Василий Орехов - Звездный десант

Слушая деловой разговор двух боссов, Джулия пару раз на мгновение досадливо замирала — Вагнер слишком откровенно унижал самолюбивого молодого мафиозо, и она боялась, что тот сорвется и наговорит дону Ральфу дерзостей, после чего ни о каком союзе не будет и речи. Однако, к ее удивлению, Глам сумел сдержаться в самых острых местах. Более того, он проявлял такие мудрость и терпение, что Джулия порой начинала испытывать что-то вроде уважения — возможно, она сама провела бы переговоры более искусно, но едва ли сумела бы быть более убедительной.

Когда Глам, бледный от пережитого нервного напряжения, появился в дверях, она бросилась к нему:

— Ну, как все прошло?

Она уже знала ответ, поэтому слова устало улыбнувшегося Глама Саггети не стали для нее новостью:

— Похоже, у нас будет союзник. Он взял пару дней на размышление, но крючок заглотил глубоко.

Радостно взвизгнув и кинувшись ему на шею от избытка чувств, Джулия в перерывах между бурными поцелуями незаметным движением вытащила из его рукава иголку-микрофон и спрятала ее между пальцев. Запись, которую исправно вело подслушивающее устройство, была прервана.

По утрам Джанфранко Пануччи, личный референт и доверенное лицо дона Гвидо, появлялся в здании «Каперони Инкорпорейтед» в числе первых. Кроме всего прочего, в его утренние обязанности входило проверять пришедшую за ночь почту, из которой двумя секретаршами уже был выловлен и отправлен в корзину весь спам и прочие мусорные письма, и определять, какие именно электронные сообщения настолько важны, чтобы сожрать несколько минут драгоценного рабочего времени босса, а какие без особого ущерба можно сразу передать по инстанциям или обработать самому. После этого можно было выпить кофе и спокойно заняться составлением сводок по делам корпорации за последние сутки — мистер Каперони, разумеется, регулярно получал отчеты совета директоров, да и сам любил лично пройтись по офисам, но в сводки Пануччи в основном попадали данные о тех теневых сторонах деятельности компании, о которых рядовые сотрудники и большинство топ-менеджеров даже не догадывались.

В это утро сигнал из кабинета босса застал Джанфранко за кофе. С сожалением отставив источавшую сказочный аромат чашечку — остынет ведь, зараза, — референт проскользнул за внушительные резные двери красного дерева.

Кабинет дона Гвидо был просторным и светлым. Пожалуй, здесь вполне можно было бы играть в мини-стилетбол, если бы не огромные панорамные окна, в которые в пылу спортивной баталии непременно вывалились бы несколько игроков. Точнее, игроки имели бы все шансы вывалиться, если бы стекла в этих окнах не были плазмоупорными и совсем немного не уступали бы в прочности броневым плитам такой же толщины.

— Джанфранко, мой мальчик, — произнес Каперони, сидевший за огромным дубовым столом и озадаченно разглядывавший монитор своего стационарного коммуникатора, — ты просматривал сегодняшнюю почту?

— Как обычно, босс, — отозвался Пануччи, бесшумно приближаясь к столу.

— Ты видел письмо от Саггети?

— Да. Но внутрь не заглядывал — как вы и распорядились, сэр, вся корреспонденция от глав благородных семейств поступает вам напрямую, без предварительного просмотра.

— Иди сюда.

Референт обогнул стол и озадаченно уставился на монитор.

— Будь любезен, — задумчиво проговорил Каперони, — скажи мне, что ты видишь на экране?

— Это рисунок человеческой руки, сжатой в кулак, — сдержанно пояснил референт. — Волосатой и грубой мужской лапы, сэр. Между указательным и средним пальцем просунут большой.

— Это я и сам вижу, — чуть раздраженно отозвался босс. — Столь крупные детали изображения я еще в состоянии разглядеть. Впрочем, видимо, я неправильно сформулировал вопрос… Что это, по-твоему, должно означать?

— У диких народов — символ категорического и безусловного отказа в грубой форме. — Пануччи ответил мгновенно, памятуя, что хозяин терпеть не может, когда его доверенный референт теряется в ответ на заданный вопрос, даже риторический. — Житель Соединенных Миров в подобной ситуации показал бы средний палец.

— А вот это что? — Брезгливо поджав губы, Каперони с трудом прочитал вслух подпись под фотографией: — Nakosja vykusi? Это же вообще бессмысленный набор звуков!

— Это латинская транскрипция одного ниппонского ругательства, — вдохновенно изобрел Джанфранко. — Что-то вроде пожелания «Чтоб вам всем провалиться».

В общем-то он почти не рисковал, ибо что еще могло быть написано под таким недвусмысленным рисунком?

— Занятно. — Мафиозный босс с задумчивым видом откинулся на спинку кресла, переплетя пальцы на животе. — Значит, дон Глам изволит хамить старым благородным семействам Тахомы. И еще он как бы символически заявляет нам, что будет биться за свой бизнес как дикарь — до конца, грубо, не гнушаясь никакими варварскими приемами, но при этом с поистине ниппонскими коварством и вероломством… Я надеюсь, подобные письма пришли и всем остальным донам? А то честное слово, было бы даже немного обидно…

— Э-э-э… — Референт все-таки растерялся на мгновение, но тут же взял себя в руки. — У меня нет такой информации. Прикажете проверить, босс?

Каперони махнул рукой.

— Нет, конечно. Каким образом? И к тому же я почти уверен, что именно так все и обстоит. — Он мягко улыбнулся. — Что ж, обнаглевших щенят следует учить. Он хочет ходить на советы благородных семей без галстука? Очень хорошо. Тогда ему придется съесть этот галстук без горчицы и кетчупа — и, может быть, тогда я разрешу ему приползти ко мне на коленях, чтобы вымаливать прощение за свою наглость. Будь добр, Джанфранко, свяжи меня с мистером Берковицем.

— Сейчас, сэр.

Референт уже двинулся прочь из кабинета, но у самых дверей босс снова остановил его:

— И вот еще что… Послушай-ка сначала еще тот аудиофайл, который пришел следом за этим письмом с адреса «Саггети Корпорейшн». Если это грязные ругательства дона Глама, сотри его и свяжи меня с мистером Берковицем. Если что-то любопытное, пришли сначала мне.

Вернувшись за свой стол, Пануччи надел наушники и запустил анонимный аудиофайл, сохранившийся в его почте.

«Здравствуйте, дон Ральф, — услышал он голос Глама Саггети. — Мое почтение, дон Ральф». — После короткой паузы отозвался Вагнер: «И вам не хворать, мистер Саггети. Простите мне мой костюм, но я уже собирался отойти ко сну. Вы ведь не сторонник консерватизма в одежде, насколько я помню?..»

Дослушав запись до конца, референт тут же связался по внутренней линии с боссом.

— Непременно прослушайте аудиофайл, сэр, — произнес он. — Это крайне интересная информация. Похоже, в руководстве благородного семейства Саггети у нас есть неведомый друг. — «Или просто враг своего босса», — добавил он мысленно.