Вячеслав Шалыгин - Инстинкт гнева

— Что?! — Туманов подался вперед. — Она жива?!

— Ранена. Врачи «Скорой» сказали, что выживет.

— Слава богу, — Туманов выдохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла. Если он и переигрывал, то в меру. Гости реагировали на его поведение нормально. — Значит, раненая девушка, стиснув зубы, завалила двоих бандитов на звук? А по виду ангелочек, да и только. Не знал, что она прошла курс в спецназовской учебке. И чего вы хотите от меня?

— Проясните ситуацию, Виктор Алексеевич, посодействуйте следствию, как… коллега, — лейтенант состроил подобающую просьбе физиономию. — Кто эта ваша знакомая на самом деле и что там могло произойти? Непосредственно с ней пока поговорить сложно, она в реанимации и пробудет там еще пару дней, но дело-то заведено, разбираться надо.

— Она обычная девушка, коллега. А что там произошло… кто знает? Возможно, ей назначил свидание один из кавалеров, вот она и решила завернуть к нему на часок. Ко мне-то она могла приехать в любое время, я всегда ей рад, поэтому плюс-минус час ей был не важен. А другой приятель проследил, застукал ее в объятиях соперника, ну и загнал изменщице перо. А она в ответ начала стрелять, да случайно завалила и Яго, и Отелло.

— Издеваетесь? — лейтенант нахмурился. — Я к вам как к коллеге…

— А что вас смущает? — Виктор уставился на него честными глазами. — Эта версия и мне малоприятна, я ведь думал, что у Жени единственный и неповторимый, зато она все объясняет. Во-первых, выбор места встречи — подальше от глаз, а, во-вторых, трагичность развязки — ревность, переходящая в аффект. Первейший из всех мотивов. Я уверен, что оба юноши из того же микрорайона, что и девица. Что вам не нравится в моей версии?

— Она не объясняет ее поразительную меткость!

— Воля провидения.

— Только не надо мистики, — лейтенант помахал рукой.

— На самом деле все сложнее, — снова пробурчал участковый, выразительно взглянув на оперативника.

— Хорошо, откроем карты, — лейтенант ответил ему таким же загадочным взглядом и кивнул. — На самом деле в сердце у одного из пострадавших застряла пуля из другого оружия. Даже другого калибра. И у второго между глаз пуля не из вашего «ПМ». В его обойме вообще все патроны на месте, и ствол у него чистый. Получается, был кто-то еще, и вся эта история — постановка, не так ли?

— Так бы сразу и говорили, — Туманов посерьезнел. — А то устроили балаган. Насчет постановки вопрос не ко мне. Я ничего не знаю. Могу лишь согласиться с вашими выводами.

— Вы говорили о ревности… А где этой ночью были вы, Виктор Алексеевич?

— Дома. И сейчас, заметьте, пока еще ночь, и я дома.

— Есть алиби?

— Нет. Хотя… есть, наверное, запись камеры над подъездом.

— Хорошо, проверим, — милиционер встал и кивнул участковому.

— До свидания, — капитан сунул «трофейное» оружие в портфельчик и тоже поднялся.

— Обращайтесь, если что. Пистолет вернете?

— Он пока вещдок, — лейтенант произнес это не без удовольствия. — Напишете заявление, оформим, может, и выручите его когда-нибудь. После уплаты штрафа за нарушение правил ношения и хранения.

— Ясно, — Туманов усмехнулся. — Прощай, оружие.

— Купите другой, — милиционер явно воздавал сыщику за эпатаж. — Вы, я смотрю, не особо нуждаетесь. Свое агентство, офис, машина.

— Имею право. — Виктор открыл дверь и демонстративно «вежливо» указал гостям на порог. — Я зарабатываю своим трудом, плачу налоги и, заметьте, никому не завидую. Всего хорошего, коллеги.

Осмыслить новую информацию Туманов не успел. Едва за коллегами закрылась дверь, раздался новый звонок, теперь телефонный.

