Александр Зорич - Консул Содружества

И вдруг я ощутил присутствие Его.

Будучи тоже частью другой, чуждой жизни, Он соединил свое сознание с моим. Он узнал мою боль и мои страхи.

С ним пришла Его жизнь. Эта жизнь тоже появилась на моей поверхности в раскаленных чужаках и тоже принесла предметы из неведомых веществ.

Но страха больше не было. Потому что Он дал мне понять: сложность не прервется.

Новые гости быстро превратили чуждую жизнь, грозившую мне гибелью, в неживую часть меня. И сделали так, чтобы из страшных игл, воткнутных в мою поверхность, ушло небытие . И хотя эти иглы остались стоять на своих местах, в них больше не содержалось ничего пугающего. Вода, почва, ветер и моя жизнь рано или поздно сделают их крошечной и безопасной частичкой меня.

А потом началось нечто совсем уж необычайное.

Мою воду, мою почву, мой ветер пронзили частички неведомого, но жизнетворящего пламени.

Новые вещества вошли в меня. То, на что моей воле потребовалось бы огромное время даже в том случае, если бы я смог эту волю задействовать, произошло почти мгновенно…

Дальше шел настоящий припадок радости по поводу очередной суперсложности, а еще дальше – полнейшая невнятица. Оргазм, можно и так сказать.

Пси-мастер не смог больше удерживать мое сознание. Я заорал благим матом и свернулся до размеров старого доброго сапиенса по имени Серж ван Гримм.

Но я так понял: то, что провернула техника кровернов под руководством пси-мастера, больше всего походило на ухватки китайских медиков. Кроверны сделали несколько умелых растираний сложносоставными мазями в сочетании с интенсивной прицельной иглотерапией. Но – в масштабах планеты.

А можно было понять и совершенно иначе. Пси-мастер вступил с планетой в технически сложные эротические отношения.

Но это совсем уже не лезло в ворота моего скромного восприятия, а потому я покраснел до корней волос. Редкий случай, когда подобные мысли меня смутили. И показались едва ли не кощунственными, хотя, с другой стороны…

«Действительно, понимать можно по-разному. В обоих случаях ты не совершаешь грубой ошибки , – успокоил меня пси-мастер. – Я думаю, ты еще лучше поймешь нас, если…»

Хвостовая присоска пси-мастера снова потянулась к моей несчастной макушке.

– Спасибо тебе. Спасибо, – зачастил я. – Но я чуть не сошел с ума. Думаю, этот полезный эксперимент было бы интересно повторить. Но позже. Позже. – Я умоляюще поглядел на летающую рыбу в красном скафандре так, как, наверное, в два года смотрел на свою мамочку, подносящую к моему рту ложку вязкой детской каши «Беовульф». – Лучше просто ответь мне на два вопроса. Два элементарных вопроса. Хорошо?

«Хорошо». – Пси-мастер убрал присоску и свернул хвост калачиком. Кажется, он немного обиделся.

– Так что же это получается: планеты действительно, по-настоящему мыслят? Как мы?

«Ха-ха-ха-ха-ха, ха, ха-ха», – примерно так я воспринял телепатему пси-мастера. Хотя, конечно, он не смеялся, а просто источал образы, которые казались ему смешными.

Как я узнал позже, смешными вещами кроверны считают в основном логически несовместные объекты. Например, круглые квадраты, черных белых меоравиолей и созданные Всемогущим Существом камни, которые Всемогущее Существо не в состоянии поднять. То есть, с моей точки зрения, скучную и несмешную головоломщину.

Вся прелесть пси-конвертера, который жил где-то в непостижимых недрах головки Вукуб-Цикин, заключалась в том, что он, этот условный конвертер, был в состоянии осуществлять взаимную трансляцию двух принципиально различных семантических систем!

«Планеты не мыслят, потому что у них нет головы , – ответил пси-мастер, отсмеявшись. – Как и у тебя, судя по всему».

Это он так пошутил.

Черт с ним. Все равно второй вопрос интересней. Тщательно подбирая слова, я произнес целую речь:

– Ты спасаешь планеты. Это благородно и согласуется с этикой моей расы. Хотя, возможно, с твоей точки зрения многие представители моей расы действуют неразумно. Но сегодня я видел, как ты умертвил двух живых существ. Шкура одного из них и сейчас украшает твои… твое тело. Этика моей расы гласит, что это дурной поступок. Как это совместить: ты спасаешь целые планеты, но ты все равно убиваешь жизнь ради своего удовольствия?

«Не понимаю вопроса».

Хм. Видимо, вышло чересчур витиевато. Я решил быть проще.

– Почему ты убил двух ящеров, которых тебе подарили эти люди? – Я бесцеремонно ткнул пальцем в Вока и Хоб-Тоха.

«Чтобы снять с них шкуры» , – ответил пси-мастер с подкупающим простодушием.

– Не кажется ли тебе, что это дурно: убивать ради собственного удовольствия?

«Это уже третий вопрос».

Ладно. Что я к нему прицепился, в самом деле?

К катеру подошел шагающий погрузчик с «Юнгера». На нем я разглядел Бышковица, Юрасова и других ребят из палубной команды. Видать, горе-картежники, каждый из которых получил час назад по парализующей игле от Воинов Обновления, уже успели оклематься.

– Какие люди – и не в карцере! – сказал я вместо «здрасьте».

В ответ каторжники из палубной команды гнусно загоготали. Весельчаки – что твой пси-мастер.

– Честно говоря, тогда я решил, что всему конец. – Вальдо нахмурился. – В обесточенном состоянии у моей экоброни даже смотровое стекло шлема становится непрозрачным. Пока энергия поступала исправно, зрение мое было в сотни раз острее обычного. Я даже смог увидеть стрекошвейки воочию. Но когда ты поразил меня, как Парис Ахилла, в самую пяту…

– Кто-кто? Кого-кого?

– Давным-давно, в Древней Греции, жил один юноша, его звали Ахилл…

– Ахилл? Ну конечно, я знаю! Тот Ахилл, которого его мать, Фетида, купала в реке бессмертия, держа за пятку? А потом его в эту же самую пятку стрелой поразили враги, так? Я просто недослышал, Эверт.

– Слушай, Серж, давно хотел спросить. Что ты делаешь в штурмовой пехоте?

– Служу Содружеству. Как ты мог заметить.

– Да уж заметил. По-моему, тебе пора подать рапорт о переводе в аналитическую разведку. Результаты твоих тестов явно не соответствуют реальному уровню эрудиции и интеллектуального развития.

Я промолчал о том, что при тестировании на половину вопросов нарочно ответил как дегенерат из Большого Парижа. Потому что хотел попасть в комбатанты, а не в скучные войска противокосмической обороны.

Еще не хватало! Пить кофе перед тридцатью дисплеями и присматривать за компьютерным комплексом, который и без твоего надзора в мириад раз быстрее соображает, в какой подсистеме пора заменить микрочип индекс язык-сломаешь номер хрен-упомнишь.