Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]

— Смотрите, иллюминатор! — поднял руку к широкому глянцевому окну миллионер.

— Нет, сэр, это корпус. Отвалилась термостойкая панель. В общем, корабль не жилец. Давайте осмотрим с другой стороны.

Второй борт корабля выглядел еще более удручающе: тут и там зияли проплешины потерянных панелей, а на целых лохмотья огнеупорных волокон выпирали наружу, словно белесый мех огромного зверя.

— Кажется, они со всего маха грохнулись о поверхность именно этим бортом, — предположил археолог, — а уже потом перекатились на брюхо. Жесткая получилась посадочка. Вряд ли кто-то уцелел.

— А кто тогда потрошил стабилизатор? — напомнил толстяк и на всем ходу уткнулся Атлантиде в спину. — Что случилось, сэр?

Археолог молча указал на борт. Сверху вниз, незаметная издалека из-за пышного ворса, змеилась широкая, почти метровая сквозная трещина.

— После таких ударов люди не выживают, сэр Теплер. А если чудо сохраняет жизнь какому-нибудь безнадежно искалеченному существу, то оно вскоре задыхается из-за разгерметизации отсеков. Каркас перекосило, все переборки и силовые бимсы повело. В таких условиях могут уцелеть только специальные ударо— и теплостойкие сейфовые отсеки.

— Значит, собранная коллекция погибла?

— Давайте заглянем внутрь. У вас на голове, на самой макушке, широкая полоса. Если провести по ней пальцами, включится подсветка. Идем?

— Разумеется, сэр.

— Тогда берегитесь острых краев. Можно порвать ткань скафандра.

Под наружным корпусом, видимо, находился танк с жидким кислородом. После катастрофы газ вытек, оставив гулкую емкость, пронизанную тонкими, истыканными множеством отверстий переборками. Трещина во втором, внутреннем прочном корпусе проходила напротив наружной, и напарники сразу полезли туда.

Они оказались на продовольственном складе. Экипаж давно опустошил плотно составленные стеллажи, и только англоязычные надписи «крупы», «свежая зелень», «мясо консервированное» показывали их прежнее предназначение.

Протиснувшись по ажурным полкам к задраенному люку, Атлантида попытался его открыть, но створку заклинило намертво.

— Позвольте мне, сэр. — Толстяк отодвинул Платона и со всей силы нанес удар ногой. Люк возмущенно загудел, но на пару миллиметров сдвинулся. — Еще разик… Еще…

Створка распахнулась на всю ширину и гулко ударилась о стену. Напарники вошли в коридор, разрезая мрак яркими лучами. Судя по тому, что под ногами находился пол, мертвый корабль действительно лежал на брюхе.

— Куда теперь, сэр Платон?

— Попытаемся найти входной шлюз. Не все же нам через трещину лазить, сэр. Думаю, он находится ближе к корме.

Они двинулись вперед, поводя головами и вместе с ними — лучами света из стороны в сторону. Через полсотни метров напарники наткнулись на раскрытый стенной шкаф. Декоративная панель валялась на полу, а предназначенная для приборов полость оказалась полностью опустошенной: остались только следы крепежа отдельных блоков и проводки.

— Что это значит, сэр Платон?

— Пока не знаю, сэр, — пожал плечами Атлантида. — Скорее всего, они разбирали второстепенное оборудование, чтобы отремонтировать основное.

— Значит, кондиды уцелели?

— Не знаю. Ага, вот и он.

В отличие от легких катеров, внутренние двери шлюзов на крупнотоннажных кораблях закрывались всегда—они входили в силовую схему внутреннего прочного корпуса. Без разрешения бортпилота открыть их не мог никто, но обесточенная запорная система не смогла устоять против нескольких ударов альпенштока: Атлантида, без премудростей разбив закрывающую механизм панель, задвинул языки замка, после чего раскрутил вал ручного запора. Сломанное устройство не смогло препятствовать и тому, что напарники открыли внешний люк, не побеспокоившись закрыть внутренний.

— Теперь поищем рубку, сэр, — сказал Атлантида и вновь углубился в лабиринт безмолвных коридоров.

На жилой палубе каюты стояли распахнутыми, в местах обычной установки стержней объемных проекторов зияли грубые разломы. Похоже, кто-то действительно безжалостно уничтожал все лишнее во имя высшей цели. Теперь уже и сам археолог начал сомневаться в смерти людей. Он торопливо продвигался в самый центр корпуса, туда, где обычно находится рубка управления.

Согласно инструкции, помещение в центре корабля во время посадки обязано герметично запираться, образуя внутреннюю герметичную капсулу безопасности, — однако двойные створки стояли отворенными. Напарники шагнули внутрь и остановились. По обе стороны от центрального прохода, ведущего к четырем постам управления — капитанскому, штурманскому и пультам первого и второго пилотов, — стояли несколько рядов кресел. В них, прочно пристегнутые ремнями, одетые в прекрасно сохранившиеся синие комбинезоны, покоились чистые человеческие костяки.

— Вот и экипаж, — вздохнул Атлантида. — Свободных кресел нет. Здесь находятся все.

Он спустился к капитанскому пульту, привычно пробежал пальцами по панели. Нашел нужное углубление, глубоко вдавил клавишу и извлек кристалл памяти. Положил в нагрудный карман.

— Бортовой журнал, — оглянулся он на толстяка. — Нужно будет передать его в архив космофлота. На нем все, что осталось от этих людей.

— Но ведь… — не решился сразу возразить Вайт. — Но ведь по нему этот корабль сможет найти любой!

— Пускай. Это даже хорошо, сэр, если кто-то прибудет сюда, чтобы отдать последний долг погибшему экипажу. Коллекцию находок мы с вами вывезем, так к чему отправлять мертвых в небытие второй раз? Пусть хоть история их последнего полета останется людям.

— Наверное, вы правы, сэр, — признал миллионер. — Странно, что они разложились. Ведь на планете нет жизни?

— Зато она есть на корабле. Микроорганизмы уцелели и успели сделать свое дело, пока воздух не утек через повреждения и не смешался с местной атмосферой.

— Понятно, сэр. А где, по-вашему, хранятся находки экспедиции?

— Скорее всего, перед рубкой. Там самое безопасное место после поста управления.

— Так идемте же, сэр! — нетерпеливо сжал и разжал кулаки Вайт.

— Хорошо, идем. — Атлантида последний раз окинул взглядом оставшийся на своих местах экипаж, после чего покинул братскую могилу, плотно закрыв за собой обе створки.

По коридору они обогнули помещение и обнаружили с обратной стороны дверь с кодовым замком, надежность которого подкрепляли две щели для индивидуальных парольных пластин.

— Сейфовое помещение, — кивнул Платон. — О находках они позаботились больше, чем о себе. Думаю, все артефакты остались целы.

— А как мы проникнем внутрь?

— Терпение и труд все перетрут. — Атлантида выдвинул клинок альпенштока. — Корабельный сейф рассчитан не на то, чтобы в него никто и никогда не смог проникнуть, а на то, чтобы противостоять грубому нападению достаточно времени, пока сбежится экипаж или сработает система пожаротушения. Вот увидите, как только удастся проковырять наружный лист, снизу окажется рыхлая плита огнеупора.