Вячеслав Шалыгин - Инстинкт гнева

Джонатан вышел из машины и хлопнул дверцей. Нехорошие мысли навеял странный сон. Разведчику снилось, что Хамелеон пронесся серым ураганом по главному офису Цеха и убил всех, кто попался на пути. И самое ужасное заключалось в том, что ему никто не оказал сопротивления. Даже Смотритель, которым во сне почему-то оказался сам Джонатан.

Пробуждение было неплохим финалом для этого кошмара, но неприятный осадок в душе остался. Джонатан пытался убедить себя, что сон базировался на впечатлении от происшествия в Конторе, но полностью избавиться от плохого предчувствия ему так и не удалось.

Приехал в офис Джонатан за четверть часа до начала смены, но, еще не войдя в здание, понял, что на самом деле опоздал. На парковке почти не было мест — для шести утра явление необычное, а на крыльце толпились люди. Без особой причины собрать народ в такую рань было нереально, а особой причиной могла считаться только одна — Хамелеон!

Войдя в холл, разведчик понял, что не ошибся, а когда приблизился к группе Вечных, о чем-то ожесточенно спорящих неподалеку от входа в подвал, он понял и еще кое-что. В первую очередь, что его сон был все-таки отчасти вещим. Группа бойцов и гражданских под предводительством адвоката Мартова наседала на перекрывших вход охранников. Если бы на пути не стоял еще и бригадир Островский, заслон наверняка был бы давно смят. Не вдаваясь в подробности, Джонатан протолкнулся к бригадиру и занял позицию на правом фланге «по его сторону баррикад». Появление разведчика мгновенно остудило пыл бузотеров, и разговор принял более-менее цивильную форму.

— Пусть они ответят, — словно бы призывая Джонатана стать арбитром, заявил Мартов.

— Что ответят? — Джонатан взглянул на Островского. — Что случилось?

— Все плохо, — процедил бригадир. — Рустик нанюхался «коксу» и открыл камеру. Впустил к ней по очереди семь человек. Потом вошел сам. Все оставили предсмертные записки — что устали и ушли добровольно. Трупов было бы больше, но подоспели трое ребят из бывшей команды Рустама. Дубинками разогнали эту очередь на «эвтаназию», шарахнули девицу током, и пока она лежала в обмороке, заставили несостоявшихся самоубийц вынести тела товарищей, а потом заперли камеру новым кодом. Женя теперь сидит, забившись в угол, и трясется, как припадочная, а эти, видишь, митингуют.

— Народ желает сжечь ведьму на костре? — пробасил Джонатан и обвел притихшую толпу мрачным взглядом.

— Эта тварь опаснее гадюки! — возмущенно заявил Мартов. — Она вошла во вкус и может уничтожить нас всех!

— Эта девушка — жертва! — хрипло возразил Островский. — Орудие в руках самоубийц!

— Если она оружие, она тем более опасна для общества!

— Орудие, а не оружие!

— Оружие тоже!

— Тихо! — приказал Джонатан. — Кто она — не имеет значения. В любом случае, решать ее судьбу не нам. Кто-нибудь доложил о проблеме мастеру?

Никто не ответил. Мартов и вовсе отвел взгляд. Островский покачал головой:

— Я не докладывал, мне просто не дали.

— Теперь у вас есть такая возможность, бригадир, — Джонатан размял кулачищи. — Мы подождем. Кто-нибудь возражает?

Возражать лучшему бойцу Цеха никто не решился. Даже Мартов.

Островский коротко переговорил с Чесноковым и нервно сложил трубку. Джонатан не сомневался, что мастер запретит расправу, поэтому начал потихоньку расталкивать «мстителей», не дожидаясь, когда бригадир озвучит приказ начальства.

— Расходитесь, расходитесь. Линчевание отменяется. С этим делом будет разбираться Совет, а не стихийный суд присяжных.

Когда толпа разбрелась, Джонатан обернулся и вопросительно взглянул на бригадира.

— Чесноков приказал перевести девицу на другой уровень, — сообщил Островский. — В «сейф». А ключ отдать тебе. Справишься?

— Да, бригадир, справлюсь. Я ведь служивый, а не адвокат.

— Только не надо опять этих грязных намеков, — недовольно прошипел Мартов. — Все имеют право на ошибку, и это не значит, что…

— Привет, — невольно перебил адвоката Туманов.

Откуда он тут взялся, никто не понял. Джонатан смерил его чуть насмешливым взглядом и кивнул.

— И тебе привет, мил человек.

Выглядел сыщик немного смущенным, хотя и пытался всем своим видом показать, что ни о чем не жалеет и считает, что был вчера прав на сто процентов. Только немного резок.

— Не помешал? Я вчера там наговорил… не надо было так круто… но вы же понимаете!

— Понимаем, — Джонатан похлопал его по плечу. — Прямота и честность не худшие качества.

— В разумных количествах, — иронично добавил Островский. — Виктор, вы нас извините, но… нам нужно обсудить кое-что.

— Кофейку попей, ладно? — Джонатан указал сыщику на бар. — Полчасика. Не обижайся, но ты пока не в штате, и мы вынуждены соблюдать инструкцию.

— Не обижаюсь, тоже понимаю, — Туманов кивнул и побрел к бару.

— И это не значит, что теперь можно навешивать на меня всех собак! — прошипел Мартов, заканчивая реплику, прерванную появлением сыщика.

— Всех? — так же негромко спросил Островский. — Достаточно одной! Обвинения в некомпетентности на грани саботажа! И это случается не в первый раз, Андрюша!

— Давай договоримся, что в степени моей компетентности будет разбираться Совет, а не военно-полевая тройка. — Мартов указал на вход в подвал. — Точно так же, как и в происшествии с бешеной девкой. Не надо двойных стандартов, Сева!

— Хорошо, Андрей, сейчас приедет мастер, он и разберется, — спокойно ответил Островский. — Далеко не уходи.

Мартов скривился и демонстративно отошел в сторонку. Правда, вовсе из холла не ушел.

— Джонатан, — бригадир обернулся к помощнику, — будь осторожен. Кир и Хантер тебя подстрахуют. Остальные бойцы из моей пятерки перекроют вход. Другим я не доверяю.

— Разве мы не реабилитировались? — обиженно буркнул один из уцелевших охранников ночной смены. — Адвокату хоть бы что, а мы теперь вечно крайние?

— Вы реабилитировались, но вам надо отдохнуть, — перебил его Островский.

— Только сначала разобраться с телами, — заметил Джонатан. — Перенесите их в холодильный отсек, выносить из подвала пока не стоит, народ и так на взводе.

— Правильно, — Бригадир кивнул. — Выполняйте. А ты, Джонатан, держи ключ от «сейфа». И учти, разведчик, девица теперь в хорошей физической форме. Оптимум достигнут, ей осталось только научиться маскировке. Еще раз: будь осторожен.

— Это не первый Хамелеон на моей памяти. — Джонатан зажал ключ в кулаке. — Поверьте, бригадир, все не настолько страшно. Став Хамелеоном, человек обретает силу, но не навыки. Граната без взрывателя не опаснее камня. К тому же сейчас эта девочка в шоке от всего, что натворила. Ведь она не имела опыта убийств.

— Думаешь?