять подчинённым, что и почему, а просто начал зачитывать фамилии:

— Абвалов!

Где-то на левом фланге прозвучало: "Я!". Перед глазами Белецкого возникло вращающееся изображение человеческой головы. "Наверное, из личного дела" — Егор скосил глаза в сторону. У некоторых штрафников, — тех, что были с клипсами на ухе, перед лицом светилась такая же вращающаяся голограмма. "Ага, это такая своеобразная церемония знакомства. Ну-с, кто следующий?".