Иван Кузнецов - Тень мессии

Однако для того, чтобы скрыть свое местоположение, серебрянки хватило. Сколько я ни вглядывался в однородную серую поверхность, выделить участки с повышенной концентрацией жизнеформы не удалось. Оставалось надеяться, что при ближайшем рассмотрении в маскировке обнаружатся изъяны.

Оставив флаер на стоянке общественного транспорта, действующей по принципу «подходи и бери», я потратил три часа, бессистемно бродя по улицам и стараясь выискать узловые точки в сером покрове. Как и следовало ожидать, решить проблему с наскока не удалось; только проголодался.

Тяжело вздохнув, я решил приступить к планомерной осаде. Зарегистрировавшись в гостинице — на этот раз проблем с номером не возникло: требуемую комнату слепили на глазах, — я основательно перекусил и, на ходу изучив схему движения капсульных поездов, начал объезд города.

Систематизация исследований оказалась штукой полезной. Потратив несколько дней, я достоверно выяснил, что в пригороде Паразита нет и, судя по бледной, с прорехами, ауре, присутствие инфицированных там минимально. Значит, надо искать в центре. С учетом числа жителей — задача непростая. Но никто и не говорил, что спасти целую расу легко.

Разбив город на условные сектора, я занялся тралом. В лучших традициях старорусского крестьянства: уходил затемно, возвращался в сумерках, съедал двойной ужин, падал замертво. Непрерывное сканирование здорово выматывало, но альтернативы ему не было.

Глухо. Свернуть направо. Глухо. Еще сотня шагов. Пустота.

Я вздохнул и нырнул в парковую зону, по границе которой совершал обход. Остановился у автомат-кафетерия. Взял стакан тоника. Присел на лавку, потерся о спинку, заставив ее принять удобную форму, и принялся наблюдать за узловым разъездом. Сердце екало.

Дорожные развязки у элиан — болезненное порождение фантазии каскадера. Или голливудского режиссера. Я понимаю, город большой, население за тридцать миллионов, но вот чтобы так доверять свою жизнь автоматике в совершенно безобидной ситуации…

Четыре разноцветных ручья стекались к широкому ромбу развилки, дополнительно рассеченному двойным крестом однонаправленных магистралей. В радиусе примерно ста метров от ромба подъезжающие машины покорно переходили под управление местного транспортного компьютера. Компьютер мудро разводил потоки по ромбу, чтоб и побыстрее, и без аварий.

Все бы ничего, но, кроме машин, над дорогами скользили турбоплатформы. И вот ими, когда поток шел плотный, комп распоряжался необычно. Давал форсаж на опорные двигатели, подбрасывал в воздух и заставлял по пологой дуге проноситься в паре метре над рядами обычных машин. Так сказать, экономно использовал пропускную способность полотна.

Видимо, был час пик, и развилка напоминала невысокий пульсирующий фонтанчик. Авто сновали туда-сюда, турбоплатформы то и дело вспархивали, едва не задевая впередиидущие машины, и с ювелирной точностью приземлялись на зарезервированную для них дырку в трафике.

Сначала сверхчеловеческая точность, позволяющая жонглировать машинами, восхищала. Потом зарождался иррациональный страх и отторжение. Было в этом доверии железяке что-то нечеловеческое. Правда, я и сам сейчас целиком и полностью зависел от наблюдательской электроники, как зависел от нее на Эроне и Кие. Но то военные операции! Крайность сама по себе. А здесь… вот так просто вверять себя в руки калькулятора-акробата изо дня в день… Психи. Хотя наверняка система с ног до головы оттестирована, и девятки после запятой в коэффициенте надежности болтаются до шестого-седьмого знака.

Я допил тоник и уже собрался было продолжить обход, когда почувствовал слабое дуновение пси-поля. Легкий бриз стороннего интереса к своей скромной персоне.

Время стремительно загустело. Пространство уже привычно рассыпалось на кадры. Зашевелился, скручиваясь в тугие жгуты, туман, и только тут, перед стремительным взлетом сознания наверх — в мир пси-океана, я понял, что происходит.

Ко мне шла девушка. Обычная элианская девушка. И интерес у нее был вполне мирской…

«Легкого пути», — сказали тысячи одинаковых девушек в тысячах вариантов будущего. Я растерялся и задергался в поисках решения. Внешне это выразилось в том, что сверхсекретный агент Наблюдателей, готовый спасать планету от инородного монстра, тупо смотрел на приближающуюся к нему элианку и не знал, что делать.

Будь на ее месте саблезубый танк или, на худой конец, взвод спецслужбистов, разговор вышел бы короткий. Но как отшить инопланетную девушку, просто желающую познакомиться с парнем?!

— Легкого… — начала девушка, и я ударил. Хлестнул пси-плетью своей воли, коверкая чужое сознание: «Занято. Он тебе не нравится. Уходи. Он тебе не нужен. Не сейчас».

Девушка остановилась словно вкопанная. Рот полуоткрыт, глаза пустые, психосфера…

Идиот! Она же обычная… Да сделай же что-нибудь!

Пока меня спасал альтернативный временной поток. Все-таки думал и действовал я в эти секунды в разы быстрее. Но время шло, и застывшая столбом элианка с отсутствующим взглядом не могла не привлечь внимание.

Я ошибся с дозировкой. Не рассчитал силу. Импульс-приказ, которым я наградил девушку, отличался от мягкого внушения, как отличается пощечина от хука боксера- тяжеловеса. Будь на месте элианки телепат посильнее, он по крайней мере остался бы в сознании. Но она была обычной девушкой — не владеющей техникой экранирования, не посещавшей пси-курсы молодого бойца, лишь желающей познакомиться с парнем…

Идиот!

Самое страшное — я совершенно не представлял, что теперь делать. Какие-то способы ускоренной психореабилитации наверняка существовали, но мне-то их откуда знать?!

Пробив толщу океана, я выскользнул назад в наш мир. Рывком вызвал синее клубящееся облако. Обволок худенькую неподвижную фигурку и попытался собрать мозаику разбитого разума. И в очередной раз убедился, насколько все-таки проще разрушать.

Кусочки чужих воспоминаний, мыслей, чувств — переплетенные, склеенные, то парящие на самой поверхности, то неожиданно ныряющие вглубь… Запутался я моментально. Выловил несколько нитей, отвечающих за восприятие и обработку поступающей информации. Свил воедино и замкнул на гаснущую психосферу…

Девушка завыла. Тонко. Жалобно. Она не шелохнулась, только ярко-карие глаза, по-прежнему глядящие в пустоту, сделались влажными. И сразу всколыхнулось пси-поле. Потоки внимания со всех сторон. Дьявол!

Я вкатил элианке порцию пси-анестезии, от чего она потеряла сознание и как стояла тростинкой, так и свалилась на рубчатую, травянистого цвета дорожку. По-моему, поза не изменилась и после падения. Но мне уже было не до того. Светиться рядом с коматозницей не хотелось совершенно.