Фрэнсис Вилсон - Охота на клона

— Мне так хотелось познакомиться с ней, — тихо сказал он, приходя в себя и устремляя пронзительный взгляд на Броуда.

— Она не умерла, — напомнил я.

Он смерил меня выразительным взглядом:

— Нет, умерла.

Я знал, что он прав, но старался не думать о Джин.

— Что нужно от меня Броуду? — спросил я.

Лам хищно оскалился:

— Политическая жертва. Благодаря моей вчерашней передаче к клону Харлоу и беспризорникам приковано внимание всего мира. Центральные власти сильно давят на Броуда; от него требуют как можно тише разрядить бомбу. Вот главная причина, почему он не приказал полить толпу силиметами. На карту поставлено его политическое будущее.

— Отлично. Но откуда тебе все известно?

— Ко мне пускают посетителей. А все мои друзья — журналисты. Так что сейчас он подвергается сильному давлению. Дело сейчас в тебе. Он рассчитывает на твое сотрудничество.

Броуд все рассчитал верно. А у меня есть друзья, которые рассчитывают на то, что я их прикрою.

— Он добьется успеха.

— Итак, мистер Дрейер, — обратился ко мне Броуд из противоположного угла комнаты, — я жду. Время не терпит.

— Хорошо, — крикнул я в ответ. — Будь по-вашему!

Лам выпучил глаза:

— Что-о?!

— Я еще пока ничего не знаю.

Дюжий помощник уже теснил меня к выходу. На пороге я услышал, как Лам произносит, ни к кому не обращаясь:

— А как же я?

— Мистер Лам, нам с вами надо поговорить, — заявил Броуд.

— Уж лучше я посижу в камере.

— И тем не менее мы с вами поговорим о государственном мышлении. Ваши слова крайне заинтересовали меня.

Потом дверь за моей спиной закрылась, и я больше ничего не слышал.

Меня научили, что сказать, репетировали со мной речь снова и снова, пока я не выучил все наизусть. Потом мне на подбородок навесили прозрачный микрофон размером с ноготь, на палец посадили крошечный тумблер включения-выключения и вытолкнули на летучую платформу. Еще один помощник Броуда — кажется, у него их просто тьма — повел платформу вниз. Я услышал снизу зов:

— Вен-диии! Вен-диии! Вен-диии!

Когда люди увидели снижающуюся платформу, крики постепенно стихли. Мы опустились на уровень десяти метров над землей. Теперь я отчетливо видел толпу — оборванные беспризорники впереди, настоящие, одетые почище, сзади. Обе группы почти не смешивались. Входы в Пирамиду, расположенные за моей спиной, перегораживали вооруженные полицейские.

Я помахал детишкам и включил свой микрофон.

— Привет, беспризорники! — загремел мой голос из всех динамиков, навешанных где-то на стене Пирамиды.

Видимо, среди них были и пропащие мальчишки, потому что в их рядах послышался гул. Вскоре невнятный шум сменился новыми кликами, правда, выкликали потише:

— Зиг-ги! Зиг-ги! Зиг-ги!

Мое имя скандировали не так громко, как имя Венди, потому что взрослые не присоединились к детям. Возможно, они спрашивали себя, кто, во имя всего святого, этот Зигги. В конце концов, меня вчера не показывали в Ииформпотоке!

Но дети знали мое имя. Все маленькие личики повернулись вверх; огромные глаза с надеждой смотрели на меня. Меня пробрала дрожь.

— Я должен кое-что сообщить вам о Венди!

Взрыв новых приветственных кличей потряс платформу. Они снова начали выкликать имя Венди.

Я ненавидел себя за то, что мне предстояло им сказать. Чтобы потянуть время, я дал им покричать. Отключил микрофон и спросил у охранника:

— Кстати, как вам удалось закрыть Центральный административный комплекс? Я думал, он открыт для всех граждан круглосуточно.

Помощник самодовольно ухмыльнулся:

— Верно, но мы отыскали одно забытое предписание: детям запрещается проходить в Пирамиду без сопровождения взрослых.

— Так-так, — кивнул я. — Просто чудесно!

Толпа малышей заволновалась, зашевелилась, расступилась, и вдруг я увидел Эм-Эма. Он взобрался кому-то на плечи; светясь от гордости, он махал мне рукой. В его глазенках я прочитал: «Зигги здесь! Зигги не позволит нас обидеть. Зигги может все!»

Именно в тот момент я и принял решение.

— Спустите меня вниз, вон к тому малышу, — велел я.

— Это не предусмотрено.

— Позвольте небольшую импровизацию. Мои слова возымеют больший эффект, если я посажу одного из пропащих мальчишек себе на плечи!

Помощник что-то забормотал в свой микрофон. Должно быть, начальство совещалось в кабинете Броуда, потому что ответ пришел не сразу. Однако, очевидно, мое предложение одобрили, так как мы начали снижаться.

Жестом я приказал детишкам, стоящим рядом с Эм-Эмом, расступиться. Они отошли от него, когда мы спустились до двух метров над землей.

Тут я и спрыгнул на землю. Перескочил через перила и махнул к детям.

— Эй! — всполошился охранник. — Так нельзя!

Я не обратил на него внимания. Подхватил Эм-Эма и быстро побежал к ближайшему входу в Пирамиду. Радостно вопящие беспризорники расступались перед нами.

Над нами в вышине нас преследовал на платформе помощник Броуда. Он закричал, обращаясь к «осам», которые охраняли ближайший вход:

— Остановите его!

Самый опасный момент. Именно тогда я, можно сказать, приставил к своей голове бластер и нажал на спусковой крючок. Я подвергал опасности Элмеро, Дока и даже Эм-Эма, однако сделать уже ничего было нельзя. Никто не имеет права стирать память моего клиента, тыкать меня носом в дерьмо и ожидать, что я отвечу: спасибо, да, конечно, я помогу потушить пожар, который вы же сами и устроили!

Дерьмо!

Я не возражаю, если мною помыкают. Я даже ожидал, что они так поступят. Такова жизнь. Я не радикал, не клонолюб, не псих. Но у всего есть пределы. Броуд перешел границу дозволенного.

И я собирался сломить его, если получится.

Передо мною «осы» сомкнули ряды. Я покрутил у подбородка микрофон, настроил на максимальную громкость и завопил во всю мощь своих легких:

— Я — гражданин мегаполиса! И требую, чтобы меня пропустили в Пирамиду! Таков закон!

Я чуть не оглох. Словно услышал гром, стоя в самой туче. Словно глас Божий. Все беспризорники вокруг меня съежились, присели и заткнули уши руками. От собственного голоса я сам едва устоял на ногах.

«Осы» явно дрогнули. Я едва расслышал, что ответил тот, кто стоял ближе всех ко мне:

— Беспризорнику нельзя.

— Он идет в сопровождении взрослого! А сейчас отойдите в сторону!

Они только глазами заморгали; тут я проскользнул между ними, не дав ни одному схватить меня. Когда я взбежал на внутреннюю площадку, я снова подкрутил громкость и сказал:

— Внимание! Все следуйте за…

Внезапно мой микрофон отключился. Но, развернувшись, я понял: это уже не имеет значения. Настоящие, толкаясь, бежали к беспризорникам, хватали их, сажали себе на плечи, поднимали на руки. «Осы» неуверенно пытались помешать им, но настоящие были непреклонны. Они были разгневаны. И закон был на их стороне. Я даже увидел, как один из «ос» сам берет на руки ребенка и входит с ним в здание.