Борис Иванов - Участник поисков

— Ты-то сам знаешь, малек, что ты с карточкой этой делать будешь? — осведомился он. — Или тебе уже взрослые дяди в уши надули белиберды всякой? А?..

Честно говоря, Орри не знал, что будет делать после того, как вставит Карту в щель ТайногоТерминала. И «взрослые дяди» еще ничего не насоветовали ему. Но он надеялся — и крепко надеялся — на то, что, оказавшись наедине с этим таинственным терминалом, он догадается, какое решение принять. И вдохновение снизойдет на него. Или Нолан скажет, что надо делать. Ну хотя бы намекнет...

— А старина Барри, — продолжал тихо гудеть Рыжая Борода, — только всего и хочет, что с тобой потолковать... Разъяснить тебе — что и как... А там уж у тебя своя голова на плечах есть... Сам и сообразишь, что делать-то...

Со скрежетом и бряканьем замок наконец открылся, и проклятая скрипучая створка двери отошла в сторону. Орри опасливо отступил к ведущей вниз лестнице, и содержатель Подземных Театров не без труда протиснулся в освободившийся проход. Брендик бдительно и скептически наблюдал за его действиями, готовый в любой момент вступиться за своего приятеля.

— Все-все-все! — заверил своих освободителей Барри, покручивая в воздухе растопыренными ладонями в знак самых мирных намерений и окидывая взглядом окружающую обстановку.

— Тс-с-с! — в который уж раз прошипел Орри и кивнул на притулившегося к стенке стража из людей Волыны.

Глаза стража закатились, а по физиономии бродила блаженная улыбка.

— Он сейчас того... — прошептал Орри. — Ничего не видит и не слышит... Его звенны защекотали... Но может проснуться...

Об этой коварной привычке звеннов Рыжая Борода был порядком наслышан, но жертву их видел впервые.

«А вы, хитрецы, над нами и шутки шуткуете, оказывается, — прикинул он. — Без нашего особого ведома...»

Орри запер дверь чулана, осторожно повесил ключи на место — стражу на пояс — и кивнул Стуку, чтобы тот следовал за ним. Скрипучие ступени лестницы не издавали ни звука под легкими ногами спускающегося на цыпочках малька, но зато уж брали свое и стонали во весь голос под тяжелыми ступнями Рыжей Бороды. Замыкал шествие Брендик.

Внизу, в харчевне, уронив голову на стойку, крепко спал Коста. По-видимому, звенны и к нему нашли подход. На кухне невозмутимо протирал стаканы Кирак. В зале — за столом, уставленным пластиковыми стаканчиками с недопитым кофе и погашенными в нем окурками — кемарили еще двое людей Волыны.

Орри с его собакой и шкафоподобного Барри не замечал решительно никто.

«Недаром, ох, недаром Скрипач дружит со звеннами...» — пробормотал Рыжая Борода себе под нос.

Орри ухватил его за локоть и потащил маршрутом, ведущим через кухню.

— Сюда! Через черный ход выйдем! — громким шепотом командовал он.

Мастер Стук последовал за ним. Успев, впрочем, схватить со стойки бара мобильник Косты. Через кухню он проследовал, сверзив по пути медный таз и поймав его на лету, а с высокого порога черного хода чуть было не совершил полет, который непременно должен был бы окончиться в колючем кустарнике, разросшемся под этим порогом.

Но бог миловал, и, зачарованные внечувственным мельтешением звеннов, Ставрос и его челядь, а главное — выставленные на стражу люди Волыны продолжали пребывать в полугипнотическом трансе. Они не замечали того, что происходит у них на глазах. Точно так же, как многие из живущих не замечают того, что происходит под самым их носом, пребывая в таком привычном нам всем трансе повседневности. Почти прямо за домом располагалась автомобильная стоянка. Совершенно пустая.

— Транспорт! — еле слышно, но очень зло прошипел Стук. — На чем ноги уносить отсюда будем?!

