Андрей Ливадный - Наемник: Грань возможного

– Интересно, куда подевались колонисты? Почему они покинули надежное убежище?

– Это сейчас не важно. Нужно думать, как нам отыскать командира, отбить истребители и вырваться отсюда.

– Да, проблема… Слушай, давай все же задействуем сканеры. Сплетение корней тянется, как я понимаю, на десятки, если не сотни километров. Блуждать наугад мы тут можем до старости.

– Обнаружить лагерь или базу киборгов было бы неплохо, – согласился Мещеренков. – Как ты думаешь, кто их создал? Может, они и есть – потомки колонистов?

– Ага. А «Хоплит»? Прирученное «эхо войны»? И вооружение у киборгов вполне современное, заметил?

– Почему они прекратили преследование, вот что меня беспокоит.

– Может, знают об этих тоннелях что-то такое… неприятное в общем.

– Типа хищника, который разорвал колониального андроида?

– Лично мне без разницы. Если здесь водятся какие-то твари, то в любом случае предпочтительнее встреча с ними, чем с «Хоплитом». Подключаем сканеры и двигаемся по этим подземельям, пока не обнаружим их базу.

Дмитрий кивнул. Все же от вида артефактов эпохи четырехсотлетней давности возникало мистическое чувство соприкосновения с далеким легендарным прошлым, но оно промелькнуло и исчезло.

Археологические открытия подождут.

Сейчас главное – найти базу киборгов, чтобы понять: откуда они взялись и как действовать дальше?

Последующие десять часов пилоты двигались по кажущемуся бесконечным подземному лабиринту.

Системы сканирования помогали не повторять уже пройденного пути. Они преодолели около пятидесяти километров запутанных, переплетающихся между собой коммуникаций, не встретив на своем пути явной опасности и не сделав никаких новых открытий. Силы обоих уже были на исходе, когда на пределе сферы эффективного сканирования появился нечеткий сигнал.

– Энергоматрица. Сигнатура простая. Скорее всего, какой-то источник энергии.

– На поверхности?

– Нет. Под землей.

– Может, сохранившееся до наших дней поселение? Было бы неплохо вступить в контакт с местными. Они-то наверняка должны знать, где расположена база пришельцев из космоса. Цивилизация, деградировавшая до первобытного уровня, наверное, воспринимает их как богов.

– Сейчас проверим. До сигнала примерно два километра. Осилим?

– А какие варианты? Пошли!

Разветвленная корневая система, внутри которой двигались Александр и Дмитрий, постепенно начала деформироваться: если на протяжении многих километров природные тоннели залегали сравнительно неглубоко, повторяя плавные перепады равнинного рельефа, то по мере приближения к загадочному источнику энергии сеть подземных тоннелей стала уходить в глубину, в структуре одеревеневших стен все чаще попадались следы явных разрывов. В таких местах от свода внутрь полых корней свисали похожие на сталактиты потеки застывшего смолистого вещества.

Стилмайер остановился, сканируя еще не пройденный участок пути.

На визоре боевого шлема отобразилась вогнутая по форме многокилометровой впадины, местами порванная структура искаженных природных тоннелей, как будто вдавленных на несвойственную глубину воздействием грубой внешней силы.

В центре деформаций системы обнаружения фиксировали металл и приглушенную, по-прежнему «размытую» энергетическую аномалию с нечеткими границами.

– Похоже на обломок космического корабля, – высказал свое мнение Мещеренков. – Говорят, что колониальные сферы последних поколений были способны разделяться на сегменты в случае нештатных ситуаций.

– Думаешь, повреждения нанесены крушением корабля колонистов?

Саша молча указал лучом фонаря на разрыв полого корня. В конусе света было отчетливо видно, как медленно на протяжении многих десятилетий растение залечивало нанесенную рану, постепенно заполняя прореху наплывами смолянистого вещества.

– Шрам давно затянулся. – Он коснулся анализатором темно-коричневого наплыва. – Смола застыла три с половиной века назад. Так что «эхо войны» можно исключить смело.

– Ладно. Двигаемся дальше. Скоро сами все увидим. – Стилмайера сейчас меньше всего интересовала история колонизации планеты, тревога за командира не отпускала ни на секунду, да и соседство базы флота Альянса оптимизма не добавляло. – Помнишь, перед вылетом до нас доводили информацию о киборгах, пытавшихся подменить людей и захватить власть в системе Валерайн?

– Помню, конечно. Считаешь, это они?

– Когда мы патрулировали другие секторы, нас ни о чем подобном не предупреждали. А Варл пытались захватить два года назад. Не будь информация строго секретной, о киборгах, орудующих на Периферии, ходила бы масса слухов.

– Ну, значит, не зря нам информацию дали… – Мещеренков с трудом протиснулся в сужающийся деформированный тоннель. – Только не пойму, они что, с головой не дружат?

– В смысле?

– Ну, эти, киборги. Они вроде бы наша, колониальная разработка, только вышедшая из-под контроля, верно?

– Да.

– Вот я и спрашиваю: что они тут делают? Горя ищут? База Альянса неподалеку, разворошат механический муравейник – мало никому не покажется.

Стилмайер остановился.

– А может, они из-за этого тут и обосновались? Пытаются подобрать ключ к управлению флотом Альянса? Или просто наблюдают, хотят выяснить, есть корабли в подземных ангарах или нет.

Мещеренков лишь пожал плечами в ответ.

– Дим, от вопросов уже голова пухнет. Прежде надо отыскать командира, найти способ вытащить его. – Александр преодолел узкий, деформированный участок, выпрямился в полный рост, осмотрелся. В свете фонаря промелькнул фрагмент рукотворной конструкции. – Похоже, пришли.

Подземелье, куда они попали, носило следы произошедшей много веков назад катастрофы. При крушении сегмент колониального транспорта пытался маневрировать двигателями планетарной тяги, что привело к возникновению остекленевшей впадины с отвесными стенами, похожей на небольшой кратер. Сверху раскаленный обломок космического корабля засыпало каменными обломками и тоннами почвы, отчего образовался неровный, потрескавшийся, низкий свод пещеры, местами соприкасающийся с изуродованной обшивкой космического скитальца.

Общую корневую систему древонов порвало и сожгло. В стенах пещеры на разных высотах зияли десятки отверстий, оставшихся на месте испепеленных подземных артерий, но кое-где через трещины в оплавленной породе пробились новые побеги – за столетия они окрепли, образуя мощные узловатые плетения, не дающие толком рассмотреть, насколько сильно пострадал сегмент колониального транспорта?

Мещеренков некоторое время водил лучом фонаря, потрясенно рассматривая жутковатое сюрреалистическое наполнение подземного склепа, затем молча начал пробираться вперед.