— Виктор Алексеевич?

Голос был смутно знаком, но с ходу определить, кто звонит, сыщику не удалось, и он промямлил в ответ нечто неразборчивое.

— Вы быстро ездите, гражданин Туманов. Не угнаться.

— И не гоняйтесь. — Виктор, наконец, сообразил, кто на связи. — Я понял ваше предупреждение верно, майор, но мне было некогда с вами объясняться. Я должен был предотвратить нападение на человека.

— Предотвратили? — майор Федотов усмехнулся.

— Нет, не успел. Между прочим, по вашей вине. Слава богу, все обошлось малой кровью.

— Значит, вы в курсе? А что вы сказали милиции?

— Вы наблюдаете за моим домом?

— Отвечайте на вопрос, Виктор Алексеевич.

— Ничего не сказал. Это дело не по их профилю.

— Верно сказано. И не по вашему. Надеюсь, больше глупостей не предвидится?

— Обстоятельства изменились, майор. Теперь личность и дела господина Островского интересуют меня как никогда.

— Короче, по-хорошему не понимаете? — Голос Федотова стал суровым. — Ждите конвой.

— Сейчас поставлю чай, — Туманов дал отбой.

Для души бравада была, как бальзам, а вот для свободы и здоровья… Туманов мысленно зацепился за последнее слово. Здоровье. Его здоровью пока ничто напрямую не угрожало, а вот здоровью Жени… Виктор замер на месте, будто опасаясь спугнуть озарение. О Жене не то чтобы беспокоились, но спрашивали практически все фигуранты текущих событий. А те, кто не спрашивал, проявляли свой интерес действием. В чем тут было дело?

«Например, в том, что Женя знает нечто важное и для Островского, и для Федотова, и для милиции. А раз так, то и для меня. Но раньше она умело избегала контактов со всеми, а теперь доступна „по состоянию здоровья“. Вот и ответ! Следовательно, выиграет этот забег тот, кто первым задаст ей правильный вопрос. Знать бы еще, что это за вопрос! Впрочем, не важно. Гораздо важнее сейчас помешать соперникам, а там будет видно».

План дальнейших действий созрел мгновенно. Виктор торопливо оделся, сунул в карман оружие, немного поразмыслил и нацепил кобуру с пистолетом Эфиопа, накинул легкую куртку, обулся в старые, удобные кроссовки и пулей вылетел из квартиры.

Усталости он больше не чувствовал. Лучше всяких амфетаминов его бодрила одна простая мысль: придется идти до конца, выбора нет. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Первое, понятно, предпочтительнее.

Многострадальный «Фокус» пришлось оставить во дворе. Второй раз дежурившие где-то поблизости чекисты на трюк с «тараном» не попались бы, да и смысл? Сейчас важнее было не показывать всему миру, что ты круче отвесной скалы, а незаметно выскользнуть из дома, который превратился в натуральную ловушку. Черный ход был путем тошнотворно банальным, но на большее фантазия не раскошелилась.

Виктор пригнулся, выглянул на улицу и из полупартера изучил обстановку. Если наблюдатели поблизости были, то прятались они очень хорошо. Ничего и никого подозрительного Туманов поблизости не обнаружил.

Зато обнаружил, что сможет уйти незамеченным, даже если за домом наблюдают люди Федотова. Для этого ему требовалось вспомнить армейские навыки ползанья по-пластунски и пожертвовать чистотой одежды. На обе жертвы Виктор был вполне готов. Гарантией успеха задуманного финта служило выросшее в последнее время благосостояние москвичей. На миниатюрном заднем дворе дома, как и перед парадным подъездом, стоя бампер к бамперу, ночевало десятка четыре авто. Под их прикрытием можно было уползти куда угодно, главное — не заплутать в жестяном лабиринте и не вернуться к исходной точке. Туманов мысленно проложил маршрут и протиснулся в приоткрытую дверь.