Аластер Рейнольдс - Космический Апокалипсис

— Он что-то тут раскопал, — вмешался Кэл.

Глаза Жанекина сверкнули, бремя лет будто скатилось с его плеч при упоминании о научном открытии.

— Неужели?

— Да, я… — и тут случилось почти невозможное. Комната в краулере исчезла. Теперь они стояли на балконе здания, расположенного высоко над городом, в котором Силвест сразу узнал Чазм-Сити. Опять шуточки Кэлвина! Электронный стол последовал за ними и сюда, подобно верному псу. Если Кэлвин мог наладить контроль над закрытыми функциями стола, подумал Силвест, то подобный фокус ему вполне доступен. Он воспользовался стандартным наборов «видов» из памяти электронного стола. Отличная работа — вплоть до порывов ветра, щекотавших щеки Силвеста, вплоть до почти неощутимого запаха, свойственного этому городу, запаха, который было трудно определить, но который начисто отсутствовал в более дешевых панорамах. Это был город его — Силвеста — детства, город Эпохи Красоты. Потрясающие воображение огромные золотистые здания походили на изваяния облаков. От них доносилось гудение воздушного транспорта. Ниже их парки и сады спускались по склонам гор каскадом террас, установленных на титанических опорах, туда, где в зеленой дымке лежали поля и пастбища.

— Разве вам не приятно вновь увидеть родные места? — спросил Кэл. — Не приходит ли вам в голову, что все это могло бы быть нашим, что нашему клану стоило только протянуть руку… Кто знает, если бы нам удалось удержать бразды правления этого города, какие изменения могли бы мы произвести в нем.

Жанекин вытянулся в струнку, крепко сжимая в руке перила балкона.

— Все это очень мило, но я явился сюда не для того, чтобы любоваться красивыми видами, Кэл. Дэн, что ты мне хотел сказать до того, как нас столь…

— Столь грубо прервали? — продолжил его фразу Силвест. — Я хотел попросить Кэла воспользоваться гравитационными данными моего бюро, поскольку он уже явно научился читать мои личные бумаги.

— Это пустяк для человека моих способностей, — ответил Кэл. В одно мгновение перед ними возникло затуманенное изображение погребения и обелиска, который в натуральную величину повис прямо перед балконом.

— Ох как интересно, — воскликнул Жанекин. — Просто потрясающе!

— Совсем неплохо, — отозвался Кэл.

— Неплохо! — вскричал Силвест. — Да он больше по размерам и лучше сохранился, чем все, что удавалось пока раскопать! Это явное подтверждение существования развитой фазы амарантянской цивилизации… Возможно, фазы, непосредственно предшествующей промышленной революции…

— Полагаю, этот обелиск может оказаться в высшей степени важной находкой, — неожиданно согласился Кэл. — Ты что, предполагаешь откопать его?

— Еще несколько минут назад собирался, — ответил Силвест. — Однако возникли новые обстоятельства. Я был… Я только что узнал из своих источников, что Жирардо планирует выступить против меня гораздо раньше, чем я опасался.

— Он не осмелится выступить против тебя, если у него нет надежного большинства в Совете экспедиции, — возразил Кэл.

— Не посмеет, — согласился Жанекин, — если он планирует выступить в обычном порядке. Но информация Дэна верна. Жирардо намечает более короткий путь.

— Но ведь тогда… это означает что-то вроде мятежа?

— Полагаю, такое название технически вполне подходит, — ответил Жанекин.

— Ты уверен? — Кэлвин снова сосредоточился, глубокие морщины пересекли его лоб. — Да, ты прав. Журналисты последние дни открыто рассуждают, каковы будут следующие ходы Жирардо в условиях, когда Дэн находится на раскопках, а сама колония переживает кризис власти. И о резком увеличении числа закодированных сообщений, курсирующих между известными сторонниками Жирардо. Эти коды я, разумеется, не могу расколоть, но рост их числа действительно кое о чем говорит.

— Значит, что-то затевается, не так ли?

Слука была права, подумал Силвест. В таком случае она оказала ему услугу, хотя и угрожала покинуть раскопки. Без ее предупреждения он не оживил бы Кэла.

— Похоже на то, — подтвердил Жанекин. — Вот почему я тебя так упорно разыскивал. Мои опасения подтверждаются тем, что Кэл сказал о сторонниках Жирардо, — пальцы Жанекина сжались на перилах. Обшлаг его пиджака, свободно свисавший с костистой руки, был украшен павлиньими «глазами». — Я не думаю, что тебе следует оставаться здесь, Дэн. Я пытался держать свои контакты с тобой на том уровне, который не вызвал бы подозрений, но есть достаточно оснований считать, что этот разговор прослушивается. Поэтому я кончаю, — он отвернулся от панорамы и от висевшего в воздухе обелиска, а затем обратился к сидящему Кэлу: — Кэлвин… мне было приятно встретиться с вами после столь долгой разлуки.

— Побереги себя, — ответил Кэлвин, протягивая руку в направлении Жанекина. — И желаю удачи с павлинами.

Удивление Жанекина было непритворным.

— Ты знаешь о моем маленьком проекте?

Кэлвин улыбнулся и промолчал. Вопрос Жанекина не имеет смысла, подумал Силвест.

Старик махнул рукой, панорама срослась с обстановкой офиса Жанекина. Затем он сделал шаг назад и исчез вместе с этой обстановкой.

На балконе остались только двое.

— Итак? — спросил Кэл.

— Я не могу рисковать потерей контроля над колонией, — Силвест все еще был номинальным начальником всей Ресургемской экспедиции. Даже после предательства Алисии. Технически все, кто решил остаться на планете, а не возратиться домой, должны были бы считаться союзниками Силвеста, что, казалось бы, должно было укрепить его позиции. Но вышло совсем не так. Далеко не каждому, кто разделял позицию Алисии, удалось попасть на борт «Лорина» до того, как корабль ушел с орбиты. Да и среди тех, кто остался по убеждению, было немало таких, кто, первоначально симпатизируя Силвесту, понял, что с кризисом он справляется плохо, прибегая чуть ли не к криминальным методам. Противники Силвеста распространяли слухи, будто изменения в мозгу, которые сделали ему Трюкачи перед встречей со Странниками, стали проявляться в патологии, близкой к безумию. Исследования цивилизации амарантян продолжались, но очень вяло. Зато политические разногласия и склоки вспыхнули с такой силой, что погасить их было уже невозможно. Те, у кого еще сохранилась привязанность к Алисии — главным среди них был Жирардо, — создали организацию Неодолимых. Археологи Силвеста злились, в их менталитете появились черты, свойственные людям, находящимся в длительной осаде. В обеих группах гибли люди, причем их смерть никак не укладывалась в рамки несчастных случаев. Теперь все эти противоречия достигли точки кипения, а Силвест сейчас занимал отнюдь не ту позицию, которая позволила бы ему покончить с кризисом. — И в то же время я не могу бросить это, — он указал на обелиск. — Мне нужен твой совет, Кэл. И я получу его, так как ты полностью зависишь от меня. Ты уязвим, помни это.