Drew Karpyshyn - Mass Effect: Возмездие

Но взрыв негодования на посла не поможет делу. Вместо этого, она попыталась представить разумные и резонные аргументы.

— У меня есть некоторый опыт в этой области.

— Также как и у нас, — перебила ее Ориния.

Кали сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем продолжила:

— Ученые «Цербера» — люди. Они будут думать, как люди, используя методики и процессы, принадлежащие к моей культуре. Все это очень отличается от того, с чем знакомы ваши ученые.

Биология и общество вместе создают знакомые, узнаваемые модели в сознании каждой индивидуальности в пределах одного вида. Способ шифровки данных — даже способ их организации и систематизации — будет более понятен мне, чем любому турианцу, даже самому гениальному.

Ориния ответила не сразу, без сомнения, взвешивая преимущества отправки Кали для анализа данных и то, чем она рискует, давая человеку возможность присоединиться к все еще, по сути, турианской миссии.

— Если есть какая-либо надежда найти Динару и ее команду живыми, мы должны действовать быстро, — отметил Андерсон, играя на чувстве долга посла по отношению к ее солдатам. — Ваши люди смогут рано или поздно разобраться с этим, но мы, черт возьми, увидим результат гораздо быстрее, если этим займется Кали.

Ориния кивнула, и Kали почти простила Андерсона за сомнения в ней насчет Грейсона.

— Мой шаттл уходит через час. Как быстро вы можете быть готовы?

— Только скажите мне, где я могу встретиться с вами, и я буду там, — заверила ее Кали.

— И я, — добавил Андерсон.

— Я думала, что ты должен остаться здесь, чтобы помочь Альянсу, — удивленно сказала Кали.

— Альянс собирается отправить меня в отставку, после того как все здесь утрясется, поэтому я перепоручил текущие дела Удине, сказав ему, что он отвечает за расследование своей задницей, и я пока свободен.

— Дэвид, — сказала Кали, положив руку ему на плечо. — Мне очень жаль.

— Не стоит, — сказал он, пожимая плечами. — Меня тошнит от политики. Когда-то я гордился тем, что делаю, я чувствовал, что действительно могу принести своими действиями пользу галактике. А затем я стал канцелярской крысой, и все, что я пытался сделать, оказывалось погребено под горой политической чуши. Может быть, это мой шанс сделать что-то важное в последний раз, прежде чем я отравлюсь в бессрочный отпуск.

— Я скажу пилоту шаттла, чтобы ожидал вас обоих, — сказала Ориния. — Не опаздывайте, — предупредила она их, направлявшихся к двери. — Нас, турианцев, можно обвинять во многом, но не в отсутствии пунктуальности.

Призрак сидел в кресле в своем кабинете, погруженном в темноту, и смотрел на умирающую красную звезду, которая занимала широкую панораму окна. Он позволил разуму расслабиться, его чувство уверенности и контроля над ситуацией снова возвращалось к нему, когда он оказался в знакомой — и безопасной — обстановке. Турианцы нанесли «Церберу» серьезный урон по многим направлениям, но, к счастью, они не смогли нанести удар в истинное сердце организации.

Как бы ни был предусмотрителен Призрак с агентами и операциями, он становился параноиком, когда речь шла о защите этого конкретного места. Включая Кай Ленга, который был на борту сейчас, только шесть агентов «Цербера» бывали на этой космической станции. Каждый раз после их визита экипаж переводил станцию в другой сектор звездной системы, как только гость уходил.

Подвижность и мобильность сохраняли тайну, равно как и жесткие методы отбора, используемые для набора команды членов экипажа. Два десятка агентов «Цербера», находившиеся на безымянной космической станции, служили в его святая святых и были самыми верными и преданными его последователями. Это были ревнивые фанатики.

Они были отобраны в ходе серии психологических тестов «Цербера», представлявших из себя документы с разными степенями важности, также частью их обучения была едва различимая, но эффективная программа пропаганды, зажигавшая пламя страстной веры в своего лидера. Люди, работающие здесь, не просто уважали его — они его боготворили. Покланялись ему. Каждый из них отдал бы за него свою жизнь без каких-либо вопросов или сомнений, стоило ему только приказать.

Временами Призрак задавался вопросом, насколько далеко он переступал черту. Было ли превращение себя практически в бога необходимой мерой безопасности, или же это просто способ потешить собственное эго?

События последних 24 часов неопровержимо ответили на этот вопрос. Турианцы нанесли «Церберу» беспощадный удар. Многие из его ключевых агентов внутри Альянса в настоящее время были арестованы турианцами и содержались под стражей. Одни откажутся говорить, даже несмотря на угрозу смертного приговора за государственную измену в отношении Совета. Другие, однако, с готовностью пойдут на сотрудничество, желая спасти свою шкуру. Ряд пока еще не раскрытых агентов либо сдадутся властям, чтобы смягчить себе наказание, либо бросят свои выдуманные личины и пустятся в бега, как только все начнет рушиться подобно костяшкам домино.

Огромная финансовая сеть компаний и корпораций, которые помогали «Церберу» — некоторые сознательно, другие невольно — вот-вот будет раскрыта и уничтожена. Личный капитал Призрака не внушал никаких опасений за свою судьбу, но стоимость содержания такой организации, как «Цербер», была астрономической, и пока он будет перестраивать сеть финансовой поддержки, организация будет финансироваться за счет его средств.

Однако большее беспокойство, чем потеря своего состояния и его внешних источников внутри Альянса, вызывало уничтожение многих стратегически важных оперативных подразделений. Турианцы захватили две военные тренировочные базы и четыре основные исследовательские лаборатории. По сведениям, которые он сумел собрать, было ясно, что почти никто из научного персонала не уцелел, и это означало, что помимо уничтоженных триллионов долларов в виде оборудования, оружия и ресурсов, некоторые из самых блестящих специалистов, привлеченных к его делу, были также потеряны.

Однако, несмотря на ущерб, «Цербер» был еще жив. Сеть последователей Призрака была намного больше, чем Альянс мог себе даже представить. Были и другие базы научных исследований и учебных заведений, которые находились в системах как внутри, так и вне Пространства Совета. Рассеянная сеть агентов, действующих независимо по всей галактике, сохранилась.

Через эту неприступную космическую станцию, известную только нескольким наиболее надежным людям, Призрак мог по-прежнему контролировать и направлять своих последователей, оставаясь скрытым ото всех — и от врагов, и от друзей. Постепенно он восстановит то, что было утрачено. Он будет собирать средства, воссоздавая политическую и экономическую теневые империи, которые поддерживали его раньше. Он привлечет новых последователей и построит новые лаборатории для замены тех, которые были разрушены. Он уже составил план чрезвычайных мер, в котором согласованы имена новых сотрудников, которые будут назначаться на ключевые посты в Альянсе.