Борис Иванов - Участник поисков

Последовал новый обмен многозначительными взглядами через широкий стол пана.

— Принято. И это тоже. Подрули к «Нептуну». К ресторану, а не к торговому залу... И жди там своего Триза. Его подвезут тебе в красном «феррари». Примешь с рук на руки. Будет хныкать — утешь. Деньги нужны?

— Пока нет, — ответил Ким и дал отбой.

Некоторое время в кабинете царила тишина. Потом Волына со вздохом раздавил окурок сигары в малахитовой пепельнице.

— Нет, каков, право, гаденыш! — с чувством произнес он. — Не успел взяться за дело, а уже диктует свои условия! Его, можно сказать, наняли для страховки...

— Вы ошибаетесь...

Собеседник Волыны — вальяжный, ухоженный старик в дорогом костюме от такого портного, которых в Большой Колонии можно было пересчитать по пальцам одной руки, откинулся в кресле и развеял остатки табачного дыма величественным мановением широкой ладони.

— Вы столкнулись с людьми, с которыми не так-то легко сладить, пан, — продолжил он. — Именно поэтому я присоединился к тем, кто рекомендовал вам нанять для этих, гм... поисков именно господина Яснова.

— Чтобы все имело вид законности?

Пан пожал плечами.

— Знаете, меня это как-то мало волнует... — он откинул крышку серебряной шкатулки и принялся выбирать новую сигару. — Важен результат...

— Вот именно, пан. Вот именно... Вашими привычными методами вы не добьетесь ровным счетом ничего. Вы недостаточно серьезно отнеслись к моему совету... На тех людей, с которыми мы столкнулись, нельзя давить. С ними не выйдет плутовать. За ними стоит сила. Магия, если вам угодно так это называть. Они примут только честную игру. Им доступна такая роскошь — играть честно. А Яснов будет играть честно. И именно поэтому добьется успеха. Поверьте, мальчишка найдет карту с Кодом. А Яснов — мальчишку. Все будет о'кей. Только...

Волына наклонился к собеседнику, готовый ловить каждое его слово.

— Только надо будет принять во внимание одно маленькое обстоятельство... — холодно бросил тот.

— Какое же? — осведомился Волына, судорожно сжав выбранную наконец сигару.

— В конце... В самом конце — он будет не на нашей стороне, пан.

Всю дорогу от Гавани Орри сосредоточенно молчал. Только пару раз приструнил порывавшегося выразить какие-то свои собачьи чувства Брендика. Мохо не мешал мальку думать о своем. В Гавани Мохо взял напрокат машину ненадежнее, чем «фольксваген» — доходяга Рыжего Уитни. Теперь они тряслись в крытом фургончике, надежно спрятанные в его грузовом отсеке от случайных наблюдателей, глазеюших на редкие на загородном шоссе корыта. И от неслучайных — тоже.

Заговорили они только тогда, когда послушный водила-кибер остановил фургон на смотровой площадке у Сонного озера. Дальше — поглубже в лес, по проселку Клавдий отогнал машину сам, вручную. Убедившись, что достаточно хорошо укрыл место предстоящего ночлега от любопытных глаз, он, тяжело кряхтя, выбрался из кабины и отпер заднюю дверцу фургона, выпуская Орри и Брендика на волю. Пес тут же воспользовался предоставленной свободой и устремился в ближайшие кусты — осуществлять предварительную рекогносцировку местности. Только его и видели. Лишь временами среди зарослей кустов и верхушек трав то там, то здесь мелькали его уши-бабочки и слышалось короткое, приглушенное потявкивание. Орри не спешил соскакивать на разогревшийся задень гравий. Болтая ногами, он присел на порожке открытой двери грузового отсека и покосился на Мохо.

— Слушай, Кл... — начал он и тут же, прикусив язык, поправился. — Слушай, дядя Мохо... Я раньше тебя об этом не спрашивал... Ну, боялся, что ли... А теперь все так оборачивается... В общем, как так получилось, что Нолан стал мне отцом? Как он меня нашел? Или он не нашел, а...

— А что же еще могло быть, Орри? Ведь не купил же папа тебя в магазине... Да ведь тебе сто раз это рассказывали. Просто это не такая веселая история — для тебя, по крайней мере. Про то, как твои родители оставили тебя одного в Рощах за Болотами...

— Вот и я про это самое...

Орри потер лоб и оставил на нем мазок копоти — видно, там, в кузове фургона, ухватился за что-то не слишком чистое.

— Странно это как-то... Раньше я об этом не думал — как раз потому, что мне про это рассказывали... Ведь если детей бросают... Ну оставляют там в Рощах... Так ведь это — совсем маленьких. Новорожденных или... А мне-то уже больше десяти тогда было... И почему... Почему я ничего не помню... Говорить Умею. Даже писать-считать... Ну и много разного такого... А не помню, как меня учили. Ничего не помню — ни кто они, эти мои родители, ни вообще что со мною было. Все помнят, а я — нет. Понимаешь, раньше мне казалось, что так оно и должно быть. Что со всеми так... А со всеми — вовсе не так. Мне смешно даже, когда я вспоминаю, что так думал... А вообще, не думал я раньше ни о чем. Просто верил Нолану и тебе. И Алексу...

— Так ведь...

Мохо, кряхтя, достал огромный клетчатый носовой платок, поплевал на него и принялся оттирать копоть со лба Орри. Тот досадливо завертел головой, стараясь уклониться от мешающей разговору процедуры.

— Так ведь болел ты сильно... — продолжал Клавдий, ловя ускользающую башку малька и придерживая ее за ухо. — Потом, может, все это вернется, когда вырастешь и станешь сильным... Самостоятельным... Тогда ты сможешь все правильно понять. А пока это твое подсознание сопротивляется...

Орри спрыгнул на землю и смотрел теперь на Клавдия снизу вверх. И взгляд его был полон сомнения и тревоги.

— Я об этом много думаю, дядя Мохо... Скажи... Может быть... Может, это я виноват? Может, я что-то такое сделал... Такое, о чем мне теперь не хотят рассказывать?

Мохо показалось даже, что голос мальчишки дрогнул. Он замахал на Орри руками.

— Брось ты такое выдумывать! И в голову не бери! Или это тебе пацанва в Нижнем в уши надула? Что ты такое мог тогда сделать! Да тебя тогда вообще...

Тут Мохо прикусил язык и, видно, вовремя. Потому что поймал во взгляде Орри уже не просто подозрение, а сгустившийся в черную молнию страх.

— Меня?.. Тогда?.. Меня — вообще?..

Теперь голос его дрогнул уже вполне отчетливо.

— Н-ну...

Мохо поскреб в затылке.

— Тогда... Тебя... Тогда тебя вообще щелчком убить можно было... Вот как, парень! — выпутался наконец из положения растерявшийся было Клавдий. — Так что ничего натворить ты и не смог бы, даже если бы уж очень хотел. И не выдумывай глупостей. Не забивай себе голову. В твоем возрасте надо больше думать о будущем, а не о том, что было и быльем поросло!

И, развивая достигнутый успех, тут же принял строгий вид и перевел разговор на тему, которая всегда успешно подавляла у Орри всякое желание продолжать полемику.

— Лучше поломай голову над тем, как по геометрии экзамен сдавать будешь...