Вячеслав Шалыгин - Инстинкт гнева

— Давайте выясним это при личной встрече. Не думаю, что Мартов станет нам врать. Он может о чем-то умолчать, но врать не будет. Он ведь знает, что это бессмысленно. Со мной такие номера не проходят.

— Хорошо, Джонатан. Я дам этому сукиному сыну еще один шанс. Но если он не отыщется в течение часа… я порву его в такие мелкие клочья, что он будет воскресать до конца столетия!

— Он на даче, — уверенно сказал разведчик. — Через пять минут мы будем там.

— Ты точно знаешь? Проверил через спутник? Или из Конторы шепнули?

— Да, бригадир, это точно. Но спутник тут ни при чем. И мои люди в группе майора Федотова тоже не в курсе таких подробностей. Все проще. Один человек из окружения адвоката — мой старый товарищ.

— Ты молодец, всюду подстраховки, — похвалил Островский. — Основательный подход к делу.

— Спасибо, бригадир. Но это не мое изобретение, это проверенная временем практика, я ведь работаю в Службе цеховой безопасности со дня ее основания.

Автоматические ворота перед въездом на территорию дачи Мартова обычно без проблем открывались, реагируя на «своих», вернее, на радиосигналы передатчиков в их «перстнях», но сегодня это правило почему-то не сработало. Мартов, похоже, ушел в глухую оборону. Этот факт лишний раз наводил на мысль, что ему есть что скрывать. Островский выразительно взглянул на Джонатана.

Разведчик молча выбрался из машины и подошел к звонку. В динамике видеофона зашуршало только после пятого сигнала.

— Джонатан? — спросил Мартов.

— Сбился фокус? — разведчик взглянул в сиреневый зрачок камеры. — Лучше бы вам открыть, адвокат. Со мной бригадир. Он, мягко говоря, рвет и мечет.

— Я… да… сейчас…

Ворота медленно, будто бы нехотя, открылись. Оказалось, что за ними гостей ожидают пятеро вооруженных охранников, причем не из числа членов Цеха. Это было вдвойне странно и подозрительно.

Не спуская с охранников глаз, Джонатан снова сел за руль и подвел машину к крыльцу трехэтажной дачи. Вообще-то, по негласным правилам Цеха, роскошь должна быть неброской, но в здешних местах особнячок ничем не выделялся среди соседских. Многим даже уступал. Конечно, если не считать двух его подземных этажей и подвала.

В прихожей посетителей встретил еще один охранник, на этот раз цеховой. Он уважительно поклонился бригадиру и поздоровался с Джонатаном.

— Адвокат ждет вас в библиотеке, господа.

— Хорошо, Генрих. Он в порядке?

— Да, бригадир. У него была бессонная ночь, поэтому он приказал не тревожить до шести.

— Пять минут седьмого, — Джонатан бросил взгляд на часы. — Мы угадали. Чем, интересно, он занимался?

— Чем все, — Генрих пожал плечами. — Приехал только утром.

— Странно, что за всю ночь мы ни разу не встретились, — с плохо скрываемым раздражением процедил бригадир, направляясь к лестнице на второй этаж.

Джонатан на секунду задержался и доверительно взял охранника под локоть.

— Кто это у ворот?

— Местная фирма. Охраняют поселок. Мы заметили подозрительное движение вокруг дачи, и адвокат распорядился временно усилить периметр.

— Почему не людьми Рустама?

— Они в поле. С ними вы тоже не встречались?

— Представь себе, с ними тоже.

— Что я могу сказать? — Генрих развел руками. — Дисциплинка!

— Вот именно, — разведчик, соглашаясь, кивнул. — Ох, развалят нам Цех эти деятели, Генрих. Помнишь, как раньше было?

— Особенно при Иване Васильевиче, — охранник усмехнулся и кивнул. — Чуть что — на кол. Или на дыбу, тоже мало приятного.

— Нет, Генрих, я имел в виду легионы. Левой, правой, щит к щиту…

— Я в те времена в медвежьей шкуре по германским лесам бродил, от ваших легионов прятался, — Генрих невольно потер шрам на шее. — По неопытности чуть не сгинул за полгода до Оптимума. Хорошо, ты меня вовремя вычислил и к ведьме своей отвез.

Джонатан похлопал старого приятеля по плечу и двинулся следом за бригадиром на второй этаж. Там, в правом крыле здания, Мартов расположил свою библиотеку, надо признать, лучшую частную коллекцию Цеха. Поговаривали, что в ней хранятся даже несколько древних рукописных книг, скопированных с оригинала лично Мартовым в те времена, когда он еще не был адвокатом и не носил нынешнего имени, а был всего лишь скромным послушником в одном из монастырей на юге Франции.

К моменту прихода разведчика Островский и адвокат успели основательно поругаться и перейти на повышенные тона.

— Я так и не услышал внятного объяснения, Андрей! Что ты делаешь на даче?

— Я не имею права отдохнуть?!

— Почему ты отключил телефон?

— Я просто хотел выспаться, — делая акцент на каждом слове, ответил Мартов. — Что за претензии?! Тебя взбесило, что я не попросил у тебя разрешения съездить впервые за двое суток домой, чтобы привести себя в порядок и вздремнуть несколько часов? Меня тоже бесит, что ты предъявляешь мне претензии, как будто в чем-то подозреваешь.

Джонатан отметил про себя, что Мартов совершил большую ошибку. Он невольно выдал свои опасения. И они оказались созвучны подозрениям Островского.

— Подозреваю? — Островский вцепился в оговорку адвоката мертвой хваткой. — Разве я обвинял тебя в чем-то криминальном? Пока я сказал лишь, что недоволен твоей работой.

— Все так работают, — адвокат махнул рукой и уселся в кресло, закинув ногу на ногу. — Идеалистов вроде тебя и Джонатана почти не осталось. Минимальная рабочая дисциплина в Цехе держалась на авторитете Шуйского, но теперь его нет, а другие мастера слишком молоды и заняты собой, чтобы Совет мог устанавливать безоговорочные правила игры. У мастеров полно пряников, но нет реального кнута. Так что я работаю как все, в меру сил и желания.

— Не пытайся замаскировать свои просчеты слабостями сообщества! Сейчас это неуместно. Как ты ведешь бизнес, меня мало волнует. Но сейчас мы занимаемся не бизнесом, Цеху грозит опасность, мы ведем войну!

— Я не участвую в войне? То, что я временно отошел во вторую линию, по-твоему — попытка дезертирства?

— Все имеют право на отдых, даже на войне. Меня не устраивает другое — твоя безответственная самодеятельность, Андрей. Она граничит с… саботажем!

— Подбирай выражения, Сева, — Мартов сел прямо. — Что ты себе позволяешь?!

— То, что имею право себе позволить. Факты, Андрюша, говорят лучше слов. Твои люди упорно мешают мне выполнять приказ Совета. Как я должен называть их действия? Непрофессионализмом? Даже Рустам, боец, по меркам таких людей, как Джонатан, аховый, вполне способен качественно выполнять черновую работу в поле. Почему же он постоянно ошибается? Почему ведет себя как полный дилетант? Я вижу только одно объяснение — ему приказали так себя вести. Кто приказал? Я не приказывал! Значит, ты или через твою голову сам мастер.