Глен Кук - Рейд

Смена у них затянулась. Как правило, три месяца – это предел. Переоборудованный комфортабельный лайнер, совершая регулярные маршруты, меняет экипаж каждые три месяца. Но на этот раз что-то случилось. Командование отозвало лайнер.

У них информационный голод. Что происходит? Что там те еще захватили? Вот недоделанные. Постоянная связь со штабом и постоянное невежество. Я сказал им, что ничегошеньки не знаю.

Великие люди. Они устроили для нас пир. Еда для королевского стола. Командование не обходит их деликатесами.

Общая палуба невелика. Мы пожираем угощения по очереди, растягивая удовольствие, а следующие за нами честят нас за то, что портим воздух.

Последний раз иду к унитазу. Разве плохо? Без всякого ожидания. Бросаю еще один взгляд на свою бороду. Настоящий космический пират. Типа Эрика Рыжего. Я подрезал ее до определенного места под подбородком. Вот так. Так я похож на бледного дьявола. Девчонкам это понравится.

– Внимание! Экипажу клаймера вернуться на свой корабль. Экипаж клаймера просят вернуться на свой корабль.

Праздник подошел к концу.

– Поднимайтесь, сержант Никастро, – бормочу я.

По дороге я задержался у офиса маяка, похожего на овощной склад, взял полстопки чистой бумаги. Надоело делать записи на клочках.

Штабная разведка предоставила нам изумительно подробную информацию. Танниан давно задумывал этот налет. У него чуть-чуть побольше ума, чем признают за ним недоброжелатели.

Данные об орбите Ратгебера уточнены до микросекунды и до миллиметра, намного точнее, чем нам нужно или можно использовать. С такими данными мы могли бы сесть на планету, находясь в ноль-состоянии.

Разведка схемы обороны выглядит не хуже. Плоские и голографические схемы, которые мы можем пустить в дисплей, во всех деталях изображают активные и пассивные системы, раскрывают их огневые рубежи и дальность поражения.

Схемы параллельного управления огнем будто бы получены из Центра боевой информации в Ратгебере. Подробно и рельефно отмечены все изменения, сделанные противником в построенных флотом конструкциях.

– Там точно есть наш человек! – ликует Пиньяц. Радуется информации.

– Эти суки там небось вооружились до зубов, – цедит сквозь зубы Яневич. – И замаскировали так, чтобы идиоты вроде нас полезли в капкан, растянув циферблаты до ушей.

– Вряд ли, – говорю я. – Танниан только с виду плюет на людей. Он будет швыряться жизнями, как покерными фишками. Но я не видел, чтобы он швырялся зря.

– На этот раз я с тобой согласен, – говорит Пиньяц. – Все это было отлично подготовлено. И припрятано до нужных времен.

Яневич не покидает поля боя.

– Да? Интересно, что скажет большой мозг о наших шансах оттуда выбраться.

– Что мне непонятно, так это насколько нужен этот налет. И почему посылают клаймер, – говорю я.

Яневич угоюмо отвечает:

– Хотят набрать очков для пропаганды внутри флота. Это работа для тяжелых кораблей.

– Регулярным частям не пройти орбитальной обороны, – возражает Пиньяц. – А может быть, мы не все знаем. Могут быть и другие причины.

Командир говорит:

– Может, до них дошло, что это – классический способ избавляться от ненужных вещей.

Он засовывает руку под истрепанную непрерывным ношением рубашку, на мгновение останавливается, смотрит на меня прищуренным глазом. Что-то мелькнуло у него на лице.

– Мой друг подсунул это вместе с докладом разведки.

Он вытаскивает лист бумаги.

Яневич его выхватывает.

– Так его распротак!

Он передает листок Пиньяцу. Ито читает, смотрит на меня как-то странно, передает дальше. В конце концов дело доходит до меня.

Типичный пресс-релиз главного управления с описанием битвы с линкором. О том, что уничтоженное нами судно уже было подбито раньше, не упоминается. Не упоминается и смерть джонсоновского клаймера. Явной ложью являются лишь патриотические высказывания, приписываемые моим спутникам…

И мне. Фактически вся эта гадость выдается за мое письмо с фронта!

– Я этому пидору глаз натяну на!.. – Бутылка сока из моей руки с силой отскакивает от переборки. – Как он мог мне такое подложить!

– Хороший бросок, – замечает Яневич. – Ровный. Запястье не зажато.

Согласно этому релизу я отправил репортаж примерно такого рода: «Плечом к плечу… Безразличные к свистящей вокруг смерти… Объединенные неколебимой волей вершить возмездие над разрушителями Броуэна и грабителями Сьерры…»

– Вот гадюка! Единственное, что тут правда, это: «Плечом к плечу». Точнее сказать, задницей к локтю. «Свистящей»? Это в вакууме-то? А где этот Броуэн? Первый раз слышу. А Сьерра – вообще мелочь, мы пальцем не шевельнули, чтобы ее сохранить.

Яневич с мерзкой улыбочкой вторит:

– «Вершители правосудия»…

Пиньяц хихикает:

– «Вдохновленные воспоминаниями о рабстве у кровососов… Каждый здесь – герой…» Эй! Да ты офигенный писатель.

– Это да. Когда рак свистит на горе.

– Скажешь, что ли, я не герой? Я на тебя в суд подам, клеветник. Я докажу. Здесь ясно сказано. Если адмирал сказал, значит, так оно и есть.

Я больше не могу. Я передаю листок Бредли.

– Вот, Чарли. Больше будет туалетной бумаги.

Вот сука, Танниан. А я только-только начал оправдывать его. Навалял бумагу под моим именем.

Это удар под дых. Я вовсе не против того, чтобы мое имя распространялось по всей Конфедерации. Лучше будет расходиться книга, когда я ее выпущу. Но хотелось бы, чтобы при этом пользовались моими собственными словами.

Я сам себе подложу свинью, адмирал. Не надо мне помогать.

Возможно, судьба Джонсон и молчание об этом командования сделали меня слишком чувствительным. Не знаю. Но эти мерзкие репортажи должны прекратиться.

Кажется, настало время претворить в жизнь проект, который я вынашиваю уже месяц. Отныне я буду делать копии своих записок и попрошу кого-нибудь вывозить их контрабандой. Там видно будет. Кого-нибудь, кто вынесет их с корабля. Кого-нибудь, кто провезет их на Ханаан. Может быть, мой приятель курьер доставит их на Луну-командную…

Но сначала надо пережить налет на Ратгебер.

Пока же, судя по этому пресс-релизу, обещания, что мне позволят писать, что хочу, стоят не больше, чем бумага, на которой они написаны.

Подонки. Я вам устрою.

– Не ссы кипятком, – фыркает Вейрес. – В ответ на твои претензии они сделают удивленные глаза и скажут, что, если бы ты писал репортаж, ты бы это и написал.

Возможно, он прав.

Командир добавляет:

– Ничего бы не вышло. Они, наверное, печатают статьи под твоей подписью с самого нашего отлета. То, что ты здесь, – это им такой подарок, что просто гpex не устроить из этого цирк.

– Вполне возможно, что у них есть и актер для репортажей в прямом эфире, – говорит Яневич.