Андрей Ливадный - Ответный удар [= Последний из бессмертных]

Он медленно пошел в заданном стенами направлении, первая сотня метров далась с напряжением, но предчувствия не оправдывались, и он постепенно перестал напрягаться, позволив мыслям течь в такт шагам, душа Ивана словно смешалась с сумраком, растворилась в нем, стало легко, спокойно, мысли изменились: он ощущал ладонью прохладную сталь АРГ-8, почему-то внутри зародилась и уже не покидала уверенность — случись что-то непредвиденное — оружие не подведет.

…К исходу второго километра пути, ответив на несколько вызовов от тех, кто нес службу на башнях, Иван окончательно успокоился: больше не давила неопределенность, в замкнутом стенами пространстве «запретки» все воспринимало иначе, мир поделился на черное и белое, на тех, кому тут дозволено быть и тех, кто может придти извне.

С щемящей грустью вернулись воспоминания о Флоре. Она ведь не так далеко, в каких-то пятидесяти километрах отсюда. Огней города не видно за высокой стеной, но воображение легко ткало нить иллюзии, Ивану стало казаться, что она даже ближе, чем полагал здравый смысл. Или думает сейчас о нем? Словно их души не расставались и частичка ее сознания сейчас кружит где-то рядом?

Откуда я могу знать? Может так и есть?

Мысли Ивана нарушил тонкий предупреждающий сигнал. Приближался блокпост, там, где в стенах периметра смутно очерчивались контуры ворот. Жадные лучи прожекторов ворочались из стороны в сторону, искали что-то, изредка били в глаза, по коммуникатору пришел очередной запрос, Иван ответил условной фразой, и столбы света отвернулись, потеряв к нему всякий интерес.

…К полуночи он дошел до отметки границы сектора и повернул назад.

Еще на построении, перед выходом на посты Таманцев заметил, что лишь он один воспользовался шлемом БСК из комплекта экипировки.

Остальные воины пренебрегали той малостью электронных систем, что сохранились за тысячелетие существования колонии. Они больше полагались на свои чувства, обострившиеся в результате полученных изменений. В условиях Рока такой подход, наверное, был справедлив, но Иван еще не настолько освоился, чтобы отказаться от привычного, дающего чувство уверенности набора сканирующих устройств.

Сейчас особенно остро ощущалась двойственность восприятия мира, временами ему начинало казаться, что некоторые чувства обманывают его, или шлем БСК действительно мешал — один вид восприятия наслаивался на другой, создавая путаницу в ощущениях?

Почему ему кажется, что Флора где-то рядом?

Мысли о ней не отпускали. Вокруг царила необыкновенная тишина, и тем неожиданнее, резче внезапно взвизгнул сигнализатор аларм-процессора, фиксируя направленное на него излучение.

Рефлексы отработали мгновенно. Иван едва успел осознать сигнал тревоги, как уже оказался за закруглением ближайшей башни, а секундой позже одиночный выстрел из крупнокалиберного оружия порвал звонкую тишину, пуля с ноющим звуком ударила о камень и ушла в рикошет, выбив сноп искр.

Таманцев не открыл немедленно ответного огня: от стрелка его закрывал закругляющийся выступ стены, индикатор направленного излучения тревожно помаргивал, сигнализируя, что он все еще на прицеле, вариатор целей проекционного забрала после недолгого перебора сигнатур оконтурил алым условное обозначение человекоподобной машины.

Серв?

Иван не спешил, прежде чем покинуть укрытие он прислушался к своим ощущениям. Рядом со стрелявшим в него дройдом находился кто-то живой. Однако, даже учитывая свой мизерный опыт, Таманцев сумел определить, что человек находиться без сознания.

Вызовов по связи не поступало, хотя находящиеся на верхней площадке укрепления воины не могли не слышать выстрела.

Да, но они не фиксировали серва. Сколько не напрягай приобретенные в результате мутации способности механизм с их помощью не обнаружить.

Таманцев понял — действовать придется самому. Он чуть подался вперед, провоцируя андроида не на выстрел, но на движение — тому нужно сместиться лишь на пару метров в сторону, чтобы мишень вновь оказалась на линии огня.

Давай … — Мысленно подстегнул его Иван, приготовившись открыть огонь, как только механизм начнет движение, и его контур перестанет сливаться с сигналом личного датчика, исходящим от бессознательного человека.

Есть…

Короткая очередь «АРГ-8» разорвала вновь наступившую тишину, хоботок пламени на срезе компенсатора разогнал тьму частыми вспышками, на гребне внутренней стены что-то сверкнуло, и сервомеханизм, сорвавшись с тридцатиметровой высоты, с лязгом рухнул на каменное покрытие запретной зоны.

Вокруг все пришло в движение: вновь заворочались прожектора, тонко заверещал коммуникатор Таманцева, в мечущихся столбах света промелькнули бегущие фигуры воинов, отбросившие длинные тени.

— Таманцев, слушаю.

— Васибо на связи. Что за стрельба?

— На меня покушался сервомеханизм. — Спокойно ответил Иван.

— Иду. Ничего не трогай.

Неожиданное происшествие взбудоражило сатт воинов.

Васибо, тщательно осмотревший рухнувшего со стены серва, в манипуляторах которого была крепко сжата крупнокалиберная модификация «АРГ-8», лишь покачал головой, потом посветил фонарем на выщерблину оставленную пулей и произнес:

— Крепко ты насолил кому-то, парень. Пойду докладывать Лаймелу.

— А что с человеком на стене? Чувства меня не обманули? Он без сознания?

— Да. — Неохотно ответил Васибо. — Не нравиться мне происходящее. Знаешь кто там наверху?

— Нет, конечно.

— Николай Лорген. Сын Ричарда Лоргена, старейшины сатта Теней. Похоже, его приволок сюда дройд, которого ты снял.

— Зачем?

— Ник был влюблен во Флору. Все знали о его страсти. Интрига, но зашла она слишком далеко. Кто-то решил убрать тебя, а подставить Николая.

— Смысл?

— Ты кому-то мешаешь. А Лоргена признали бы невменяемым. Ну, помешался на почве ревности, с кем не бывает? Вот только помешательства со стрельбой мне лично не нравятся.

— Мне тоже. — Согласился Таманцев.

— Ладно, разберемся. — Буркнул Васибо. — Надеюсь, ты не станешь предъявлять претензии парню?

— Свои претензии я уже предъявил. — Ответил Иван, указав на разбитый сервомеханизм. — Тому, кто стрелял.

Васибо одобрительно посмотрел на Таманцева, хотел что-то сказать, но осекся, насторожившись.

— Не пойму… Кто-то приближается… Без личных датчиков. — Он резко обернулся, подозвав ближайшего воина. — Вслушайся. Что-нибудь чувствуешь?

Иван, хоть обращались не к нему, так же напрягся.

— Метаморф. С ним еще двое. Не могу разобрать кто.

— Где они?

— Под землей. В тоннелях.

— Проклятье. — Васибо уже готов был объявить тревогу, но его остановил Иван.