Андрей Ливадный - Пламя надежды

– А что станет с боевыми станциями?

– С их борта стартуют переоборудованные грузовые суда. Они доставят на планеты штурмовые бригады андроидов. Сами станции продолжат имитацию перезарядки гиперпривода и накопления антивещества. Силы Альянса непременно предпримут попытку их захвата, и тогда станции будут взорваны вместе с кораблями противника.

Теперь вопросы следовали один за другим:

– Какой смысл штурмовать планеты?!

– Зачем захватывать неосвоенные системы Линии Хаммера, если мы не в состоянии их удержать?!

– Наша цель – дестабилизировать обстановку, – вновь повторил Воронцов. – Создать очаги напряженности на территории Альянса, сковать силы противника, не дать им возможности развернуться для атаки наших планет. Сколько бы ни продержались андроиды, их гибель не станет напрасной. Эскадры противника будут вынуждены уничтожать собственные укрепления, а мы получим столь необходимую передышку для реорганизации флота!

Совещание завершилось через несколько часов.

Никто так и не задал вопросов, которых опасался Воронцов, и лишь Дорохов недобро посматривал на адмирала.

Когда все разошлись, Дмитрий оказался единственным, кто задержался в отсеке.

– Ты что-то хотел?

– Меня интересует судьба Дейва. Он куда-то запропастился с утра.

– Для Дейвида у меня будет особое задание, – ответил Воронцов.

– Можно узнать, в чем его суть?

– Для перелома в войне недостаточно нескольких локальных побед. Альянс рано или поздно оправится от последствий наших ударов. Противник обладает мощным технологическим потенциалом, недооценивать который – крайне глупо. Нам необходимо развивать технологии, создавать производства, строить космические корабли, проектировать надежные и простые механизмы, способные противостоять серв-подразделениям врага.

– И где предполагается строительство научно-производственной базы?

– Ночью я просматривал отчеты о разведке гиперсферных трасс. Адмирал Замятин уделял особое внимание поиску потерянных колоний эпохи Великого Исхода. Среди прочего я нашел информацию об одной весьма интересной планете. Она расположена глубоко в тылу, на границе исследованных секторов пространства. – Адмирал включил голографический монитор. – Вот взгляни. Это система Роуг. Материк единственной пригодной для жизни планеты почти сплошь покрыт горами. Разведке удалось выяснить, что гиперсфера привела туда колониальный транспорт «Нобель». К сожалению, условия горной местности не позволили кораблю осуществить благополучную посадку.

– Колонисты погибли? – нахмурился Дорохов.

– К сожалению, да. У них не было шансов. Точка гиперсферного всплытия расположена очень близко к планете, это, вероятно, и явилось первопричиной крушения. Покинув пространство аномалии космоса, «Нобель» оказался на низких орбитах и почти сразу, без подготовки, вошел в атмосферу.

Дмитрий взглянул на карту местности.

– Хороший выбор. Горная страна изобилует полезными ископаемыми. На борту разбившегося колониального транспорта, вероятно, сохранилась планетарная техника. Нестандартное расположение точки гиперсферного всплытия позволит надежно защитить нашу базу сетью батарей противокосмических орудий, – произнес он, изучив данные разведки.

– Есть одна проблема. – Воронцов сделал переключение, и на фоне горной местности внезапно появилась россыпь алых маркеров. – Недавно там высадились силы Альянса. Это они обнаружили место крушения «Нобеля» и дали планете название.

Дорохов некоторое время пристально смотрел на расположение маркеров, затем ответил:

– Мы выбьем их с Роуга. Враг еще не успел оборудовать позиции. Гарнизон малочисленный, к тому же земляне чувствуют себя в безопасности на таком удалении от театров боевых действий. Внезапная атака будет успешна. – В его взгляде промелькнул мрачный огонек.

– Уверен? – спросил Воронцов, проверяя собственные выводы. – Быть может, проще поискать другой мир?

– Сочетание благоприятных факторов для строительства базы очевидно. Нужно захватить планету, затем организовать временную систему ПКО, разместив корабельные орудия вот тут, – Дмитрий указал на несколько горных плато, соседствующих с огромной котловиной. – Не думаю, что у Альянса в ближайшее время найдутся силы, чтобы отбить планету, удаленную на четыре гиперсферных прыжка от их аванпостов.

– Займешься?

Дорохов вскинул взгляд.

– А есть выбор?

– Вижу, тебе больше по душе захват космических верфей?

– Да.

– А как считаешь, Дейвид справится?

– Безусловно. Он, кстати, давно хотел получить самостоятельное задание.

– Ладно. – Воронцов незаметно и облегченно вздохнул. Вот еще одна проблема разрешилась сама собой. Пусть Дима думает, что наглый, строптивый дройд выполняет особое задание, действуя по собственной воле.

В рубке штурмовика царил сумрак.

Фигура пилота неподвижно застыла в кресле. Броня «Гепарда», принявшая множество попаданий, щерилась пробоинами.

На борту царил вакуум.

Пилот медленно повернул голову. Это был Дейвид.

Он не помнил прошлого. Для него не существовало будущего. Лишь краткий миг настоящего, текущее задание, мрак космоса, расстрелянный искрами звезд, освещенный сиянием местного солнца борт боевой станции, яркие бутоны множества энергетических матриц и ледяное, спокойное течение мыслей.

Войсковые транспорты ушли к планете. Обломки системы противокосмической обороны противника растянулись двумя кольцами на орбите Януса.

Боевая станция, судя по легко читаемым сигнатурам, накапливала энергию для погружения в гиперсферу, одновременно на ее борту происходил синтез античастиц.

Гиперпривод «Гепарда» завершил перезарядку.

Андроид не торопился уводить машину в прыжок, ждал, пока подтянутся остальные штурмовики эскадрильи.

Первая часть задания успешно выполнена.

Система Юноны встретила эскадрилью россыпями пространственных минных полей и плотным огнем зенитных комплексов исполинской космической верфи.

Андроид действовал хладнокровно.

Еще не поблекла бледная вспышка гиперперехода, а он уже развернул машину, поднимая ее над плоскостью эклиптики системы.

Алые засечки мин окружали «Гепард» со всех сторон. Их необходимо уничтожить до прибытия колониальных транспортов.

Дейвид был обречен, но не осознавал этого. С того момента, как древний технический код разрушил его личность, он воспринимал окружающий мир тускло и равнодушно. Его штурмовик, заранее списанный в допустимый процент потерь, развернулся и выпустил две плазменные торпеды. Через несколько секунд два крохотных солнца вспухли в границах минного поля, сжигая сотни смертоносных частиц.