Он всем корпусом развернулся к Орри.

— Тебя сюда звенны по воздуху принесли? — выдавил он из себя очень громким шепотом. — Или ты телепортировался откуда-нибудь? Где колеса? На чем к Болотам двинем?!

— Не-а... — чуть растерянно отозвался Орри. — Не телепортировался. Нас сюда ирокез привез. На мотике.

— Какой к дьяволу ирокез?! Какой к чертям мотик?!

— Ну, знаете, Мастер... Здесь гоняют по дорогам такие... Они под древних этих... как их... косят. Под рокеров. Где-то мотоциклы старинные достают — ну, не настоящие, конечно, но очень похожие. Которые на бензине работают. Ну и по ночам наряжаются под старину — кожа там, шипы, шлемы разрисованные... И гоняют по городу и вокруг...

— Ах, эти... — поморщился Барри.

— Угу, — кивнул Орри. — А вот этот мой еще и прическу такую носит — «ирокез» называется. Знаете — гребень такой, разрисованный... Ну, это когда он без шлема, конечно.

Орри шмыгнул носом и продолжил:

— Он как раз продышаться остановился. У обочины шоссе. Ну, я к нему и пристал — чтоб подвез. Он сначала меня послал... — тут Орри снова шмыгнул носом, вспоминая недавнюю обиду. — Но потом его Брендик... Ну, это... Убедил, одним словом.

Брендик, на которого оба они — Орри и Мастер — одновременно обратили свои взоры, смутился и принялся пристыженно искать блох в удаленных оконечностях своего организма. Орри вздохнул при воспоминании об имевших место событиях и закончил свое повествование:

— Ну вот, в общем, посадил он нас к себе на багажник и как дунул сюда! Даже на блокпостах не останавливался! Я думал — меня ветром сдует. А как только мы с мотика слезли, так сразу на газах отсюда. Только пятки сверкали... Ну, в смысле, не пятки, конечно, а...

— Так мы здесь все-таки без колес?! — вернулся к исходной посылке Стук.

И тут с небрежно-элегантным разворотом на стоянку вкатился изумрудно-зеленый «рэмблер», груженный превесело настроенными длинноногими блондинками. За рулем «рэмблера» восседал шоколадного цвета громила, одетый в нечто немыслимо модное расцветки пожара в джунглях и весьма довольный предстоящим ему досугом под крышей «Зеленых чертей». Первое, что он сделал, вкатив свое дорогостоящее корыто на стоянку, — исторг из его недр громоподобный и в то же время заливистый гудок. Если в радиусе километров десяти кто-то и вздумал вздремнуть в этот час, то кошмарное пробуждение ему было гарантировано. Мастер Стук выкатил глаза так, что они чуть не вылезли из орбит, и молча двинулся к машине.

— Эй! — окликнул его тип за рулем. — Моего бродягу, — он похлопал высунутой из окна рукой по дверце машины, — моют только автошампунем. «Мэлори» или «Хэвистоун». Других не признаю! С этим поторопись. И не вздумай прикидываться, что хочешь отрегулировать мне подвеску или энергопривод. Машина в полном порядке. Только что из салона. Вот тебе за то, чтобы ты не совал нос в ее потроха!

Он явно принимал Барри за служащего автостоянки.

Тот наклонился к окну водителя, выкаченными по-прежнему глазами поглядел на небрежно протянутую ему купюру, потом на самого типа за рулем и резким рывком распахнул дверцу. Тип, утратив равновесие, вывалился из кабины и было грянулся оземь, но долететь до грунта не успел. Содержатель Подземных Театров ухватил его в полете одной рукой за ворот, другой за гузку и без размаха перекинул через крышу автомобиля — прямо в те самые кусты у порога. Десятибаксовая бумажка осталась кружить в воздухе. Из кустов тут же понеслись нечеловеческие вопли.