Фрэнсис Вилсон - Охота на клона

Я поменял руки. Да, моя пятилетняя Линни весила столько же, когда ее отняли у меня. Я начал вспоминать, как приятно было носить ее на руках; потом я стал думать о том, когда мог взять ее на руки, но не брал, — обо всех упущенных возможностях, когда я был слишком занят. Я часто забывал говорить ей, как сильно я ее люблю и как много она значит для немого в эмоциональном смысле дурака, который притворялся отцом и мужем. Больше такого случая мне не представится. Никогда, никогда, никогда…

Я остановился и стал ждать, пока картинка перед глазами приобретет четкость. Не знаю, что со мной творится. Я думал, что надежно запер воспоминания о Линни в самых дальних закоулках памяти, запер на замок, который открывается лишь иногда, по утрам, в туалете; тогда дверца открывается и выпускает наружу все, о чем я предпочитаю забыть, чтобы повседневная жизнь была сносной.

Я снова застегнулся на все пуговицы и поспешил к стоянке.

Как только флитер оторвался от земли, я вскрыл коробку. Там было множество маленьких черных статуэток Джоуи Хосе, моего любимого комика, каждая сантиметров восемь высотой. Сорок штук были расставлены в два ряда в высоту, по десять штук в каждом ряду. По весу я понял, что они золотые. По моим подсчетам, сорок полукилограммовых слитков золота стоят немногим больше полутора миллионов кредиток Солнечной системы!

Я сглотнул слюну. Целая куча денег! Такую сумму я и не надеялся когда-либо подержать в руках.

Куда лететь? Вот в чем вопрос. Прежде всего необходимо разобраться, кому принадлежит золото. Корпорация «Стикс» имеет на него все права, поскольку она является официальным производителем концентрата зема. Но к ним я не пойду — придется отвечать на множество неприятных вопросов. Можно наврать, будто я случайно нашел коробку, но вряд ли такое поведение разумно. Йокомата сразу поймет, в чем дело, если я внезапно разбогатею. Лучше вернуть золото ей и покончить со всей историей. По крайней мере, я получу награду — пятьдесят штук, — а может, еще и премию за то, что вернул ей золото.

Но вначале мне хотелось разведать обстановку. Прежде чем являться к Йокомате с подарочком, надо выяснить, в каком она настроении. До моего офиса было рукой подать. Я полетел туда.

Ночью на крыше жилого комплекса «Верраза-но» было тихо после дневной толкотни. Я почти донес коробку до кабины пневмотрубы, когда услышал за спиной знакомый голос:

— Что там у тебя, околпаченный?

Я повернул голову налево и увидел красноносого, четырехпалого и пилота Йокоматы. Они плечом к плечу стояли у роскошного флитера «ортега». А во флитере сидела и сама Йокомата, и ее короткие ножки высовывались из правой задней дверцы.

Мне не понравилось выражение их лиц — они были похожи на диких собак из подземелья, которые преследуют раненого кота. Я надеялся, что голос у меня не дрожит.

— Как раз собирался к вам! — сообщил я Йокомате, не обращая внимания на красноносого.

— Неужели? — Она неприятно осклабилась. — Интересно, для чего?

— Я разыскал Баркема. Хотел получить награду. — Я подкинул на руках коробку. — И вот еще что я нашел. Почему-то мне показалось, что вас моя находка обрадует.

— Неужели там просто статуэтки Джоуи Хосе? Мне ужасно нравится его чувство юмора.

— И мне тоже, — ответил я, стараясь по мере сил поддерживать светскую беседу. — Я надеялся, вы подарите мне одну из этих статуэток в награду за то, что я возвращаю вам все сорок — двадцать килограммов веса.

Даже головорезов проняло.

— Представь, околпаченный, сколько дискеточек ты сможешь на них купить, — сказал красноносый.

— Конечно.

— Странно. А мне показалось, будто ты направляешься к себе в офис.

— Я хотел сперва позвонить.

Такая улыбка, как у нее, могла бы украсить морду ее любимого тираннозавра.

— Как мило! Кстати, в каком состоянии был мой верный помощник, мистер Баркем, когда вы нашли его?

Улыбка еще шире расползлась у нее по лицу, когда я описал обстоятельства, при которых обнаружил его.

Потом она приказала:

— Положите коробку.

— И руки за голову, — добавил красноносый.

Я сделал, как мне было приказано; выпрямившись, я увидел, что все трое направили бластеры в область моего солнечного сплетения.

— Не дергайся, — предупредил четырехпалый.

Красноносый, самодовольно ухмыляясь, шагнул вперед. Сначала я решил, что у него по бластеру в каждой руке. Потом заметил, что в левой у него шприц-пистолет, наполненный сывороткой.

— По-моему, нам нет необходимости обыскивать тебя, околпаченный. Ты чист. Верно ведь?

Он наскоро похлопал меня по бокам, но ничего не обнаружил.

— Доволен? — спросил я.

— Не совсем. Во-первых, надо убедиться в том, что ты сказал нам правду про Кела. А потом можно и поразвлечься — испробуем на тебе то, что марсианин сделал с Келом.

Он поднял шприц. Мне надо было двигаться быстрее; другой случай мог не представиться. Я соединил кисти рук, замкнул контакты на запястьях, и из груди моего комбинезона полыхнуло пламя. Лучи лазера молниями прорезали темноту; сначала красноносый, а потом и другие двое закрутились на месте, вокруг своей оси, покатились по крыше.

Я развел руки в стороны — мне показалось, они были соединены несколько минут, хотя не прошло и нескольких долей секунды, — и двинулся к «ортеге» Йокоматы. Я почти ничего не видел в темноте; от трупов исходил запах горелого мяса; моя грудь дымилась, да еще нагрудный лазер светился остаточными огоньками.

Я наступил на что-то и услышал металлический лязг. Что-то покатилось по крыше. Не останавливаясь, я нагнулся и подобрал бластер. Я с трудом различал впереди очертания Йокоматы; она металась на пороге флитера. Должно быть, пыталась улететь или тянулась за своим бластером. Я лишил ее обеих возможностей. Направил ствол бластера вверх и сделал предупредительный выстрел.

— Не двигаться!

Она застыла на месте и злобно уставилась на меня. Я подошел ближе. Она оказалась без оружия.

Я схватил ее.

А что еще мне оставалось с ней делать?

Мы оторвались от земли и медленно поплыли над неподвижной поверхностью Ист-Ривер. Слева сверкал красными огнями прямоугольник Дайдитауна. Флитер перешел в автоматический маршевый режим, то есть скользил в потоке летательных аппаратов на медленной скорости. Йокомата сидела на соседнем со мной переднем сиденье, выпрямив спину. Позади, в заднем отсеке, лежали трупы трех ее головорезов; перед отлетом я заставил ее затащить их туда.

Как ни странно, я не испытывал никаких угрызений совести, убив их. Раньше мне никогда не приходилось убивать, но я нисколько не раскаивался. Самозащита самозащитой и прочая дребедень, но, если честно, мне казалось, что все сделал нагрудный лазер с дистанционным управлением, а не я. Я чувствовал себя как бы вдали от произошедшего. А если уж совсем начистоту, я был рад, очень рад, что они сдохли — особенно красноносый.